— Ты псих, — жалобно пробормотала я, — нет, ты точно псих. Ты это сейчас серьезно сказал?

— Абсолютно, — Вадим решительно кивнул, — и если понадобится, я буду охранять этот Меч до конца своей жизни.

У меня едва не задергался левый глаз.

— Ты же сам говорил, что это был хрен знает сколько лет назад! — я едва не заорала. — Не поздновато ли ты спохватился? Если кто-то супер сильный тут и был, то давно уже как скопытнулся! Ты сам-то подумай!

Хмурый Вадим молчал. Видимо, ему уж очень сильно хотелось побыть героем.

— А если нет? — возразил он.

— Гадать можно до бесконечности, — буркнула я, — не тупи.

— Я все решил, — высокопарно изрек Вадим. — Оставь меня здесь. Равновесие вернет тебя домой.

— О, да, замечательно! Я вернусь домой, а ты останешься здесь караулить до конца своей жизни неизвестно кого. Сложно, конечно, будет объяснить твое решение бедной Рите… — я выждала эффектную паузу и коварно добила: — Благо, что есть Виталька, сможет ее утешить.

Судя по выражению лица Вадима, в его душе рьяно боролись Паладин и человек. Он резко сжал руки в кулаках и глухо прошептал:

— Не говори ей про меня ничего, пусть думает, что я просто пропал и все.

Я не ожидала, что моя уловка не подействует. Только сейчас поняла, насколько серьезно он настроен, и не на шутку испугалась.

— Ну с чего ты вообще взял, что нас сюда забросили для того, чтобы ты тут остался?!

— А для чего еще? — угрюмо отозвался Вадим, на меня не смотря. — Карин, бессмысленно пытаться меня переубеждать, я не отступлю.

Он уселся на землю у основания Меча и упрямо уставился в темноту перед собой.

Я от злости даже ногой топнула.

— Ну и сиди здесь и жди хрен знает кого, пока с голода не помрешь! — в сердцах выпалила я, резко развернулась и яростно потопала прочь. Я ждала, что он меня окликнет, но Вадим остался безмолвным.

— Нет, на этих долбанутых Паладинов никаких нервов не хватит! Ну и пожалуйста, — бурчала я себе под нос, уходя все дальше, — если он упрямый как баран, то я тут не виновата! Ничего, ничего, — пророчески протянула я, — через пару дней ему надоест играть в героя, бросит эту бредовую затею как миленький! — я с досадой пнула подвернувшийся под ногу камушек, обернулась.

Сам Меч уже видно не было, но бьющий с его острия в небо яркий луч служил прекрасным ориентиром. Во мне досада закипела с новой силой.

— Я, конечно, понимаю, первый Паладин, реликвия и все такое, — ворчала я, — но это ведь все лишь прошлое, просто прошлое…

Голос Прядущего зазвучал настолько неожиданно, что я даже подпрыгнула. Мне порой казалось, что у меня в карманах находятся какие-то мини-порталы, которыми он пользуется, потому что уже не раз он откуда ни возьмись появлялся, хотя секунду назад его там не было.

— Первый Паладин, первый Паладин, — пробурчал серебряный паучок, — нашли с кого пример брать.

Я быстро достала паучка из кармана джинсов, и теперь он восседал у меня на ладони с крайне важным видом великого мудреца и мыслителя.

— Он был величайшим героем, — возразила я и уже не так уверенно добавила, — по крайней мере, так, по словам Вадима, говорится в их легенде.

— Да я разве спорю? — фыркнул Прядущий. — Он, действительно, был величайшим героем. Да только он же стал и величайшим отступником.

— Что? — поразилась я.

— А что, — ехидно с изрядной долей превосходства поинтересовался Прядущий, — об этом в легенде Паладинов не говорится? И почему я не удивился?

— Ты мне нормально про него объясни, — потребовала я.

— Да чего тут объяснять-то, — паучок задумчиво поочередно рассматривал свои лапки, словно видел их впервые, — он, конечно, совершил подвигов столько, сколько все Паладины за всю историю всей кучей не совершили. А потом… потом он просто стал отступником.

— Вот так вот просто взял и стал? С утра проснулся и решил, мол, а не пора ли мне на сторону зла, вдруг у них там печеньки вкуснее? — не удержалась от сарказма я. — Слушай, Прядущий, раз уж ты поднял эту тему, то давай уж толком все расскажи.

