Дрожащими пальцами Мэй развинтила фигурку, вытащила маленькую записку и развернула ее. Она сразу же узнала почерк Ораса. Угловатыми буквами было написано:

«Я первый».

Она удивленно повертела в руках бумажку, но на обратной стороне ничего не было.

Она беспокойно забегала туда-сюда по маленькому помещению, лихорадочно пытаясь понять, что он хотел ей этим сообщить. Возможно, это был какой-то код. Или какая-то загадка.

– Что же ты за первый? – прошептала она.

Приблизились шаги.

– Все в порядке? – услышала она за дверью голос Бури.

– Сейчас выйду, – поспешно крикнула Мэй, чтобы поскорее отделаться от неясыти.

У нее в голове мелькнуло озарение. Возможно, смысл здесь был буквальный. Может, Орас намекал на первого короля Элидора. Владыку с колючими голубыми глазами и сорочьими крыльями, чей портрет висел в храме. Мэй вспомнила, как они долго стояли перед ним с Орасом, пока он рассказывал ей об истории города. Вполне возможно, там она найдет следующую подсказку.

Подумав с минуту о том, сообщить ли о своей находке Луану, она пришла к выводу, что делать этого не стоит. Орас дал фигурку ей. Не ему.

Если она сейчас вернется в «Жулика» и попрощается, Луан наверняка что-то заподозрит и непременно последует за ней. Этого она хотела меньше всего.

Ее взгляд упал на окно, совсем не такое узкое, как на крыше. Она быстро собрала обсидианового короля и открыла проем.

Перед ней расстилался задний двор, на котором вырисовывались очертания различного хлама. Вокруг ни души. Мэй схватилась за карниз для штор и, удостоверившись, что он выдержит ее вес, подтянулась на нем. Крылья она вытянула и увела назад, так что их кончики почти что соприкасались. Резким движением она протолкнула в отверстие ноги и приземлилась в грязь на другой стороне. Почти мгновенно она распрямила крылья и, мощно взмахивая ими, поднялась в ночное небо.

Мэй промчалась через Таррос и понеслась обратно в Золотой квартал, прямо к Облачной башне, заметно возвышающейся над другими зданиями.

Она спланировала между статуями, приземлилась перед дверью и вошла в храм. Бородатый хранитель, развалившийся на стуле и делавший вид, будто охраняет вход, заспанно поднял голову.

– Могу я зайти в столь поздний час? – почтительно спросила Мэй.

Он коротко изучил ее взглядом, кивнул и вновь закрыл глаза.

Она подошла к алтарю, перед которым в такое время никто уже не стоял на коленях, и подняла руку. Так она простояла перед саркофагом до тех пор, пока хранитель не начал храпеть.

Бесшумно ступая, она прокралась в крытую галерею и направилась к портретам. Проходя мимо изображения Ораса, она ненадолго остановилась и одарила его печальной улыбкой, а затем пошла прямиком к ларцу.

Мэй в нерешительности встала перед портретом первого короля. Казалось, будто он действительно смотрит на нее, хотя в свете луноцветов глаза его казались еще более неестественными. У него были высокие скулы, темно-коричневые волосы спадали ему на лоб, где красовалась золотая руна.

Мэй подняла руку и пробежалась пальцами по завитушкам на золотой раме, но, не обнаружив ни углубления, ни каких других особенностей, внимательней присмотрелась к полотну. И здесь она не заметила ничего необычного.

Мэй нервно прикусила нижнюю губу и прислушалась. Со стороны входа все еще доносился похожий на звуки пилы храп.

Поэтому она подошла поближе, схватила портрет с обоих краев и расправила крылья, чтобы сохранить равновесие. Рама была тяжелой. Но все же ей удалось снять картину и почти бесшумно поставить ее на пол. В результате чего она с разочарованием обнаружила, что под портретом находилась лишь гладкая стена. Она осторожно простучала стену. Тоже ничего.

Но теперь она не совершит ту же ошибку, что и с фигуркой. На этот раз она ничего не упустит.

С трудом она перевернула портрет и ощупала каждый его миллиметр. Тут-то она и обнаружила воткнутый между полотном и рамой конверт.

