– Мужчины, вы го… – открыв дверь, наблюдаю потрясающую картинку, где Ворон и Изотов, развалившись на диване, хохочут и потягивают из бокала напитки. Бабочка оказалась сильным противником, с которым не справились два взрослых мальчика, решив оставить это непростое дело профессионалу. – Начинам, – подскакиваю к Михаилу и за считаные секунды привожу его в вид «жениха», который через три минуты должен появиться перед гостями. – На исходную, если, конечно, вы не передумали жениться, – прищуриваюсь, осматривая растерявшегося на миг Изотова, подталкиваемого в спину Вороном.

Бегу обратно к Жене, не желая, чтобы невеста с женихом столкнулись раньше назначенного момента и останавливаюсь рядом, успев парой фраз предупредить Веру, что с этой минуты главной является она, а я, сменив роль, буду вынуждена провести полвечера возле невесты.

И как только пара выходит из укрытия, встречаясь на красной дорожке, по глазам бьют яркие огни, освещая нашу четвёрку. Поймав недоумённый взгляд Максима, ожидающего увидеть на моём месте обещанную ему Эмму, лишь слегка пожимаю плечами, говоря, что не по своей воле оказалась в этот вечер рядом с ним.

Евгения Дмитриевна произносит речь, кажется, дольше обычного, заставляя сосредоточиться всех гостей на паре, произносящей уверенное «да». И в этот момент Ворон вручает мне кольцо, поместив на ладонь. Именно по желанию Жени, обмен кольцами должен состояться так. Привычная подушечка для свадебных атрибутов или милая девчушка, подносящая украшение, были отметены сразу в пользу участия свидетелей.

Ослеплённая огнями, не вижу лица в зале, но точно знаю, что все присутствующие почти не дышат, ожидая завершения церемонии. Но в момент, когда Изотов надевает кольцо Жене, становится физически больно от того, что в моей жизни этого так и не произошло, не позволив получить звание «жена». Лишь на секунду сталкиваюсь взглядом с Вороном, встречая на его лице явное удивление. Мне не нравится, что Максим уловил мои эмоции, вылезшие против моей воли и отразившиеся на лице. Но в какой-то момент мне кажется, что он понял, раскусил организатора свадеб, не желающего наблюдать кого-то счастливее себя. Или же я слишком многого хочу от Ворона, и его реакция предназначена не мне…

– Объявляю вас мужем и женой! – заключительная фраза, после которой в моём организме срабатывает переключатель, оповещающий, что самая важная часть завершена.

Изотов так увлекается поцелуем, что в зале начинает клокотать ликующая толпа, а я опускаю взгляд в пол, ожидая окончания представления и возможности ещё раз проверить, чтобы блюда были поданы вовремя. И пока пара идёт по дорожке, чтобы покинуть зал и оказаться в саду, а мы с Вороном плетёмся следом, слушаю доклад Веры по всем направлениям, убеждаясь, что предусмотрела все спорные моменты.

– На этом месте должны были быть не вы, – шепчет Ворон, пока пара принимает поздравления.

– Я в курсе, Максим Максимович, но увы подруга Жени не смогла занять место рядом с ней по независящим от неё обстоятельствам. Я предлагала остановить свой выбор на ком-то из присутствующих, но невеста настояла на моём участии.

– И вам это не нравится?

– Не нравится, – отвечаю честно, – я привыкла находиться в тени. Меня никто не замечает на торжествах. Я появляюсь лишь тогда, когда назревает нежелательная ситуация, требующая моего вмешательства.

– Что ж, Олеся, сегодня вы играете одну из главных ролей.

– Что вы имеете в виду?

Не ответив на мой вопрос, Ворон обнимает меня и застывает. Чёрт, я забыла про журналистов, освещающих свадьбу депутата, и было бы глупо полагать, что я не попаду в кадр. С одной стороны, я рада, что они здесь, потому как название моего агентства в статье о свадьбе Изотова, будет рекламой; с другой, я бы не хотела мелькать на снимках с Вороном. И пока я размышляю о своих желаниях, в глазах рябит от вспышек камер. И если для Изотова и Жени такое внимание вполне приемлемо, то меня охватывает паника, потому что, забегавшись, я даже не взглянула на себя в зеркало.

