Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Поэтому и старалась пишущая братия, осознав важность поручения, которого официально не было. Ко всему прочему, не надо забывать: Стрельцов как личность раздражал немалую часть работников пера. Он не дерзил, не хамил, не оскорблял журналистов. Но успел надоесть за три лишним года отдельным гражданам. Помните Н. Пшенина? А ведь история случилась до знакомства Эдуарда Анатольевича с Екатериной Алексеевной.

А. Т. Вартанян в книге «Насильник или жертва?» указывает точную дату начала антистрельцовской кампании: 12 апреля 1957 года. В тот день «Советский спорт» опубликовал отчёт об игре с упомянутым ранее минским «Спартаком». Тот матч мы уже разобрали: мне думается, фигуры Артёмова, Иванова и, прежде всего, Стрельцова высветились достаточно для рассмотрения общественности. Но сейчас пришла пора анализировать отчёты и письма.

Начнём с публикации в «Советском спорте»: «Гол, забитый Стрельцовым, решил исход встречи. Но можно ли назвать центрального нападающего торпедовцев, неоднократного участника сборной СССР, героем матча? Нет! Через 20 минут заслуженный мастер спорта Эдуард Стрельцов позволил себе безобразный поступок — ударил спартаковца Артёмова, нанеся ему серьёзную травму. Хулиган был удалён с поля. И этот возмутительный поступок испортил впечатление от матча».

То есть основная часть заметки посвящена не игре, а тому, какой плохой Стрельцов. Который, не скроешь, гол и забил. Сделал, получается, то, зачем выходил на газон. При этом читатель остаётся в неведении: коли он открыл счёт, то с чего бы вдруг травмировал беззащитного Артёмова? На радостях, что ли? Прессу у нас в стране всегда читали не просто тщательно, а между строк. Материал от 12 апреля вдумчивого болельщика никак не мог удовлетворить. А. Т. Вартанян убедительно увязал бездарный, прямо скажем, отчёт с намерением дисквалифицировать Стрельцова на три игры и, что страшнее, сразу же лишить его звания заслуженного мастера спорта. Для чего и взяли объяснительную записку у судьи, что делалось в крайних случаях. И собрание в команде провели (о нём уже шла речь) на следующий день. Далее пошли письма. 18 апреля в «Советском спорте» публикуются два отзыва под рубрикой «Мнение болельщика».

И здесь вынужден не согласиться с уважаемым А. Т. Вартаняном. Слабая статейка о матче появилась 12-го числа, а отклик Г. Лунькова, начальника бюро кадров железнодорожного цеха автозавода имени И. А. Лихачёва, перепечатанный к тому же из зиловской многотиражки «Московский автозаводец», — почти через неделю. Немалый срок. И считать такое «творчество» заказом, по-моему, нельзя. Судите сами. «Поступок Стрельцова можно объяснить слабостью дисциплины среди игроков, — возмущается кадровик, — отсутствием плодотворной воспитательной работы в команде, а также невыдержанностью, вредной самоуверенностью, потерей чувства ответственности самого Стрельцова. Заводскому совету общества “Торпедо” и его председателю тов. Кулагину есть над чем подумать. Мы ждём, что совет “Торпедо” наведёт порядок в команде мастеров футбола».

На мой взгляд, если бы новоявленный литератор отрабатывал порученное старшими товарищами, он создал бы нечто менее плоское и казённое. Ко всему прочему, нельзя недооценивать и сообщение в популярном «Советском спорте». Г. Луньков — советский, а уж потом торпедовский человек. Поэтому реакцию начальника бюро я бы посчитал искренней. Толку, правда, от этого никакого.

