Наконец, она вытерла лицо тыльной стороной ладони, чтобы никто не заметил ее слез, и отпустила Риза.

– Могу я что-нибудь для тебя сделать? – участливо спросил он.

Она покачала головой. Ей хотелось просто побыть в одиночестве и привести мысли в порядок. Но тут ей вдруг пришла в голову мысль. Мысль о чем-то более важном, чем она сама, ее позор и несбывшаяся мечта. Она в панике устремила взгляд сквозь облака пыли в направлении разрушенного сада.

– Где король?

– Где принцесса?

Луан огляделся, выискивая ее. Она чуть не нанизала его на шампур, чуть не отобрала у него магию, но в последний момент передумала, и теперь он хотел знать, почему она непременно хочет участвовать в поиске ключей и ради этого ли пощадила его.

Перед Луаном взметнулось в воздух облако пыли, полностью заслоняя его взор.

– Да без разницы, – крикнул Дакс.

Со всей силы подпихивая Луана вперед, он вытолкал его из сада, где ему не грозила опасность быть раздавленным стенами или статуями. Город все еще дрожал у них под ногами, но землетрясение понемногу затихало.

– Луан? Дакс? – До них долетел испуганный крик Бури.

Луан закашлялся, попытался ответить, но только открыл рот, как язык облепило слоем пыли, и он не мог выдавить из себя даже хрип.

У Дакса на виске кровоточила рана. Не обращая на нее никакого внимания, ястреб рассматривал рубашку Луана, на которой нельзя было не заметить красное пятно крови.

– Эта мерзавка, – хрипло выругался Дакс.

Луан расстегнул пуговицы. Жжение почти прошло, и ему на смену пришло легкое пощипывание. Странный чад тоже улетучился, и на том месте, где несколько минут назад шпилька проколола его кожу, теперь виднелось маленькое золотистое пятнышко. Растянувшееся, как чернильная клякса, во все стороны.

Он осторожно провел по нему подушечкой указательного пальца. Кожа на ощупь была гладкой, металлической, почти как руна у него на лбу. Магия, исцелив его, теперь снова клокотала и бурлила в нем, словно ничего и не произошло.

Землетрясение затихло, и тут из пылевого облака вынырнула Буря.

– Я уж подумала…

У нее сорвался голос, и она кинулась на шею сперва Луану, а затем Даксу. Заметив пятно на груди у Луана, она испуганно распахнула глаза.

– Где ты была со своими людьми? – рявкнул Дакс. – Луана чуть не закололи.

– Ударение на слове «чуть», – заметил он.

– Это не смешно. Если кто тебя и прикончит, то это буду я. Понятно?!

Дакс рукавом стер кровь с виска, размазав ее при этом по всему лицу. Он выглядел как сумасшедший с жуткой раскраской на лице.

Действительно, много лет назад ястреб чуть не забил его до смерти, но потом судьба свела их вместе и избрала для них иной путь. Луан отбросил воспоминания о прошлом и посмотрел на небо. Должно быть, за это время часть солнца уже успела выйти из-под тени луны: сверху на них слабо светили одиночные лучи, и сильный западный ветер разогнал пыль.

– Я была на своем посту. – Буря потянулась к Даксу, чтобы стереть ему с лица кровь, но он отшатнулся от ее прикосновения.

Луан вздохнул и пренебрежительно махнул рукой – бросаться обвинениями не было смысла. Это он позволил себя ослепить, это он не стал слушать Дакса, это он чувствовал себя слишком самоуверенно.

Пылевая завеса продолжала редеть, и их взору предстала угловая башенка дворца, обрушившаяся точно карточный домик.

– Откуда взялся разлом? – Буря пнула камень, и тот, перекатившись через край, полетел в неведомое.

Луан пожал плечами. Он и сам не понимал, что только что произошло. Знал только, что все его мысли теперь крутились вокруг пепельной воительницы. Он уже неоднократно спасался от верной смерти. В этот раз вероятность летального исхода была особенно высокой.

– Она застала меня врасплох, – сказал он, сам не веря, что такое было возможно.

– И за это я ей все кости переломаю.

Дакс сжал кулаки, но Луан покачал головой.

