Годфри тепло ухмыльнулся, он всегда испытывал отцовские чувства к Бентлею, особенно, когда его собственный сын скоропостижно скончался от холеры несколькими годами ранее. Кеннет смог заполнить пустоту в сердце пожилого капитана, ведь сам юноша не получал в детстве внимания отца.

«Стремительный» проходил сложный маршрут между горных островков, с трудом умещаясь в небольшом проливе, окруженным с двух сторон невысокими возвышенностями. Благо, он уже заканчивался. Годфри, за десятки лет, уже привык к такому, чего нельзя сказать о Кеннете, который явно немного нервничал, смотря то левый, то на правый борт, будто его чуткое наблюдение сможет помочь кораблю пройти без последствий этот пролив. А, может, это было просто предчувствие.

Странный звук по правому борту.

– Что это было? – настороженно спросил Бентлей, поворачиваясь к своему старому другу.

В ответ Годфри лишь успел выкрикнуть: «Стреляют!», перед тем как книппель врезался в фок-мачту. Спустя мгновение, по палубе пронесся звон рынды, поднимая матросов со своих гамаков на нижней палубе. Сомнений не было, «Стремительный» атакуют.

Оправившись от внезапного нападения, капитан заметил пиратский корабль, стремительно идущий прямо наперерез.

– Таран!

Крикнул боцман, указывая рукой на железное орудие на вражеском судне. Бентлей только поднялся от крутого разворота, но тут сильнейший удар тарана, вновь заставил лейтенанта упасть. Годфри не растерялся, достав свой клинок, он четко и громко произнес:

– Джентльмены, нас взяли на абордаж! Покажем негодяям, чем славится Англия! За короля!

Такая короткая, но одушевляющая речь, взывала к чистейшему английскому патриотизму и чувству долга. Даже Бентлей, оголив шпагу, ринулся по лестнице вниз, в самую гущу событий. Объяснения, кроме как порыва чести, не было, ведь тот даже ни разу не сражался, кроме как при обучении.

Но, такой порыв прервал пират, летящий на канате. Он то и сбил Бентлея с ног. Третий раз за последние несколько минут. Шпага выпала из руки, со звоном, укатилась в сторону. Единственным спасением юноши был пистоль, с которым он управлялся еще хуже, чем с клинком. Трясущимися руками Кеннет все же достал пистолет, не успев даже прицелиться, он нажал на курок, пуля пролетела шею пирата насквозь заставляя того захлебываться кровью. Это было первое убийство. Он слышал в голове лишь гул от выстрела, ни звона клинков, не криков боя, только лишь гул. К горлу подступил ком. Если бы не отдернувший боцман, то Кеннет точно бы лежал мертвым, даже не оправившись от шока.

– В каюте есть запасной клинок, давайте живее!

С выпученными от страха глазами, Бентлей коротко кивнул, ринулся в каюту капитана. Где впервые его глаза встретились с… Возможно, будущим проклятьем всей дальнейшей жизни. Тогда Бентлей ещё не знал, что судьба сведёт их вместе ещё раз. Но теперь он даже рад, что может продемонстрировать Моргане – от него трусливого, запуганного и слабого не осталось больше ничего. И она уже не сможет угрожать ему пистолетом.

От мыслей Кеннета отвлекает стук в дверь. В каюту совершенно взмокший, встрепанный, но всё же порядочный входит лейтенант Барнетт.

– Лорд Кеннет, мы потеряли «Авантюру».

***

«Шанс был отличный»

Спустя почти шесть дней мысль всё ещё не покидает голову капитана О`Райли. «Авантюра» лёгкая, стремительная и нахальная, как и её хозяйка, такая же несносная и наглая имела прекрасную возможность скрыться в шторме. А в последствии и избавиться от Спаркса и группы солдат. Однако, она предпочла спасаться от шторма, а не бежать, сверкнув напоследок только сигнальными огнями и дав залп – прощальный огонь.

«Глупая, такая возможность, а ты…!» – мысленно ругает себя Моргана, прокручивая снова и снова упущенную возможность. Рациональное объяснение, почему она не сбежала, уже созрело в её голове, однако не значит, что в полной мере оно её устраивает.

Договор.

