— Местные морские крокодилы, чтобы ты знала, достигают семи метров в длину, и постоянно хотят есть. А плавают что твоя моторная лодка, особенно, если услышат поблизости добычу. Теленыш-то распищался, когда мы его стали вытаскивать из лодки, а в воде звук бежит быстро и далеко. Крокодил и услышал.
— Наши земные аллигаторы помельче, — заметила София. — И, кажется, помедленнее. Но я не уверена.
Ник снова пожал плечами, но теперь, когда он заговорил, в голосе его звучала гордость.
— Здешняя морская крупная живность — почти вся класса «левиафан». Настоящие великаны. Огромные осьминоги с разбросом рук до двадцати метров, крокодилы в семь метров, пластинокожие рыбыи морские змеи под десять метров длиной...
— Есть ядовитые? — уточнила она с любопытством.
— Ха, вот это вопрос, — Ник покачал головой, глядя почти с восхищением, и София уже через секунду поняла, в чем его причина. — На Цирцее нет ядовитых форм жизни. Уж не знаем, с чем это связано, но жизнь здесь словно не додумалась до того, что можно защищаться от врагов ядами. Весь акцент — на грубую силу или хитрость... О, кажется, нам пора. Идем?
София кивнула и последовала за ним.
В ожидании второго робовозчика они не сидели на месте: провели топографическую съемку, замеры стены и прохода-провала, радиационного фона, температуры, влажности и даже прошлись вдоль стены георадаром — похожим на газонокосилку прибором, позволяющим заглянуть под землю, правда, на совсем небольшую глубину.
Как оказалось, Анна не зря настоял на приезде станции и даже снял ее с месторождения, где она была очень нужна. Стена почти сразу подкинула им сюрприз, сделавший дроны бесполезными. Их все-таки попробовали спустить в образовавшуюся на месте прохода дыру, и оба дрона исправно добрались до отметки в двадцать метров, но потом начали чудить, выдали разом бессвязный набор данных — и замолчали.
Фрейя, которая управляла ими с поверхности, в срочном порядке отдала приказ возвращаться.
Вернулся только один. Второй дрон на приказы не реагировал, а потом и вовсе исчез, похоже, свалившись на самое дно провала, и достать его возможным не представлялось.
— Чего-то такого я и ожидал, — сказал Анна Софии, наблюдая за загрузкой данных с вернувшегося дрона на голоэкране геофизической мини-станции, которую установили под тентом в центре лагеря. Судя по всему, он даже не удивился. А вот Фрейя, потеряв дрон, за который отвечала, расстроилась. — Ладно, София, идите, отдохните до приезда второго робовозчика. Нам установят освещение, так что будем работать и после заката. Пользуйтесь возможностью.
София кивнула, тоже глядя на ползущие по экрану кривые: электрометрия, термометрия, данные инклинометра, показывающего отклонение оси скважины от вертикали, подняла взгляд к стене, но тут же отвела, когда один из техников включил лазерный резак, и глаза на мгновение ослепила яркая вспышка.
— Ну, а что я говорил! Бесполезно, все бесполезно! — раздался резкий голос, и София узнала его обладателя — Альберта Глафиру, смуглого мужчину с длинными, заплетенными в косу черными как смоль волосами. — Мы не сможем отрезать от нее ни кусочка!
Координируемая Глафирой часть группы должна была все-таки попытаться взять пробу материала, из которого состояла стена, и исследовать ее в развернутой в робовозчике полевой лаборатории. С этой целью из колонии даже привезли потребляющий огромное количество энергии лазерный резак — «подарок» одной из прибывших на корабле невест, — но, судя по досаде в голосе Глафиры, лазерная резка тоже не принесла успеха. Стена оставалась цельной, монолитной и непробиваемой даже для луча, с легкостью прорезающего самые твердые сплавы.
— На полную мощность, — скомандовал Глафира. — И наводите точнее. Давайте, режьте ее!
Лазер снова вспыхнул, и на этот раз на эту вспышку отозвалось гудением все подключенное к генератору оборудование. Софии даже показалось, что у нее встали дыбом волоски на руках.
— Эй, эй, аккуратно! — тут же раздалось сразу несколько голосов с разных концов лагеря, где техники монтировали ночное освещение. — Спалите нам все!
— Глафира, вы там не можете отложить резку до момента, когда я закончу загружать данные? — спросил Анна, подняв голову от экрана.
