Нэя: — Редко. Чего мне его помнить? Только когда Нэиля вспоминаю, так и его, поскольку они были неразлучными друзьями. А уж как по ним сходили с ума все местные девчонки, вплоть до того, что топится хотели… Ах! Не хочу прикасаться к прошлому!

Венд: — И не надо

Венд: — О каких тайных тоннелях говорила тебе мама? Может быть, у дедушки были особые карты?

Нэя: — Много чего было у дедушки. Много чего пропало у нас в отнятом имении… Да тот же Чапос, как я слышала от одной… скажем так, знакомой, нашёл часть этих карт в нашей расхищенной библиотеке, и кажется, ими попользовался. А большую часть, как я думаю, успел забрать Тон-Ат. Похитителям не досталось ничего особенно ценного.

Теперь уже вздыхал Рудольф, сожалея о загадочных картах, могущих быть и опасными, если тоннели, действительно, могли примыкать к пределам подземного города. Хотя проникнуть в пространства самого города не мог никто одушевлённый. Он тотчас же был бы обнаружен, а то и уничтожен автоматической системой слежения за теми уровнями, от которых зависела сохранность и безопасность колоссального города, где лишь небольшая его часть и была обитаемой.

— Ты не стал бы считать Чёрного Владыку соперником себе? — спросила она, наблюдая за тем, как едва-едва, но уже заметно, разгорается рассвет, окрашивая вершину крыши в цвет старого позеленевшего серебра. А это означало, что ей скоро необходимо покинуть хрустальный чертог любви и отправляться в свою «Мечту». Накопилось много работы, а сна как не было, так и нет. То тени бабушки и дедушки отогнали сны, то Чёрный Владыка вдруг напомнил о себе.

— Нет! — ответил он внятно, что означало, и он не спит.

Нэя: — Мама и не могла понять бабушку так, как понимаю теперь я. Что такое особая связь с Владыкой планетарного ядра не опишешь в словах. Это возможно лишь испытать на себе. Но я всё равно люблю тебя, а его ненавижу…

Венд: — Кого?

Нэя: — Чёрного Владыку.

Венд: — И за что бы тебе ненавидеть древний миф? Или бабка вселила в твоё детское на тот момент сознание страх своими сказками?

Нэя: — Я не умею тебе лгать. Чёрный Владыка — насильник. Он приходил ко мне в тот отсек, в тот день, когда ты заигрался со своим Кристаллом, продолжая свои мстительные игры с Хагором.

Венд: — Ты тогда несколько выпала из реальности, если уж начистоту. Да и сам я проявил себя не лучшим образом.

Нэя: — Я видела лицо Чёрного Владыки. Близко-близко. Из белого полудрагоценного камня, но живое. Он дышал, и я это ощущала…

Венд: — Дышал? Это же был твой бред!

Нэя: — Эти мерцающие прожилки в камне, они пульсировали как капилляры в коже. Я подумала, что это всё же маска, а не лицо человека. Но когда я потрогала его подбородок, он был колючим! Как у тебя, когда ты ленишься побриться.

Венд: — Прекрати пересказывать свой бред!

Нея: — И морщины на лбу, как у моего дедушки Ниадора были. Я помню его смутно, но временами вдруг очень чётко. Я его боялась. Он не был ласковым.

Венд: — Ну, вот. Это же был выброс твоего подсознания наружу.

Нэя: — Нет. Чёрный Владыка существует. И он пришёл отомстить мне за бабушкино ослушание. А поскольку твой Кристалл мешал ему, он едва не расплавил его. Я видела после, у Хагора был след от ожога на лице. Тогда я сочла, что это следы какой-то болезни, но теперь вдруг поняла. Это был след от удара Чёрного Владыки. Что такое Хагор перед Владыкой подземных недр?

Венд: — Когда ты видела Хагора? Что означает «после»? Ты видела его, уже живя в ЦЭССЭИ? Что с тобой? Может, тебе стоит обратиться к Франку?

Нэя: — И что? Рассказать ему всё? Про ту нашу встречу в особом отсеке? Про твои игры с Кристаллом?

Венд: — Какой же я… скотина! Был. Ты же меня исцелила и выгнала этого скота прочь.

