Наверное, нужно было что-то сказать. Но что? Извиняться, что не сдержал слово, как-то глупо, а объяснять, что любит Софию, – еще глупее. Вано и так должен это понимать, он ведь знает про отданную жизнь.
Поэтому Арен промолчал. Если Вагариус вдруг вздумает что-то говорить Софии, он вмешается, а пока не стоит.
Как только безопасник ушел, на браслет связи поступил сигнал от Дайда – Гектор уже был во дворце вместе с шаманкой, и император попросил его сначала зайти в кабинет, одновременно с этим передав на браслет Виктории требование вернуться из оранжереи в свои покои.
Вошедшая в кабинет в сопровождении Дайда шаманка выглядела немного чудно, как и все шаманы, которых видел Арен, – впрочем, видел он немного, да и всерьез не воспринимал, особенно не понимая их любви к разнообразным предметам, сделанным из металла, камней или даже птичьих перьев. Были бы это еще артефакты, но ведь просто безделушки.
– Здравствуйте, ваше величество. – Женщина поклонилась. В ней не чувствовалось ни малейшей капли магии – обычная смуглая старушка с седыми волосами, заплетенными в косу, чересчур длинным носом – этот нос составил бы конкуренцию и носу Гектора – и голубыми глазами, в которых светилось любопытство. Любопытство было и в эмоциях, но оно не казалось императору неприятным, даже наоборот – он ощущал идущую от шаманки легкую симпатию к себе. В ушах ее болтались серьги – золотые монетки с хвостиками из каких-то пушистых перьев, а на шее мерно качались причудливые разноцветные вязаные бусы. – Меня зовут Ив Иша.
Ив Иша
– Добрый вечер, айла Иша. – Арен кивнул и ей, и Гектору на один из диванов. – Садитесь. Я расскажу, зачем позвал вас.
Эмоции Дайда почему-то вспыхнули весельем, и почти сразу дознаватель пояснил:
– Да она уже кое-что знает. Говорит, после нашего вчерашнего разговора гадала. Уважаемой Ив было любопытно.
– И что же вы нагадали? – поинтересовался Арен, глядя, как его собеседники усаживаются на диван напротив. Шаманка пристроила на сиденье рядом с собой сумку из светлой мешковины с орнаментом из оранжево-розовых ниток и зеленых бусин, а затем легко коснулась ладонями платья на коленях – оно у нее было темно-коричневым и очень простым, типичного северного фасона – с пуговицами на груди, пришитыми не посередине, а со сдвигом к плечу, и без воротника.
– Ничего конкретного. И карты, и шар, и руны отказались отвечать. Сказали только, что из-за женщины.
Гектор хмыкнул, и Арен, кивнув, пояснил:
– Верно, из-за женщины. Я хочу, чтобы вы посмотрели мою жену. Мне думается, на ней либо есть, либо было что-то ваше, шаманское. Вы ведь сможете это увидеть, айла Иша?
– Не совсем увидеть, но да, смогу.
– Как вообще работает эта ваша магия? – спросил Арен, пожалуй, чересчур резко – прозвучало как претензия, поэтому он, смягчив голос, продолжил: – Я не понимаю принципа, и мне тяжело поверить в то, что она существует.
– Вера бездоказательна, – произнесла шаманка спокойно, и в эмоциях ее по-прежнему не было никакого негатива, хотя Арен практически напрямую сказал о шарлатанстве. – Дело не в ней. Ваше величество… вы, маги, берете силу из энергетического контура. Но сила есть не только там. Она разлита во всем, что нас окружает, особенно – в живой природе. Настоящие шаманы умеют ею пользоваться. Но, к сожалению, настоящих действительно мало. Намного меньше, чем классических магов.
– Интересно, – протянул Арен задумчиво. – А пользоваться этой… разлитой силой может научиться любой человек?
– Нет. – Ив Иша понимающе улыбнулась. – Это дар, ваше величество. Мы называем друг друга «видящими» за способность видеть то, что скрыто от других.
– И что же вы видите во мне? Скрытое от других.
Она не удивилась, хотя Арен ждал удивления.
– За сиянием вашего дара сложно что-то увидеть, но…
– Вы видите энергетический контур? – перебил ее император, удивившись. – Его ведь видят только маги.