– Вы прекрасно выглядите, – цедит Ворон, продолжая улыбаться. Он, что, мысли мои читает? Если да, то не хотела бы я думать о нём в его присутствии. – И слишком громко думаете. Настолько, что каждое слово отражается на вашем лице.

– Просто сейчас я в роли, которая мне не по душе.

– А гонорар Изотова по душе?

– Да.

– Тогда вам придётся терпеть меня весь вечер.

– Или вам меня. Как посмотреть, – фыркаю, подготавливая Максима к своему присутствию где угодно, только не рядом с ним. – Вы-то уже нацелились на длинноногую модель, – делаю попытку поддеть Ворона, позирующего журналистам.

– Я легко могу перенацелиться. – Его ладонь сжимает кожу чуть сильнее, давая понять, что смена объекта не проблема.

Вспоминается недавний разговор с Мариной и на секунду я представляю себя в объятиях Ворона, а затем встряхиваю головой, чтобы сбросить недолгое помешательство. Однозначно нет. Я не вынесу его осуждающего взгляда и грязных намёков. Если бы наша встреча состоялась при иных обстоятельствах, а я была бы уверена, что ночь, проведённая вместе, останется лишь приятным воспоминанием без вероятности встречи в обычной жизни, вполне возможно, упала в большие руки мужчины, утонув в приятных ощущениях. А в том, что они приятные, сомнения не возникает. Вероятно, именно по этой причине, послужной список господина адвоката по моим прикидкам состоит из нескольких сотен пунктов. Или я приписываю ему «заслуги», которых нет?

– Цельтесь, пожалуйста, в прежнем направлении, Максим Максимович.

– Может, хотя бы сегодня перейдём на «ты»? Мы достаточно знакомы, чтобы перейти на следующую ступень отношений.

– Это какую? – запнувшись, едва не падаю, но мужские руки успевают подхватить.

– Дружескую, Олеся. А вы о чём подумали? – лукавая улыбка и проявившиеся ямочки на щеках просто кричат, что Ворон мой вопрос принял за попытку прощупать, на какую ступень отношений он может подняться.

– Ни о чём другом, – скидываю его руки, всё ещё удерживающие мою талию. – Все ступени в личных отношениях в вашем случае заканчиваются первой. Уверена, об остальных вы даже не знаете.

– А их много?

– Достаточно. Но данная информация вам никогда не пригодится.

– А вдруг?

– Обсудим это в другой раз, – бросаю взгляд на внушительную площадку в саду, куда выходят молодожёны, под ногами которых расползается густой дым. – Иначе пропустим первый танец, – киваю в сторону Жени и Михаила, и подталкиваю Ворона поближе к представлению.

И как только внимание адвоката переключается на друга и его жену, спешу прочь в поисках Веры. Замечаю помощницу вдалеке, когда она прощается с Сёмой и Каем. Их время закончилось.

– Лесь, счёт, – в мою ладонь ложится лист, который, Сёма, видимо, подготовил заранее.

– В понедельник всё будет оплачено. А ты молодец, – глажу Кая, слегка тиская за уши. Но он не против, только выглядит уставшим, когда кладёт мордочку в мою ладонь и прикрывает глаза. – Вы оба молодцы!

Похвалив Сёму и его питомца, хватаю Веру, чтобы вернуться на праздник. Попадаю на последние аккорды музыки, когда молодожёны под аплодисменты гостей, завершают танец поцелуем и направляются к столам. Не отвожу взгляда от Ворона, которые неспешно ползёт к столу, отведённому для жениха, невесты и свидетелей. Я совсем забыла, что место хорошо освещено и восседающие видны всем. Роль свидетеля мне нравится всё меньше… А вот Максим чувствует себя вполне уверенно. Сколько раз он занимал это почётное место по правую руку от жениха? Сегодня третий, если не ошибаюсь. Вечный свидетель.

На одной из свадеб я познакомилась со свидетельницей, которая исполняла эту роль шестнадцать раз, но сама при этом оставалась свободной. Она высказала гипотезу, что согласиться можно лишь дважды. Все последующие разы минусуют карму, лишая возможности обрести собственное счастье. И тут бы я с ней поспорила, потому как ни разу не побывав в роли свидетельницы до сегодняшнего дня, узами брака себя так и не связала.