– В будущем нам придется куда чаще иметь с ней дело. Я дал ей обещание. В обмен на свою жизнь.

Ястреб в негодовании застонал, да и сам Луан не знал, что ему со всем этим делать.

Риз отправился на поиски своих родных, и Мэй была рада остаться одна – надо было привести в порядок спутанные мысли. Нарезая круги вокруг дворца, она наконец, разглядела сквозь кружащуюся пыль расплывчатые очертания короля и его друзей. Они стояли неподалеку от обрушившейся башни. Король, похоже, не пострадал. Мэй охватило облегчение, смешанное с каким-то чувством, которое она не могла в точности определить. Отбросив попытки это сделать, она полетела к своим палатам. Платье раздувалось вокруг ее ног, и она с нетерпением ждала момента, когда скинет с себя эту гору тюля, бриллиантов и жемчужин.

На лицах всех, кто встречался ей по пути, был написан страх. Первым, что она увидела, приземлившись на взлетную площадку, как назло, оказалась ее мать, спешно огибающая башню восточного крыла. К этой встрече Мэй еще была не готова, и потому стала лихорадочно искать пути отступления, но было уже поздно: вранова леди направилась прямо к ней.

Мэй видела, что с каждым ударом крыльев, по мере ее приближения, преисполненное надежды выражение лица матери увядает, пока в конце концов не превратилось в неприкрытое разочарование.

– Где руна? – процедила она и так жестко приземлилась рядом с ней на выступе, что поднялась пыль.

Мэй почувствовала ее сверлящий взгляд на своем лбу. Захотелось закрыть лицо руками.

– Стержень не сработал, – повторила она то же самое, что раньше сказала Ризу.

Вранова леди выругалась, словно заводской рабочий, и, крепко схватив Мэй за руку, бесцеремонно потащила к двери в ее покои. Мэй бросило в пот, она судорожно попыталась придумать правдоподобную историю. Мать уже затащила ее в палаты и спешно захлопнула за ними дверь.

Мэй переступила разбитый фарфор, вероятно, упавший во время землетрясения.

– Я хочу знать все. – Вранова леди запнулась о чугунный чайник, который с лязгом покатился под кровать.

– Стержень рассыпался в пыль, когда луна полностью закрыла солнце, – поспешно солгала Мэй. Пытаясь совладать с выражением своего лица, она принялась выуживать из-под завалов пару сапог, чтобы скрыть дрожь. – У меня не было шанса им воспользоваться.

– Как это могло произойти? – разгневанно вскричала вранова леди.

Под ее ногами хрустело стекло, и она наступила на пешку, которая сломалась под ее весом.

Мэй сглотнула и уже в очередной раз подавила жжение в уголках глаз.

– Может, нужно было использовать целое перо, – на ходу придумала она и натянула сапоги.

Ее мать не стала вдаваться в подробности.

– Это катастрофа. – Струйки пыли сыпались с ее перьев, потерявших весь свой блеск и выглядевших неестественно тусклыми. – Это был наш единственный шанс.

– Я знаю.

Мэй провела рукой по лицу. Она чувствовала себя так, словно за прошедшие часы постарела на годы. Чтобы чем-то занять дрожащие пальцы, она возилась с завязками платья.

– Мы опять вернулись к тому, с чего начинали. – Вранова леди беспокойно ходила кругами. – Чем дольше он сидит на троне, тем труднее нам будет от него избавиться. Ты обязана найти какой-то рычаг, чтобы мы могли его контролировать. – Она потерла переносицу. – Думаю, стоит начать уже сегодня.

Мэй кивнула, не смея смотреть ей в глаза.

– Я сообщу князьям о том, что произошло. Молись, чтобы они не обвинили во всем нас, – бросила мать, распахивая дверь, после чего оставила Мэй в одиночестве.

Она обессиленно опустилась на кровать, сминая шуршащую ткань платья, и потерла пульсирующие виски. При этом ее взгляд упал на ночной столик, на котором она оставила обсидианового короля.

Он исчез.

Мэй снова поднялась на ноги, поискала за шкафом, посмотрела под кроватью и наконец нашла шахматную фигуру рядом с осколками разбитой вазы.