Она осторожно взяла его и взволнованно заглянула внутрь. Там находились десятки книжных страниц и записок самой различной величины. Прежде чем Мэй могла бы изучить их поближе, она услышала позади себя шаги. А храп при этом стих.

Она быстро подняла портрет и повесила его обратно на место. Запихнула конверт под сюртук своей формы и сделала вид, словно рассматривает картины. Когда появился хранитель, она кое-как выдавила из себя улыбку. Тот мельком ответил и двинулся дальше, шаркая ногами.

Мэй подождала еще мгновенье, а затем спешно покинула храм. Снаружи ее окружил прохладный ночной воздух. Она снова вытащила конверт и, крепко прижав его к груди, взяла курс к своим палатам, которые, к счастью, располагались недалеко. Она приземлилась на наружную взлетную площадку и ворвалась внутрь. Нара, вероятно, уже спала, но Мэй все равно заперла все двери, чтобы ее никто не побеспокоил. С бешено бьющимся сердцем она открыла свою находку.

Мэй колотила в дверь Луана. На улице было еще темно, и она не поспала ни секунды.

После выступления в тронном зале он занял королевские палаты, Мэй с удивлением обнаружила, что перед ними не стоит ни одного стражника. Хотя, по правде говоря, это было ей только на руку – не придется никому ничего объяснять.

– Луан, – нетерпеливо крикнула она.

Она хотела как можно скорее рассказать ему о том, что нашла в конверте Ораса.

Никто не отозвался.

А если он вообще не вернулся во дворец, а остался ночевать где-то в другом месте?

Чтобы не стоять целую вечность перед пустующей комнатой, она, перебарывая тревогу, повернула ручку двери. Шторы внутри были задернуты, сквозь окна не просачивался даже свет от луны.

– Ты тут? – спросила она в темноту.

Она принялась ощупывать поверхность комода, на котором в горшке должен был расти луноцвет. Чтобы он своим светом не мешал спать, на ночь его закрывали темным колпаком. Пальцы Мэй скользили по прохладному дереву, но нужного предмета не находили.

Она тихо выругалась и тут услышала недовольное бормотание, по направлению к которому тут же двинулась.

– Мы должны поговорить, – сказала Мэй.

– О чем? – заспанно пробормотал король.

Она натолкнулась на что-то твердое.

Мэй споткнулась и, быстро расправив крылья, задела в темноте несколько предметов, которые со грохотом повалились на пол, словно упали с пятого этажа. Конверт выскользнул у нее из рук. Листки зашуршали, и сама она еле-еле удержалась на ногах.

– Ты с ума сошла?

Темноту прорезало пламя. Мэй заморгала от яркого света и потерла ушибленную голень. Король спрыгнул с постели: над его рукой парил магический шар, а единственный предмет одежды – черные штаны – висели низко на бедрах.

Мэй уставилась на его торс: на очерченные мускулы и тонкую линию волос, которая исчезала под поясом штанов. Внезапно у нее все вылетело из головы.

– Ты сегодня хорошо выглядишь, – сказала она первое, что пришло ей на ум. – Я имею в виду… мне нравятся твои штаны, – промямлила она, едва удерживаясь от того, чтобы не засветить себе самой оплеуху. Что за бред она несет?

Раздражение в его глазах сменилось замешательством.

– Надеюсь, ты не для того, чтобы сделать это заявление, меня разбудила.

Лицо Мэй бросило в жар – захотелось провалиться под землю. Но ковер, к сожалению, под ней не разверзся.

– Я знаю, где спрятан третий ключ, – выпалила она.

Луан удивленно распахнул глаза:

– Давай поподробней.

Мэй взглянула на стул, сыгравший с ней сегодня злую шутку и стоявший по непонятным причинам посреди комнаты.

– Только если ты что-нибудь наденешь, – ответила она, не поднимая глаз – чтобы ее переутомленный мозг окончательно не превратился в кашу.

Его губы насмешливо дрогнули:

– Я тебя смущаю, принцесса?

– Нет. Я просто не разговариваю с полуголыми королями.