— Согласен, — выдохнул Саргий. — Плевать. Вся это чертовщина нас не касается, пока у нас есть цель, ведь так? Мы должны вернуть полковника. Тем самым, мы спасём Первый Город от уничтожения, остановим войну. А что там придумал Эдем, нас не касается.

Он сокрушённо покачал головой.

— А ведь когда-то я боготворил Освободителя. Подумать только.

Коннели, помолчав, всё же сказала:

— Хорошо, капитан. Надо выбираться отсюда.

Ни с того, ни с сего заговорил Ли. Голос его казался необычно глубоким, почти что потусторонним. Он будто бы обращался ко всем, и ни к кому.

— Насиф говорит правду. Мир действительно раскололся. Я видел это. Чувствовал.

Мальчишка подошёл к Вику и присел перед ним на колено:

— Храм, про который я говорил? Его ещё искал полковник? Там хранилась технология, оставшаяся после Освобождения. С помощью неё он собирался объединить миры.

— И ты знал всё это время? — насупился Вик. Ли помотал головой.

— Я… не… Скажем так, мне подсказали.

— Кто же? Уж не Освободитель ли? — Вик вдруг вспомнил кое-что очень важное. — Почему он сказал, что встречался с тобой до этого?

Пацан сделал паузу, а затем произнёс:

— Обещаю: если мы вырвемся из тюрьмы, я покажу, как произошло Освобождение.

* * *

Еду им принесли прямо в камеру: видимо, боялись, что пленники будут переговариваться друг с другом в столовой. Вик не мог их винить: он бы сам не стал выпускать человека в экзоскелете, даже если бы ему приказали. Взяв поднос и поставив его на стол, он оценил ужин. Пожалуй, ни в одной тюрьме Города не кормили так хорошо. Им принесли суп из натуральных продуктов, кашу, хорошо прожаренный бифштекс и чайник кофе.

— Если вам захочется что-нибудь почитать, пожалуйста, скажите, — сказал охранник, видимо, тренируя навыки из книги о заведении друзей.

Дневной разговор с командой закончился обещанием Ли каким-то образом показать им Освобождение. Объяснить он ничего не мог, сколько бы его ни спрашивали. Порешили на том, что им сначала нужно сбежать из тюрьмы, а потом уже разбираться с остальными проблемами.

После ужина Вик сел на кровать и стал думать, как же действовать дальше. Он начал вглядываться в причудливый узор трещинок на стене. Каждая из них ползла снизу вверх, постоянно разветвлялась, заходила в тупик или же вырастала во что-то новое. Трещинки напоминали Вику человеческие жизни. Если Насиф был прав, то примерно так всё и выглядело. Каждое непринятое тобой решение, каждый упущенный момент в другом мире превращались в нечто большее, порождали новые возможности, обрывались внезапной смертью или же оказывались катализатором, кардинально менявшим жизни окружающих.

Где-то в другом мире другой Вик сидел на другой кровати, смотрел на другую стену и думал об упущенных возможностях, проклиная свою спокойную и скучную жизнь с женой и сыном. Валентайн усмехнулся. «По ту сторону трава всегда зеленее». Хотя в его положении, наверное, любой другой вариант оказывался предпочтительнее. Он бы предпочёл смерть пожизненному гниению в тюрьме посреди джунглей. Экзоскелет помог бы ему покончить с собой, но самоубийство означало, что уроды, посадившие их сюда, выиграли. Вик не собирался оказывать им такую честь.

Он не заметил, как камеру окутал туман и рядом возник Насиф.

— Я сходил на разведку, — доложил шаман. Поодаль из пустоты вылезали остальные члены команды. Вика позабавило, с каким спокойствием он начал реагировать на всё происходящее. Будто бы вся эта чертовщина творилась с ним каждый день. Хотя, после того, что они уже увидели, странно было бы удивляться подобному.

— Как ты это сделал? — спросила Коннели. Судя по её лицу, постоянные переносы из реального мира в этот, который Насиф называл сумеречным, ей давались нелегко.

— Я сумел обуздать больше энергии и посмотреть, что же происходит за стенами. Не всё так плохо. Больше половины охранников сейчас уходят спать. Остальные сторожат снаружи: трое у входа, пара дюжин патрулирует периметр.

— Пара дюжин? — Саргий покачал головой. — Без оружия мы с ними не справимся.

