– Привет, Пеппи.

– Помнишь, мы хотели погулять?

Я заранее тщательно продумала эту фразу. Надо дать Рою понять, что это не я его заставляю – он сам принял решение, и ни в коем случае нельзя давить, напоминая о споре. Если Рой человек слова, он не станет увиливать.

Не могу сказать, что лицо Роя озарилось радостью, он даже слегка загрустил, однако покорно кивнул и сам предложил:

– Давай сегодня? Вечером у Трех Бродяг?

Тремя Бродягами студенты окрестили три старых сосны, стоящих особняком. Деревья, покрытые ржавой хвоей, застыли, склонившись макушками, точно устали в дороге и хотели поддержать друг друга. Сразу за ними ухоженный парк постепенно превращался в дикий лес. Гулять по нему позволялось, но недалеко. А нам далеко и не надо!

– Отлично! Сегодня в семь!

Я мило улыбнулась и припустила домой. Нужно успеть все подготовить.

Мэтрисс Звонк предложила растворить приворотное зелье в лимонаде, но ближайшие лавки, где продают лимонад, остались в столице. Я вообще сомневалась, что лимонад – необходимое условие. Просто вредная старушенция хотела создать дополнительные сложности. И тут мне на помощь неожиданно пришла высокая кулинария. Не зря я штудировала учебник – нашла отличный рецепт травяного взвара «Утренняя бодрость». Бодрость Рою не помешает, особенно в комплекте с влюбленностью.

Утром на занятиях у мэтрисс Кеолеи я вела себя как паинька, а на перемене, придав лицу выражение раскаяния, подольстилась к преподавательнице.

– Простите, что дерзила на первом занятии. Разрешите мне исправить неуд? Мне бы очень хотелось приготовить травяной взвар «Утренняя бодрость». По утрам я чувствую себя как сонная муха.

Я выпалила это единым духом и смиренно опустила взгляд. Как я и предполагала, мэтрисс Кеолея сменила гнев на милость. Выдала мне ингредиенты, подробно объяснила, в какой последовательности их добавлять, где взвар следует чуть-чуть приправить магией, и вручила большую бутыль из темного стекла, чтобы я забрала напиток с собой.

– Спасибо, вы мне очень помогли! – воскликнула я вполне искренне.

Снова убиты два зайца – пиф-паф! Учитесь все у Алисии! И неуд исправила, и будет чем угостить Роя.

Договорившись о свидании, я со всех ног бросилась домой, надеясь, что не застану там соседок. Не должна. После обеда Клара сразу отправляется в театральную студию репетировать роль графини, а Маль и Бруно идут на танцы. Эти двое в последнее время стали задерживаться и после танцев – гуляют до темноты!

В комнате никого. Я вынула из тумбочки заветную пробирку с прозрачной жидкостью, откупорила бутыль и щедро плеснула приворотного зелья: много – не мало! Готово. Вечером, отправляясь на свидание, я прихвачу с собой взвар.

Сделав дело, я поспешила на репетицию. Мы уже перешли от читки сценария к разыгрыванию сцен. Роль кота я выучила быстро, а поскольку каждый вечер по многу раз наблюдала, как Меринда и Клара произносят реплики графини, невольно выучила и их. Да что там, при желании я смогла бы сыграть любого персонажа: я никогда не жаловалась на память.

Я тихонько проскользнула в темное, пахнущее пылью помещение как раз в тот момент, когда принц Эдуард – Ди – и его фамильяр – кот, он же Всполох – обсуждали спасение графини Вероники. Рампа над сценой освещала фигуру Димитрия, выхватив ее из темноты. Свет струился по плечам, узким кистям рук, обрисовывал лицо. Удивительно, но в таком ракурсе Ди, пожалуй, не выглядел цыпленком. Он действительно казался принцем в изгнании – лишенным всего, измученным, но не сломленным.

Интересно, не использовала ли мэтрисс Нинон какую-то запретную магию, чтобы зрители поверили, что Ди, тот самый несуразный щуплый Ди, скрывает в себе такую внутреннюю силу, что по коже бегут мурашки? Да и существует ли такая магия?

– Это опасно, хозяин, – раздался голос Всполоха.

Он кружил по сцене вокруг Ди.

«Не лучше ли отказаться от любви, но сохранить жизнь?» – мысленно повторила я следующую реплику за фамильяром.

– Да и что такое любовь, как не сладкий обман для бедняков и дураков? – продолжал он.

Я знала, что помощник испытывает принца, но зрители на премьере будут потрясены вероломством верного друга.

– Нет, я не обманываю себя, – тихо, но с достоинством отвечал Ди.

