Сидим. Молчим.

Я пялюсь на Алукарда, он пырит свой единственный глаз на меня.

— Так, а делать то что надо? — не выдерживаю я.

— Так процесс пошёл! Прислушайся к себе.

Решив последовать совету, сосредотачиваюсь на своём «внутреннем мире», благо с этими Ведами данный процесс подразумевает вполне конкретное действие, а не что-то духовно-философское, как в прошлом мире.

Сосредотачиваюсь на своей энергетической системе и вижу, как к ней со всех сторон тянутся сияющие зеленоватыми всполохами нити и ленты.

От первого соприкосновения двух совершенно разных энергоструктур меня словно за все нервные окончания дернули. Но миг острой, одномоментной боли тут же прошёл сменившись приятной прохладой.

— Анестезия, — прокомментировал случившееся Алукард.

— «Спасибо», — благодарно киваю в ответ. Точнее пытаюсь, так как с потерей чувствительности я, видимо, лишился возможности двигаться.

— Да что уж там, — махнул щупальцем собеседник, сосредоточенно глядя куда-то внутрь меня. — Всё же работа с живыми организмами — моя специализация. Ты бы видел, как корчило Спартакуса при слиянии… Так что я, как могу, смягчаю побочные эффекты…

— «Я могу чем-то помочь?» — обеспокоено интересуюсь.

— Нет. Только не отвлекай, пожалуйста. Мне нужно сосредоточиться. — а дальше, фамильяр продолжил уже тише, для себя. — Надеюсь в этот раз серьезных проблем при превращении не будет.

— «Стоп! Какие ещё серьёзные проблемы?!» — всполошился я и снова отключился…

Правильное питание, залог плодотворного труда.

Правило гениального академика № 61

Проснулся я как-то резко, без привычной утренней дремоты. Просто открыл глаза и всё. Почему-то наверху не потолок родной комнаты, а вечернее небо с всполохами разноцветных разводов. А я лежу на траве под деревом.

И что делает в нашем городе Северное сияние?

Возникло навязчивое ощущение постороннего взгляда, в памяти всплыл образ странного ока, но точно не Сауроновского. То было лысое, а у «моего» вместо ресниц извивались какие-то странные отростки. Горячка. Белая.

Точно, это же мы на пляже со Шкодой брагой и самогончиком нагрузились. Наверно, я с непривычки и вырубился, до дома не добравшись.

И что теперь? Первое — щиплю себя за руку. Ссс… Больно. Значит в сознании.

Тогда второе — проверить координаты Оглядываюсь по сторонам. Заросший пустырь с едва угадывающимися остовами домов (сгорели ещё в гражданскую) с одной стороны дороги и новенькие рабочие бараки с другой. Собственно, место мне хорошо знакомое — я тут каждый день на завод и обратно пробегаю.

Внезапное опасение пронзает голову и я принимаюсь её ощупывать. Тщательная проверка никаких повреждений не выявила…

— Значит, не ограбление. А то мало ли? Дали по кумполу и на обочину… А мне голову беречь надо.

Прислушиваюсь — вокруг что-то больно тихо. Подозрительно. Несколько уличных столбов освещают слабым светом пятачки под собой. Окна домов, напротив, смотрят на меня чернотой плотно занавешенных окон…

А ещё это Северное сияние в небесах…

Разум услужливо поправляет — «Сияние Грез». А дальше разматывает цепочку с упором в логику. Сияние — Врата в Терос Мегаро (ударение на последний слог, кстати) — Теросы — Фамильяр!

В тело вгрызлись мириады раскаленных булавок, потом накатила адреналиновая волна. А дальше пришла паника.

Вдруг рядом раздался тихий шорох. Обернувшись, вижу замершую в напряжении кошку. Животное стоит метрах в десяти, внимательно уставившись на меня своими миндалевидными глазами.

При виде хвостатой у меня вдруг непроизвольно выделилась слюна, я облизнулся, а из живота раздался протяжный рык… «Бррррр»! Животинка сорвалась с места и зигзагами унеслась прочь.

И в это же время воздух рядом со мной начал сгущаться, формируя полупрозрачный клубок ёрзающих туда-сюда щупалец.

Я вздрогнул от неожиданности и стал стремительно отползать от подозрительного явления. Вот только оно меня преследовало, как на веревочке. Я рефлекторно отмахнулся, но только рука проходит сквозь аномалию, а ладонь пронзает острая боль.