– Не контур. Я вижу сияние вашего дара. Все маги для меня в разной степени сияют, но вы не просто сияете – вы как пламя. Смотреть больно. Но это не все. Да, за вашим сиянием сложно рассмотреть что-то еще, но я вижу. Здесь, – женщина коснулась груди, – сияние усиливается. Это похоже на звезду. Так бывает, когда кого-то очень любишь. Вот у него, – шаманка кивнула на Гектора, – такой звезды нет.
Арен засмеялся, заметив, как Дайд закатил глаза.
– Я родителей люблю. И сестру, – проворчал он.
– Это не то, – покачала головой шаманка. – Любовь к родным у нас в крови, она рождается вместе с нами. А это…
– Понятно-понятно, – вновь перебил ее император и встал с дивана. – Что ж, жена вернулась во дворец. Пойдемте к ней, айла Иша. Гектор, ты пока можешь быть свободен. Я позову, когда мы закончим.
– Да, ваше величество.
Виктория стояла посреди гостиной, и эмоции ее взволнованно дрожали. Правда, Арену в них почудилось и что-то радостное, но он решил не прислушиваться и быстро поставил щит. Вряд ли шаманка станет говорить приятные вещи, и эмоции жены соответственно тоже не будут приятными, а ему еще к Ванессе сегодня идти. Стоило поберечь силы.
– Добрый вечер, ваше величество, – поклонилась шаманка. Виктория, выпрямившись, как по струнке, кивнула, но получилось у нее это не величественно, а испуганно. – Мое имя Ив Иша.
– Здравствуйте, – сказала жена и вопросительно посмотрела на Арена.
– Ей сесть или лечь? – поинтересовался он у шаманки, и женщина указала на кресло у окна.
– Можно и сесть, меня вполне устроит.
– Тогда садитесь. А я постою, если вам это не помешает.
– Не помешает, ваше величество.
Арен встал рядом с креслом, в которое опустилась Виктория, внимательно следя за действиями шаманки. Он уже плохо помнил, что конкретно делал шаман, приведенный братом, но ничего подобного точно не было.
Ив Иша вытащила из сумки небольшую фляжку из темного стекла и маленькую глиняную миску. Глина была обожженной, но ничем не покрашенной – только на дне виднелись нацарапанные узоры, изображающие то ли солнце, то ли просто какой-то круг.
Через секунду из фляжки в миску что-то полилось. Жидкость оказалась прозрачной и ничем не пахла.
– Это обычная вода, – пояснила шаманка, заметив заинтересованный взгляд императора. – В воде больше всего силы. Она и собирает, и отдает, и отражает то, что скрыто. Мы все через воду делаем. Плюньте, ваше величество. – Женщина протянула миску Виктории. – Наберите в рот слюны и хорошенько плюньте.
Жена выглядела немного обескураженной, но послушалась. После этого шаманка медленно перемешала содержимое миски какой-то деревянной палочкой, вглядываясь в воду так, будто это было по меньшей мере зеркало, и в конце концов кивнула, подняв глаза на императора:
– Да, было проклятие.
– Было? – уточнил Арен, не удивившись, – все же поведение Виктории в последнюю неделю слишком сильно отличалось от привычного, и он уже перестал сомневаться в том, что это не только чудо профессионализма Силвана Неста.
– Да, сейчас его нет. Остался только след.
– Вы можете определить, что это было за проклятие? Кто его наложил? И когда?
– Это сложно, но я попробую, – сказала шаманка, достав из сумки футляр, в котором лежал небольшой острый нож с деревянной рукояткой, и взглянула на Викторию. – Но мне нужна кровь. В крови всегда больше информации, ведь она – тоже вода. Дай-ка ладошку, если не боишься.
– Не боюсь, – ответила жена дрожащим голосом, вытягивая левую руку так, чтобы ладонь оказалась над миской. – Режьте.
– Ну, резать не понадобится, – хмыкнула Ив Иша, проведя лезвием по безымянному пальцу, и Виктория сказала «ой». – Так, уколоть. Опускай пальчик в воду.
Через несколько секунд, когда супруга убрала руку, шаманка начала кидать в воду какие-то сухие семена и цветы из бумажного пакета, который она тоже достала из сумки, что-то негромко напевая. Слова были совершенно непонятны – просто набор звуков.
