Луан как раз натирал свой заживающий ожог, когда дверь открылась, и легкий порыв воздуха коснулся его оголенной спины. Должно быть, это камердинер, который каждый день приносил ему пищу и тут же снова выскальзывал за дверь.

– Поставьте где-нибудь, – сказал он, не поднимая взгляд и игнорируя лязг посуды.

– Приказам бескрылых я не подчиняюсь.

Луан развернулся. Липовый слуга с грохотом опустил поднос на низкий столик, пуская при этом поток супа на многострадальный ковер.

– Кое-кто тут, похоже, плохо учился в школе для прислуги.

Луан поставил банку с вонючей пастой на кровать и обтер руку о штаны.

– Школа? А кому она нужна?

Ястреб в обличье зимородка обернулся. На губах его играла улыбка. Дакс выкрасил перья в голубой, напялил парик со светлыми волосами и платье слуги, которое едва заметно тянуло ему в груди. И не отличишь от робкого камердинера.

Луан сделал три быстрых шага через комнату и встал рядом с Даксом.

– Почему так долго?

– Так ты встречаешь своего спасителя? – Переодетый ястреб скорчил обиженную рожицу, а затем его взгляд остановился на руне Луана. Он мрачно осмотрел ее. – Если ты полагаешь, что я теперь буду величать тебя «ваше королевское величество», то не дождешься.

– В этом нет необходимости. – Луан пренебрежительно махнул рукой. – Вполне сойдет «ваша неповторимость».

Их взгляды встретились, и они улыбнулись друг другу.

– У блондинчика завтра, возможно, будет болеть голова. Попробуй на него не орать, – сказал Дакс, изображая невинность.

И Луана вдруг охватила такая легкость, какой он не испытывал с тех самых пор, как оказался во дворце. Как радостно было видеть друга, на которого можно положиться.

Они с Даксом не только жили под одной крышей, но и вместе держали контору по торговле тайнами. Каждый тарросец мог обратиться к ним и всего за несколько пинассов разрешить свои проблемы. Иногда они разыскивали украденные предметы, шпионили за горожанами или копались в их прошлом, выискивая маленькие темные секретики.

– Долго не могу оставаться, а то эти два болвана что-нибудь заподозрят.

Дакс пренебрежительно указал на дверь, и Луан с благодарностью положил руку ему на плечо.

– Я жду не дождусь, когда ты наконец вернешься. Без тебя в Тарросе скука смертная. За исключением парочки новых лиц, которые у нас внезапно объявились и ходят расспрашивают, о чем им знать не положено. Предлагают вознаграждения за информацию. – Он закатил прозрачно-голубые глаза. – Но ты не волнуйся, у меня все под контролем.

Луан очень даже хорошо мог себе представить, как Дакс наводит шпионов на ложный след. Мастер иллюзий, он в мгновение ока мог преобразиться в кого угодно.

Ястреб опустил голос до шепота, чтобы его точно не услышали снаружи.

– Если надо тебя отсюда вытащить, ты только скажи. Бунтовщики готовы.

Луан, на мгновенье задумавшись, глянул на стену. Пепельная воительница распорядилась, чтобы поставили новый диван, а поверх дыры в стене повесили картину, на которой посреди цветов стоял надгробный памятник.

Сюжет, по мнению Луана, мрачноватый, но вот послание за ним скрывалось недвусмысленное.

Предложение Дакса звучало более чем заманчиво, но Луан не мог его принять. Пока что.

– Я должен остаться здесь. Без пепельной воительницы магия меня прикончит, – признался он, повернувшись к ястребу.

Как ни тяжело далось Луану это осознание, но в данный момент у него не было другого выбора. Если только он не хотел, чтобы кто-нибудь всерьез пострадал. К тому же он еще не вернул свой ключ.

Дакс поджал губы:

– И что же нам делать? Не будем же мы сидеть сложа руки и ждать, что предпримет совет.

Разумеется, нет. – У Луана было достаточно времени, чтобы обдумать дальнейшие действия. Теперь, когда к нему вернулась сила и расширила его возможности, он не позволит им пропасть даром. – Есть у меня одна идея. Тебе понравится.

– Тебе надо быть осторожнее.