Разжав кулак, я поднёс руку к глазам. И удивленно наблюдал, как длинные когти, почему-то украшающие в настоящий момент кончики моих пальцев, неохотно возвращали себе боле привычный вид. А на ладони четыре глубоких пореза медленно наполнялись кровью.

— Прием-прием! Как меня видно? — мираж, наконец, проявился окончательно и широко распахнул свой единственный глаз.

— Алукард, — вспомнил я. И тут память ко мне вернулась окончательно.

— А кто же ещё? Соберись давай, соберись! Нам необходимо быстро оценить масштаб изменений и наши текущие возможности… — колобок сделал пируэт в воздухе и довольно улыбнулся. — Ухх! Как же я соскучился по этому миру! Ты не представляешь!

— Рад за тебя, — пробурчал я, а сам продолжил сосредоточенно осматривать кисть руки… Когти вновь стали обыкновенными ногтями, а ранки затянулись… Даже вытекшая кровь сейчас впитывалась в кожу, как в губку.

— Однако, — фамильяр подлетел поближе, — а регенерация посильнее чем, у вампиров уровней пятидесятых будет! И это только на втором ранге! Хотя…

Глаз собеседника слегка засиял.

— Это не совсем регенерация, и не совсем ранения, — тут он оторвался от созерцания моей конечности и отлетел в сторону, внимательно осматривая окружающую нас обстановку, — но вначале вопросы выживания! А исследования — потом!

Я смог лишь молча кивнуть, пока ещё плохо представляя, куда бежать и за что хвататься.

— И что дальше? — странное дело, если при первой встрече я испытывал к моему новому знакомому опасение и даже страх, то сейчас он воспринимался как родной и давно знакомый. Словно брат, с которым ты всю жизнь прожил бок о бок…

— Прямой опасности вокруг не наблюдается, так что давай быстро проверим твои новые способности. А после найдем спокойное местечно, чтобы во всём разобраться предметнее, — закончив облет, осьминожий колобок вернулся ко мне.

— Что и как проверять будем? — интересуюсь у собеседника, всё же это я в подобных обстоятельствах совсем новичок, в отличие от него.

— А у тебя физические характеристики резко подскочили, плюс в крови (если эту субстанцию теперь можно так назвать) сейчас плещется ядрёный гормональный коктейль, энергетика бурлит после слияния, — Алукард сделал паузу, точно хотел убедиться, что я его понимаю. — Для начала ты просто пройдешься, попрыгаешь там, отожмешься несколько раз. Нужно проверить, что ты в состоянии нормально управлять своим телом, не путаясь при этом в конечностях и не норовя сломать их из-за перенапряжения мышц…

Сказано-сделано. Я сделал несколько шагов от дерева, к дереву, а потом подпрыгнул…

— Стоп! Стоп! Без резких движений! — заволновался Алукард, когда я подлетел вверх метра на два. В воздухе меня закрутило, и при приземлении я неловко плюхнулся на спину.

— Ух!

— Ты, это, главное — не нервничай! Делай всё спокойно, не торопясь. — Тут этот колобок, явно пародируя увиденного им в моей памяти инструктора по йоге, стал изображать дыхательные упражнения, в такт помахивая своими щупальцами, — Вдох-выдох, вдох-выдох.

Прикрыв на мгновение глаза и ощущая, как в грудную клетку бьется бешеное сердце, я снова поднял глаза к небу. Яркие всполохи и переливы мерцали буквально в двух-трех сотнях метров над землей, и это завораживало. И кстати, что же так есть то хочется?

— Ты давай не разлеживайся! И не выпускай из виду окрестности! — продолжал болтать фамильяр, пока я поднимался и снова попробовал подпрыгнуть. На этот раз вполне удачно, но раза в полтора выше, чем планировал.

— Сами Врата, конечно ещё не открылись, — продолжил Алукард, внимательно за мной наблюдая, — но вот сотня-другая теросов, охочих до сочных и нерасторопных мозгов по улицам уже вполне может пробегать. Лакуна эта уж больно здоровенная — успел заценить, когда через неё пролетал…

Слушая фамильяра, я продолжал прыгать, потом приседать, потом наклоняться, пока не стал более-менее уверен в своём теле. По крайней мере, если мне придется срочно бежать, то я скорее всего в ногах не запутаюсь…