Основная цель всех усилий антикоммунистических ревизионистских сил заключается в разрушении не только теории, обосновывающей определенные закономерности социалистического преобразования общества — марксистско-ленинской теории социалистической революции и социалистического строительства, но — главное — самого социализма.
Верные присяжные его величества капитала — ревизионисты, отбросив абстрактную терминологию вроде «пустых» и «ложных» тотальностей, которой они оперировали, пока речь шла о ревизии теории, откровенно высказываются против реального социализма XX века, особо подчеркивая свое нетерпимое отношение к переменам «в странах Средней и Восточной Европы».
Критика, которой подвергается социализм с позиций ревизионизма, ведется в основном в расчете на неискушенную молодежь и носит глубоко антисоциальный характер. В этой критике исходят из заведомо неверных посылок, главной из которых является положение о несовпадении теории марксизма-ленинизма и практики социализма. Иначе говоря, повторяются спекуляции, имеющие хождение начиная с К. Корша — ревизиониста двадцатых годов и вылившиеся в современных условиях в концепцию «несогласованности теоретической схемы социализма и исторической реальности». Используя эту концепцию, ревизионисты противопоставляют социализм реальный социализму «по Марксу». «Социализм, реализованный в Советском Союзе, — писалось в одном из ревизионистских трактатов, — имеет с марксистским социализмом разве что общую фразеологию и некоторые общие принципы».
При этом антикоммунизм и его прислужники всех мастей, не заботясь о логике своих лозунгов и поведения, проявляют трогательную «заботу» о судьбах социализма. Противопоставляя реальный социализм социализму «по Марксу», они призывают своих последователей, главным образом молодежь, «спасти» социализм как идею, пожертвовав социализмом как реальностью.
Парадокс здесь заключается в том, что коммунисты публично критикуются уже не за то, что провозгласили создание общества без капиталистов и против капиталистов, а за то, что они это общество строят недостаточно хорошо. Противопоставляя социализм реальный социализму «по Марксу», они идеалы социализма и коммунизма, которые являются составными элементами будущего общественного устройства, сравнивают с нынешним его, во многом незавершенным, в огромной степени по вине Капитала, состоянием.
«В арсенал средств антисоциалистической борьбы, — справедливо подметил советский философ Р. Косолапов, — буржуазия все чаще включает сейчас критику реально существующего социализма с позиции… социалистического идеала. Она паразитирует на том факте, что между идеалом, предвидением, целью, планом, с одной стороны, и их эмпирическим осуществлением — с другой, всегда существует в той или иной степени несовпадение, какой-то промежуток, который еще нужно заполнять».
Прямое выступление против идеи социализма теперь чревато моральной дискредитацией, и духовные рыцари антикоммунизма напяливают на себя мантию «ортодоксов» и восстановителей «истинного духа» марксизма и социализма, ссылаясь при этом на Маркса, высказывания которого препарируются в безопасном и выгодном для буржуазии направлении.
Популярность и притягательность, широкое распространение примера и идей социализма, таким образом, вынудили врагов социализма пойти наконец на его признание. Однако это признание снимается тем способом, что реально существующий социализм объявляется вовсе не социализмом. И это в то время, когда понятие «реальный социализм» стало теоретическим обобщением опыта уже не одной, а ряда стран, того, говоря словами К. Маркса, «наиболее богатого конкретного развития, где одно и то же является общим для многих или для всех… перестает быть мыслимым только в особенной форме».[113]
Дискредитируя в глазах молодежи реальный социализм, стараясь всеми правдами и неправдами вынудить сторонников нового общественного устройства отмежеваться от его «советского образца», кстати сказать, никем и никому не навязываемого, противники социализма делают это, надо полагать, в пользу некой, нигде пока не осуществленной, никем не виденной модели социализма. «Можно, конечно, провозглашать и делать акценты на различии моделей, цветов и форм социализма, — заявил Председатель Компартии Финляндии А. Сааринен, — но прочная основа для делового сравнения возникнет только тогда, когда в какой-нибудь западноевропейской стране социалистическая система будет осуществлена на практике… Наряду со всеми различиями при построении социализма действуют известные общие закономерности».
Спору нет, интернациональный опыт борьбы за демократию и социализм, опыт социалистического строительства необычайно многообразен, каждая страна, каждый народ обогащают его новыми моментами, вытекающими из национальных особенностей. И никто, во всяком случае в среде марксистов, не отрицает необходимости учета специфических условий борьбы пролетариата других стран и его марксистско-ленинских партий за социализм, никто не ограничивает их право и обязанность творчески определять свой путь к власти. Тем не менее в этой борьбе, как показал уже опыт СССР и других социалистических стран, выкристаллизовываются общие принципиальные черты, без которых общество не может называться социалистическим.
«Уничтожение» социализма в рамках ревизионизма производится его представителями как антропологическо-экзистенциалистского, так и неопозитивистско-сциентистского толка.
Дифференциация в сфере философского ревизионизма, как и следовало ожидать, произошла в соответствии с дифференциацией в современной буржуазной философии, хотя и преподносится молодежи как дифференциация в рамках марксизма. Образовалось, с одной стороны, антропологическое феноменологическо-экзистенциалистское псевдоматериалистическое направление, объявившее человека основным предметом философии. С другой стороны, определилось неопозитивистское направление сциентистского характера, подменяющее философию вообще, а марксистскую философию в особенности, специфической позитивистской интерпретацией научных методов современных точных наук.
Представители абстрактно-гуманистического антропологическо-экзистенциалистского направления в рамках ревизионистской философии, декларируя в среде молодежи необходимость сосредоточения внимания на гуманистической проблематике марксизма, в действительности подменяют марксистскую философию так называемой «философией человека». Молодежи приходится часто по душе философия, считающая человека своим основным предметом. Ей, недостаточно теоретически подготовленной, не приходит в голову, что антропоцентризм ревизионистского толка исходит из предположения, что мир существует только в образе человеческого мира, мира для человека и что это противоречит материалистическому представлению о мире, в котором человек — только часть этого мира, развивающаяся по всем законам движения материального мира. Еще меньше ей видны цели, которые при этом преследует ревизионизм и которые заключаются в том, чтобы внедрить в сознание молодежи ту мысль, что решение проблемы человека не зависит, мол, от социальных условий его существования, укоренить в ее сознании неклассовое толкование этих проблем и ревизионистское отрицание марксистского тезиса о сущности человека как совокупности общественных отношений.
По образцу своих наставников представители антропологического направления в ревизионизме социальному фактору противопоставляют биологические особенности человека, личные чувства и переживания. И тем представителям молодежи, которые отличаются философским индивидуализмом или привыкли обходиться обыденным сознанием, кажется близкой, понятной и в высшей степени гуманной спекуляция на проблемах индивидуальной жизни и личных переживаниях человека, характеризующая всю философию экзистенциализма, все равно, облечена ли эта спекуляция в сартровское понятие существования, сведенное к проблеме отношения людей к отчужденному и враждебному миру, или в «истинное» человеческое «наличное бытие» М. Хайдеггера, или в понимание человека как единства «неистинного» и «истинного», как «бытие — в ситуации» К. Ясперса.