Что же до второго отзыва — некоего П. Хинджакадзе из Одессы, — то тут ситуация иная. Данный товарищ — не совсем любитель. Отклик-то выстроен достаточно грамотно. В «зачине» Стрельцов с Ивановым выделяются как заслуженные мастера спорта, после чего Валентин Козьмич не без гнусненькой сноровки отделяется от партнёра и даже противопоставляется ему. Потому что «оказался на высоте положения» (это, наверное, когда ему Артёмов в высшей точке зависания локтем «под дых» ударил), «играл с огоньком и принёс много пользы своей команде». А вот Стрельцов... Да, «забил единственный гол» — этого рецензент не мог выкинуть. Однако далее идёт уже не бормотание кадровика о воспитательной работе — здесь удар куда рассчитаннее и глубже. «Зрители увидели, — захлёбывается одессит, — не футболиста высокого класса, а зазнавшегося барина, прогуливавшегося по полю в ожидании мяча, хулигана, попирающего нормы спортивного товарищества. За четверть часа пребывания на поле Стрельцов успел получить замечание от судьи, а “под занавес” грубо сбил с ног полузащитника минчан, нанеся ему серьёзную травму, и ударил ещё одного спартаковца. Своим недопустимым поступком Стрельцов вызвал бурю негодования зрителей и оставил свою команду вдесятером почти на всю игру». Надо согласиться с А. Т. Вартаняном: так называемое «читательское» письмо к собственно читателям газеты не имеет отношения. Или, по крайней мере, полученный набросок серьёзно отредактирован в редакции. Скорее же всего, за работу взялся кто-то из стажёров, рвавшихся в большую журналистику.

Так как текст не пересказывает очередной протокол, как у зиловского кадровика. Налицо попытка рассказать об игре, но сообразно хорошо понятым пожеланиям. Допустим, ни слова о том, что Артёмов (защитник он, а не хавбек: тут оплошность по молодости) бил до того и «хорошего» Иванова, и «плохого» Стрельцова. И про то, как лежал на одесской травке несчастный Валентин, — тоже ни слова. И про гол стрельцовский вскользь брошено — а зачем больше-то? Зато вводится жуткое, прямо скажем, для советских читателей слово «барин». После этого и «хулиганом» форварда можно назвать без опаски. Всё равно хуже «барина» уже не получится. Видите, как интересно: кто у нас смерд, а кто господин, формировалось столетиями — а П. Хинджакадзе понял всё за 15 минут календарного матча чемпионата. И, разумеется, подоспела «буря негодования» зрителей. Про которую тоже — неправда.

Через 30 лет, в 1987 году, минчанин Николай Угланов, бывший, получается, в эпицентре той «бури», рассказал тому же, но уже «перестроечному» «Советскому спорту»: «Что со Стрельцовым на поле вытворяли защитники! Толкали, цепляли, хватали за трусы, били по ногам... Проиграл тогда “Спартак”. Единственный, но красивый гол ему забил тот же Стрельцов, ох, как он обыграл двух защитников! А удар у него, сами знаете, был пушечный!» Затем немолодой человек, поклонник белорусской команды, спокойно и связно рассказал и про каратистский удар Артёмова, и про заступничество Стрельцова, и про удаление. Дали бы Угланову слово в 57-м — и по Хинджакадзе работать не надо. Увы.

Хотя сейчас, мне думается, нас должен заинтересовать вопрос о лишении-нелишении звания заслуженного мастера спорта. Между прочим, А. Т. Вартанян установил, что с 1954 по 1958 год вопрос о снятии звания за удаление в поединке первенства СССР вообще ни разу не стоял. Более того, из 28 судейских красных карточек 11 (!) обошлись без последующей дисквалификации изгнанного с поля футболиста, 12 нарушителей пропустили одну игру, а на три матча футболиста отстранили всего лишь один раз — за удар головой в лицо сопернику. Почувствуйте разницу!

Что же касается звания, то его, по сведениям того же исследователя, сначала Стрельцова практически лишили, а через несколько дней собственное решение аннулировали. Почему же?

Мне, например, видится здесь (мы, повторяю, имеем право лишь предполагать) движение импульсивной женской руки. То есть желание убрать грубияна сразу и бесповоротно.

Да только не всё столь однозначно. Операция по изничтожению Стрельцова недаром была такой длинной и многоступенчатой. И не в том дело, что кто-то являлся персональным сторонником нападающего сборной. Просто команде Советского Союза надо было пробиться на чемпионат мира в Швецию. И если вот так, сейчас же, бодро и браво втоптать Стрельцова в грязь, деморализовать его, отлучить от игры, — то кто будет забивать необходимые отчизне мячи? А значит, Эдуард пока нужен.

С другой стороны, явная работа по дискредитации торпедовца помешала единственной полезной кампании в нашем футболе — по борьбе с грубостью. Ведь что пытался сделать Вячеслав Артёмов? Покалечить двух игроков сборной. А с какой целью? Быть может, старший тренер минчан Дмитрий Матвеев разъяснит высокой комиссии, с чего он даёт указания выбить из игры двух ведущих футболистов сборной СССР, столь необходимых для отбора в Швецию?

40
{"b":"837263","o":1}