С каких пор Моргана вообще чтит договорённости? Да, они на крови, однако и до этого подобное не мешало девушке надуривать всех подряд. Она хрустит позвоночником, суставами кистей рук, направляется к трапу, почти сразу же подмечая, как кучка солдат Кеннета тащит навес. Девушка раздраженно усмехается. Эта запланированная остановка нужна лишь для того, чтобы пополнить запасы пресной воды, а щеголь Кеннет даже сейчас мастерит себе местечко, где будет сидеть и созерцать, наверное, любимое – как другие работают.

А вот и сам Бентлей, поправляет стул и садится, закидывает ногу на ногу.

– Лорд Кеннет, отряд отправился за пресной водой вглубь острова. Плотники осмотрят «Авантюру» и «Приговаривающий». Солдаты встанут в патруль через несколько минут, – отчитывается лейтенант перед лордом.

И к своему лорду уже несётся Оливер Спаркс. Вероятно, с каким-нибудь донесением. Мужчина успел засунуть свой нос не то, что в каждую щель, а даже на камбуз. Моргана ловит себя на мысли, что Спаркс напоминает ей эдакого коршуна, ручная птичка Бентлея. Однако, ей всегда казалось, что богатые и знатные люди предпочитают держать у себя голубей.

Капитан спускается по трапу, спешит ретироваться куда-подальше, но довольно громкий оклик вынуждает притормозить:

– Мисс О`Райли, – он сцепляет руки в замок, перекатывается с каблуков на носок. И Моргане ничего не остаётся кроме как подойти. – Не могу сказать точно, по верному ли маршруту вы нас ведете, но радует, что мы пережили этот ужасающий шторм.

Девушка надвигает шляпу на глаза.

– Я не отклонилась от маршрута.

Короткий взгляд на Спаркса, Бентлей явно хочет увидеть от него ответный кивок, что все превосходно. Она чувствует раздражением, поднимающееся в ней подобно волне. Откуда вообще Спарксу знать, какого маршрута они придерживаются? Если только тот не забрался в её каюту, хотя Моргана всегда старается запирать её на ключ.

– Славно. Прошу, составьте мне компанию. Судя по вашему бледному лицу, вам точно стоит выпить кофе.

Настроение у О`Райли всё хуже и хуже.

– Воздержусь, если не возражаете.

– Настаиваю, – улыбка настолько приторная, что Моргана даже чувствует, как на её зубах скрепит сахар. Хотя, может это просто песок, попавший в рот.

Ей претит любезность, с какой общается Кеннет. Становится слишком слащаво и уныло. В первый их день он выглядел и общался ровно так, как должно – надменно и заносчиво. Моргана даже подумывает порадовать Кеннета очередным отказом. Проявление благородства она воспринимает в штыки. Щурится, поправляя полы шляпы.

– С чего такое радушие? Прощальный ужин подают перед казнью особо знатных людей, но для него ещё не время.

– Это не прощальный ужин.

Девушка растягивает губы в ядовитой улыбке, напоминающей чем-то хищный оскал акулы. Сверкая единственным здоровым глазом, Моргана кидает взгляд на Спаркса. Он то точно жаждет, чтобы Кеннет властью, данной ему короной, вынес ей смертный приговор. И всему остальному экипажу её корабля по список: кому за грабёж, кому за разбой, а кому просто потому, что рожей не вышел.

– Пройдёмте. Не отказывайте мне.

Не предложение – приказ. Кеннет умеет говорить мягко, и оскорбительно, что в этой мягкости он диктует свои требования. Можно не подчиниться, бунтовать, грязно и непристойно отозваться о чём угодно, чтобы вывести лодку спокойствия англичанина из равновесия. Но пока лучше всего даже на отсутствие попыток отзывается Спаркс.

Согласие выражается коротким жестом. И они втроём направляются довольно неспешным шагом под навес. Чинность и леность официоза Кеннета постепенно начинает сводить ирландку с ума. Предсказуемость граничит с фантастичностью их контрастов. Сейчас он предложит ей присоединиться к ужину, во время которого они будут созерцать джунгли – пейзаж, уже не поражающий и не цепляющий пересыщенный взгляд Морганы.

– Что-то ещё скажете, лорд Кеннет? – нарушает молчание капитан «Авантюры», когда они, наконец, оказываются в тени навеса.

– А что вы ещё ожидаете услышать? Недовольство вашей попыткой улизнуть? Разговоры о погоде? Или, быть может, комплименты в свой адрес, как того требует этикет? – на вопрос отвечает не Кеннет, Спаркс. Английский лорд лишь недобро щелкает языком.