Риз в ужасе смотрел на опаленные перья Мэй. К счастью, их оказалось не так много, как она сперва подумала, но страх не покидал ее, хотя со времени инцидента прошло уже несколько дней.

Мэй беспокойно поерзала на стуле в кабинете Риза. – Это не так просто сделать. Я сижу на пороховой бочке.

– Все так плохо?

Риз, опершись локтями о стол, снова бросил взгляд на ее крылья, и по лицу его пробежала тень раздражения. – Он начал стараться с тех пор, как сжег диван.

– Стараться он и до этого был обязан. Ты проинформировала совет?

Мэй кивнула. Она предпочла бы не сообщать совету дурных вестей, но скрыть инцидент не представлялось возможным, а рисковать их доверием она не хотела.

Риз бросил встревоженный взгляд на дверь, словно опасаясь, чтобы кто-нибудь не вошел.

– Напряжение растет. Мы так и не нашли рычагов воздействия на бескрылого, – понизив голос, сказал он.

Мэй знала об этом, поэтому и преуменьшила в своих описаниях инцидент с выбросом магии. Не хотела, чтобы кто-то подумал, будто она не справляется с порученной ей задачей.

– И ситуация в городе не лучше, – добавил он.

Так Мэй и думала – не зря же на его столе штабелями громоздились папки с докладами.

– Снова бунтовщики? – спросила она.

Эта группа упрямцев уже который год подстрекает население и сеет раздор.

Риз кивнул, плотно сжав губы:

– Я-то думал, что вот-вот найду их логово. Что я буквально в одном шаге. – Он показал двумя пальцами тонюсенькое расстояние. – Но нет. Мой информатор заставил меня полазать по канализационным шахтам, а потом просто исчез. – Риз одарил папки мрачным взглядом, словно это была их вина. – Горожане боятся новой атаки жар-света. Бунтовщики пользуются этой паникой, вербуют новых членов и поднимают крестьян против аристократов. Гвардейцы только и заняты тем, что разнимают стычки.

Мэй даже представлять не хотела, как выглядели ослепительно белые крылья Риза после этой вылазки, и спрашивать не стала. За внешним видом своих крыльев Риз следил самым тщательным образом – у дам они пользовались большой популярностью.

– Не понимаю, как Орас мог допустить такую серьезную ошибку. Теперь все перевернулось с ног на голову. – Риз потеребил нижнюю губу.

Мэй и сама задавалась этим вопросом и каждый раз приходила к одному и тому же выводу.

– Высвобождение магии из тела требует полного контроля и сложных мыслительных процессов. Вероятно, ему не хватило сил, чтобы правильно провести ритуал.

Перед ее мысленным взором вновь пронеслись пожелтевшая кожа Ораса и его хрупкое тело в ее объятиях. В груди Мэй болезненно сжалось.

– Надеюсь, ты права, – сказал Риз.

– Он бы никогда не доверил судьбу города бескрылому. Добровольно – никогда.

– Я этого и не утверждал. – Он поднял бровь, и по спине Мэй пробежал холодок.

– Ты имеешь в виду… – Она не осмелилась произнести это вслух.

– Было бы желание, а способ найдется. Возможно, мы просто его еще не знаем.

Мэй стало плохо. До этого она не допускала такой возможности, предположив, что Орас просто совершил ошибку.

Она вытащила шахматную фигуру, которую все время носила с собой.

– Он дал мне ее перед смертью.

Поднявшись, Риз подошел к Мэй и нагнулся над ее ладонью.

– Король, – удивленно сказал он. – Не ферзь, не королева.

Мэй провела большим пальцем по крошечной короне, и у нее зародилось подозрение.

– А что, если Орас предчувствовал, что кто-то хочет украсть у него магию? – Ее голос дрожал.

Риз скрестил руки:

– Отбрасывать эту вероятность нельзя.

Она крепче сжала фигурку и подумала о данном Орасу обещании. Она была уверена, что он говорил об атаках жар-светов и обычных проблемах горожан, но, возможно, она должна защитить город не только от этого, но и от бескрылого.

Мэй заметила, что прилетела к своим палатам, только приземлившись на взлетную площадку перед ними.