— Нам и не нужно, — улыбнулся шаман. — У нас ведь есть ты. Нужно заманить их внутрь, а здесь я заставлю их ослепнуть на короткое время. Дальше ты с ними легко разберёшься.

— Раз ты так уверен, — протянул Саргий. — Что с катерами?

— Осталось три. Ни у кого нет приборов ночного видения, только прожекторы. Остальные, похоже, отбыли на другие задания.

— Три катера — это более чем много, — заметил Томми. — Если поднимется тревога, и они всё же решат убить нас, одного залпа хватит, чтобы всех размазать. Да они даже церемониться не будут: пальнут в стены тюрьмы — и мы трупы.

— Мы провернём всё тихо и аккуратно. Уберём двоих здесь, подманим ещё пятерых, переоденемся в их форму, а потом начнём зачищать первый этаж. Когда закончим, выйдем наружу и потихоньку двинемся к катерам. Там убьём команду, обстреляем остальные и покатим.

— Ты забыл, что произошло на реке? — мрачно поинтересовался Томми. — Их катера восстанавливаются. Как и экипаж, связанный с катерами. Ты ведь видел мою память. Я погиб, понимаешь? Но Катрина вернула меня, потому что катер не может существовать без рулевого. Без своего рулевого, заметь. Даже если мы попадём на катер, я не смогу его вести: он просто не позволит мне управлять.

Шаман в сердцах выругался. Он отошёл в сторону и уставился в ничто.

— А мы можем уйти через джунгли? — спросил Ли. — Там ведь легко затеряться, а уж ночью так вообще. Солдаты за нами не последуют — большинство слишком боится.

— Если поднимется тревога, нас ничего не спасёт! — гаркнул Томми, заставив мальчишку дрогнуть. — Катера просто переработают всю округу утилизаторами, понимаешь? Прячься, не прячься, нам конец.

Он закрыл лицо ладонями и начал трястись от смеха:

— Всё это бесполезно. Без Катрины нам не выжить. Она бросила нас!

— Успокойся, — сказал Вик. — Слушай, я понимаю, как тебе тяжёло…

— Ты ни черта не понимаешь! — закричал Томми, убрав руки от лица. Его глаза покраснели, казалось, он сейчас расплачется. — Они всё у меня отняли! Даже катер! Я теперь ничто, понимаешь? Ничто! Я даже команду свою спасти не сумел! Я просто бесполезное, не нужное никому дерьмо!

Он разрыдался, снова спрятав лицо руками. Вику начинало это надоедать. Судя по лицам остальных, им тоже. Только Коннели села рядом с Томми и приказала:

— Посмотри на меня!

Томми перестал трястись и поднял на неё взгляд. Из носа у него тёк ручеек, рот скривился в болезненной гримасе.

— Они ведь знали о том, что ты не сможешь отбиваться?

Томми кивнул, утерев нос. Сейчас он больше походил на большого ребёнка, которого обидели во дворе. «Все мы так и остались детьми, — подумал Вик. — Только кто-то научился хорошо это прятать, а кто-то нет. Только когда нам очень плохо, все мы тут же становимся одинаковыми».

— Если так, твой Райан просто вымещал на тебе зло. Ты не виноват. И эта Катрина, — Эмма произнесла её имя так, будто оно было ругательством, — ей просто хотелось власти над вами. Нечего их жалеть. Они получили по заслугам. Я не держу на тебя зла и не считаю виноватым в их смертях, — она повернулась к остальным. — А вы?

— Он вытащил нас с Нижних Уровней, — с неохотой признал Саргий. — Хотя бы за это я уже благодарен.

— Мы там оказались только потому, что Катрина нас туда затащила, — сказал Томми. — Так бы вас просто затянуло в Эдем.

— И нас оттуда выпустили из-за тебя, — сказал Вик. — Освободитель ведь не мог понять, откуда ты взялся. Иначе мы так и остались бы там. Приободрись. Ты намного важнее, чем думаешь. И распускать сопли здесь ни к чему.

— Я вам нужен только потому, что я полезен, — прошептал Томми. Вик подошёл к нему, схватил за плечо, посмотрел в его покрасневшие глаза и сказал:

— Ты нам нужен, потому что без тебя мы не справимся. Ты не имеешь права всё бросить. Наши жизни зависят от тебя. Подбери нюни. До этого ты шикарно справлялся. Справишься и сейчас. Ты меня понял?