Нэя: — Ты игрун и только. И Хагор игрун, но уже в своём стиле. Чёрный Владыка это не игра воображения. Это особый род реальности, обзываемый мистикой, потому что пребывает за порогом нашего наличного понимания. Затрагивает лишь частично, что и вмещает сознание, а всё избыточное отбрасывается. Поэтому познав его, жрица очень редко способна любить мужчин, а если и вступает с ними в нормальную связь, то не всегда способна нормально выносить своих детей.

Венд: — Эти мифы можешь и не пересказывать.

Нэя: — Ты не ревнуешь меня к Чёрному Владыке?

Венд: — К мифу что ли?

Нэя: — Хорошо, что моим первым мужчиной был ты, а не Чёрный Владыка. Мой ребёнок от тебя, если ему суждено появиться, вызреет до положенного срока и родится на свет.

Венд: — Ты собралась рожать ребёнка от меня? — он вперился в её лицо таким взглядом, что у неё замедлился ритм сердца.

Нэя: — Не смотри так. Я не дам тебе ответа на твой вопрос.

Венд: — Почему?

Нэя: — Так надо. Нельзя нарушать обет молчания, чтобы Чёрный Владыка не узнал о том. Чтобы не присвоил то, что ему не принадлежит.

Венд: — Как хочешь. Пусть твои тайны будут при тебе. Женщина без тайн это всё равно, что шкатулка без драгоценных безделиц. Женщина без тайн пустышка. А если она ими щедро делится, то всегда найдётся расхититель её доверчивости. Поэтому молчи, коли такая умница. И успокойся, наконец! Не Хагор, и не Чёрный Владыка любили тебя в отсеке Чёрного Шандора. А я, безудержный и съехавший с катушек самец. Не посчитавший нужным войти в твоё состояние, когда ты выпила бабкин нектар и провалилась в свои миражи. И ты отлично это поняла потом. За что и не хотела так долго меня прощать. И рассказывая мне о своём Чёрном Владыке, ты всего лишь хочешь укорить меня за моё недолжное поведение. Но если простила, то забудь об этом.

Нэя: — Как же тогда повреждение одной грани Кристалла Хагора?

Венд: — Камень всего лишь неудачно грохнулся об пол.

Нэя: — Он слишком твёрдый для того, чтобы повредиться от слабого удара.

Венд — У всякой структуры есть уязвимые точки. Да и фиг с ним!

Но главное признание было озвучено. Хотя он и не поверил в реальный приход Чёрного Владыки. Миф не мог быть ему соперником. О случившемся после той встречи выкидыше, он, по счастью, не узнал. Её так и не рождённый первенец стал расплатой за отречение Ласкиры, стал выкупом за разрыв связи их рода с древним культом.

Нэя так и не узнала о разговоре Франка и Рудольфа, едва не перешедшем в позорную драку на виду у посторонних лиц. Присутствие группы землян в предбаннике «Зеркального Лабиринта» и стало тем препятствием, что удержало конфликтующие стороны от прямого столкновения. Вот это могло стать настоящим уже нарушением правил поведения на режимном объекте. Но на то и существуют правила, что их вечно нарушают. В тот раз подобного нарушения, по счастью, не случилось.

Она посмотрела на Рудольфа. Он уже дремал. На самом же деле, он воспроизводил в себе тот голографический бред, что посетил его в день перед встречей с Чапосом в доме яств. Сцена кошмарного секса Нэи и того, кого он принял за Чапоса. Хотя Чапосом тот чугунный идол уж точно не был.

Она наклонилась над ним, щекоча его лицо шёлком своих волос, и он поморщился от их прикосновения. Открыв глаза, ибо таиться было и ни к чему, он увидел её смятение, тень печали, туманящейся на дне бирюзовых глаз, заметно увеличившихся от столь же заметного исхудания лица. Она, вроде, хорошо кушала, отдыхала тоже, почти не работала. По сообщениям Франка, сбрасывающего их ему в сеть, беременность протекала в пределах нормы. А что не так, Франк как добрый дух, всё заранее прозревал и устранял малейшие нарушения, как в теле матери, так и эмбриона. Может, она переживала от неопределённости того положения, в котором и пребывала?

Ребёнок вот-вот готов уже заявить о себе первым шевелением, и будет ли это знаком скорого и счастливого материнства, или же чем-то тому противоположным?

Решать должен был он. А он тянул. Не желал похода в гости к мифическому и всеобщему, здешнему Отцу небесному в его светлый и уже реальный Храм Надмирного Света.