И у меня снова зашлось сердце. Захотелось отмотать вчерашнюю ночь до того мгновения, когда я рассказала Димитрию о зелье. Он бы ничего не узнал, и мы бы не поссорились…

– Я люблю ее. И последую за ней хоть на край земли, хоть в подземное царство.

Хотелось бы мне, чтобы кто-нибудь последовал за мной на край земли… Дождешься от этих парней, как же! Приходится все всегда делать самой.

Я отыскала взглядом Роя и улыбнулась.

Я появилась на месте встречи заранее, но до поры до времени затаилась за толстым стволом сосны-бродяги. Всем известно, что девушка не должна первой приходить на свидание: это дурной тон, но я так нервничала, что не могла ждать дольше.

Придет? Не придет? Что делать, если не придет? Позвать снова? Но не буду ли я выглядеть слишком навязчивой?

Сомнения улетучились, когда я заприметила медленно бредущего Роя. Он шел, глядя под ноги, раздумывая о чем-то. В очередной раз, когда он опустил взгляд, я обогнула ствол и небрежно оперлась на него. Только с виду небрежно, на самом деле отдавала себе панические приказы: «Плечи распрямить! Живот втянуть! Улыбочку, улыбочку не забыть! Да только не зубастую. Ножку вперед, носочек выставить. И бутыль не урони! Вот так! Ты готова, Алисия!»

Рой поднял глаза и вздрогнул от неожиданности, увидев меня.

– Привет! – расплылась я.

– Хм… Привет, Пеппи.

Рой подошел совсем близко, чуть поклонился, приветствуя. От моего взгляда не ускользнуло, что он чувствует себя скованно, а еще я отметила, что при разговоре он смотрит не на меня, а мимо.

– Куда пойдем? Есть предложения?

Я надеялась, что у самого Роя есть идеи, ведь это он пригласил меня к Трем Бродягам. Я пожала плечами.

– Просто прогуляемся? Поболтаем.

– Да, хорошо. – Рой слегка расслабился.

Я хотела взять его под руку, чтобы сразу сократить расстояние между нами, но Рой был слишком напряжен. Мы углубились в лес. Очень скоро я поняла, что соглашаться на встречу у сосен было опрометчиво: мы оказались на лоне первозданной природы, со всеми ее прелестями – ни фонарей, ни приличных тропинок, зато комаров и торчащих из-под земли корней хоть отбавляй. Рой придерживал меня, когда я спотыкалась, и даже повесил над нашими головами мерцающий шар-огневик, однако уже через пять минут такой прогулки я подвернула ногу и выдохлась. Мучила жажда, я едва не откупорила бутыль, чтобы приложиться к горлышку. Через десять минут закрались подозрения, что Рой специально выбрал столь романтическое место, чтобы нас с ним наедине никто не увидел. Через пятнадцать минут я почти уверилась, что Рой замыслил меня угробить.

– Так, стоп, – сказала я, разглядев впереди поваленное дерево. – Давай присядем?

Мы пока ни о чем толком не поговорили. Не считать ведь разговором охи и вздохи с моей стороны, а со стороны Роя единственное словечко, которое он произносил на все лады: «Держись!»

После ссоры с Ди меня мучили небольшие сомнения по поводу зелья. Может, если мы с Роем просто поболтаем, то и зелье не понадобится?

Мы уселись на шершавый, покрытый лишайником ствол. Впервые Рой оказался так близко, руку протяни – и можно коснуться. Погладить его по щеке. В закатном свете мой ведун выглядел особенно красиво. Положить бы голову на его плечо, закрыть глаза и ощутить, как его губы касаются моего виска, щеки, спускаются ниже…

Я, цепляясь тканью юбки за неровности коры, подползла поближе к Рою. Рой растянул губы в улыбке и отодвинулся.

– Как дела с учебой? – быстро поинтересовался он.

– Отлично! – Я вцепилась в пробку на бутылке, но, подумав, оставила ее на месте: еще не время. – А у тебя?

Рой оживился. Битых полчаса я выслушивала рассказ об успехах Роя в постижении стихийной магии. Меня терзали совершенно противоположные чувства: зависть и скука. Даже не думала, что так бывает. Зависть оттого, что мне, как ни крути, никогда не осилить любого, самого простейшего заклинания ведунов. А скуку навевал запинающийся голос Роя, который оказался неважнецким рассказчиком. Ведь тренировки в бассейне, подчинение ветров и создание огненных шаров можно описать куда интереснее. Ничего, такому красавчику простительно. Я кивала, зевала, смотрела на его точеный профиль и думала: «Неважно, что ты говоришь, но говори-говори, я просто полюбуюсь!»