— Ай, ну какая же ты настырная, — страдальчески изрек паучок. — Само собой, что отступником первый Паладин стал не враз и не от нечего делать. Он был избран Равновесием, но… Но он не служил ему. Просто возложенная на него миссия совпала с тем, к чему стремился он сам. Вот только итоговые цели не совпадали. И когда Паладин, сам того не подозревая, осуществил замысел Равновесия, выбора ему не дали… Вот как ты думаешь, почему Равновесие обрекает своих воинов на испытания?

— Чтобы они стали сильнее? — предположила я.

— Нет, — Прядущий покачал головой. — Чтобы уничтожить в них последние сомнения, последние слабости и даже последние мечты. Чтобы ничего, никакие эмоции и чувства не мешали Паладинам исполнить свой долг. Так было и с самым первым. Его лишили всего. Но не поставив перед выбором, как твоих друзей, а просто-напросто уничтожив то, что было ему дорого.

— Я бы после такого, наверное, рехнулась, — тихо пробормотала я. — Разве вообще можно так с людьми?..

— Вот и представь, каково было после такого первому Паладину, — продолжал Прядущий, — я прекрасно помню, в каком он был состоянии…

— Погоди, — перебила я, — ты хочешь сказать, что ты при этом присутствовал?

— Конечно, — как само собой разумевшееся подтвердил Прядущий, — если ты не заметила, я — мертвый бог, прядущий Нити Судеб. И первого Паладина в том числе. Так, что-то я с мысли сбился, про что я тебе рассказывал?

— Про то, как он стал отступником, — напомнила я.

— А, ну да, так вот, — снова ударился в воспоминания паучок, — после того, как с ним так поступили, он чуть сума не сошел. Сначала он находился в полной растерянности, еще до конца не веря в происходящее. Он, конечно, пытался себя убедить, что так, быть может, лучше для всех, я даже одно время думал, что он смирился. Да только его явно недооценили, недолго он пребывал в смирении. Первый Паладин воспротивился такому итогу и восстал против всех высших сил.

— Ну и правильно сделал! — тут же поддержала я. — Нечего всем этим вашим высшим силам ломать чужие жизни!

— Не нам судить тех, кто мудрее нас, — возразил Прядущий, — слишком многое было поставлено на карту, чтобы рисковать. Да и первый Паладин… Они ведь считали, что он достаточно подчинен Равновесию, чтобы принять их решение. Но он оказался сильнее, чем они думали. Безвозвратно потеряв единственный смысл своей жизни, он только чудом удержался на грани разума и отрек все, во что верил и что раньше защищал… Вот так вот он и стал величайшим отступником. И возведенный им здесь Меч Равновесия он сам же и разрушил.

— Ничего удивительного, — я оглянулась в сторону бьющего в небо луча света. — Вадим, по всей видимости, об этом всем не знает.

— Ни один Паладин не знает. Да и стоит ли им об этом знать, Карин? Знать, что на одной из Чаш Равновесии вполне может оказаться то, чем они не готовы пожертвовать… Вот ты ворчишь на Паладинов, а представь, каково им, всю жизнь под бременем выбора. И хорошо, если каждый уже решил для себя, кто он в первую очередь: Паладин или человек, но слишком часто это решение приходит ценою больших жертв.

— Но что мне делать? — я беспомощно вздохнула. — Как Вадима убедить?

— Не лезь к нему пока, он сам примет решение, — посоветовал Прядущий.

— Так а для чего мы здесь? — задала уже порядком мучающий меня вопрос.

— Вадим должен понять, кто он. Ну а ты… — паучок замялся, словно сомневаясь, стоит ли говорить. — Ну а у тебя есть шанс многое узнать.

— Узнать о Паладинах? — не поняла я.

— Нет, Карина, о том, почему Создательница воплотилась снова.

Я даже обомлела.

— Но как я об этом здесь узнаю?

Но вместо ответа Прядущий быстренько исчез. Я тяжко вздохнула и поспешила обратно.

Вадим сидел все там же, даже положения не изменил. Посмотрел на меня с легким удивлением.

— Извини, — я виновато улыбнулась, — я просто малость психанула, — села рядом с ним.