— Да пожалуйста, — отозвался тот, махнув рукой техникам, чтобы увозили резак прочь. — Хоть до конца экспедиции, ибо все это бесполезно. Не поддается, хоть убей. Даже миллиметра не можем отколоть.
Он поглядел на солнце, с досадой сплюнул на землю и, заметив взгляд Софии, дернул плечом, показывая, что извиняться не собирается.
— Так, ну давайте что ли другим помогу, раз я тут бесполезен. Кто главный по кухне? Ник, ты?
— Мне София поможет, — отозвался тот и потянул ее за собой прочь от станции с уже привычной ей бесцеремонностью. — Идем? Все равно делать пока нечего.
Вскоре в котелке над почти невидимым на солнце пламенем забулькала овощная похлебка, а на металлической решетке зарумянилась корочкой какая-то местная рыба. Один за другим все члены экспедиции, включая даже людей Зельды, подтянулись к костру, и Ник щедро разливал и накладывал всем угощение.
София и инженер Лерика Самсон, единственные женщины в экспедиции, взяли на себя роль его помощниц, и, покончив с едой первыми, теперь просто сидели и ждали, пока поедят остальные.
София, впрочем, наблюдала не только за остальными. С запада серой перьевой подушкой наползали на долину тучи, и усиливающийся с каждой минутой ветер холодал и нес в себе все более отчетливый запах дождя.
А второго робовозчика все не было.
— А что случилось с дронами? — спросил Ник, усевшись рядом с Софией на подушке скошенной травы и протягивая ей полимерный стаканчик с прохладной газированной водой. Она не просила об этом, и такая забота ей была вовсе и не нужна, но отказаться было неудобно, так что пришлось принять и отпить. — Я думал, они рассчитаны на большие глубины.
— У них нет максимальной глубины, — ответила София. — Они летят, насколько хватит заряда аккумулятора — туда и обратно. Им даже температура не помеха до определенных величин — они подзаряжаются на глубине от разогретых пород.
Она оглянулась на стоящую у ямы и все еще пытающуюся выкликать обратно пропавший дрон Фрейю. Артифиш не намерена была сдаваться так быстро: София знала, что Фрейя не оставит попыток и будет стоять у ямы и ночью, если ей позволят, пока не уверится окончательно, что дрон погиб.
— Ты же заметил, что мы запустили их вдвоем, — сказала она Нику, и тот кивнул. — Это дроны-близнецы. Они настроены так, что умеют общаться не только с базой, но и между собой, помогают друг другу, выявляя ошибки. Обычно если ошибается один дрон, то второй приходит ему на выручку или отправляет сигнал базе о неисправности и продолжает работу дальше. Но здесь ошиблись разом оба дрона и оба — на одной и той же глубине...
— То есть это не какой-то технический сбой, — закончил Ник, подтягивая ноги к груди, и теперь уже кивнула сама София. — Похоже, Анна знал, что делает, когда настоял на проводной системе наблюдения. Как думаешь?
— Похоже, знал, — сказала София, переведя взгляд на Анну, который поел быстрее остальных и уже снова вернулся к голоэкрану станции. Ветер взметнул его волосы светлым ореолом вокруг головы, и ей вдруг страшно захотелось узнать, такие ли мягкие и теплые они на ощупь, как на вид.
Наваждение какое-то.
София отвернулась.
Они успели свернуть походную кухню и снова пройтись георадаром вдоль стены — только, правда, в другую сторону, когда из-за холма показался наконец робовозчик с глубинной системой наблюдения. Почти одновременно с затянутого тучами серого неба полил дождь, и в два счета разогнал всю экспедицию по палаткам — исключая тех, кто захотел собраться для веселой болтовни в пассажирском робовозчике, и Фрейю, неподвижно застывшую у ямы и ждущую хоть какого-то намека на сигнал от второго дрона.
София не чувствовала себя готовой к тесному помещению, полному говорящих людей. Да, ей вряд ли стали бы докучать расспросами, а еще там было тепло и можно было отодвинуть жалюзи и смотреть на дождь, укрывшись покрывалом и попивая горячий чай... но уж такой она была и ничего с этим не поделать. Да и Норберт Тамила, которомуона не нравилась, был там. Весь день они друг друга игнорировали. София готова была и дальше.
