— Я выжил, — сказал капитан. — И вернулся.

Всё это выглядело сценой прямиком из дешёвой оперы. Вот только Саргия пугало, что всё на самом деле. У него были тёмные пятна в прошлом. А у капитана вместо прошлого зияла чёрная дыра.

— О чём он говорит? — спросила медичка, но капитан лишь молча вынул из кобуры пистолет, ткнув дулом в несчастного безумца, извивающегося на полу. Бедолага попытался загородиться рукой — грустный, бессмысленный рефлекс жертвы, загнанной в угол. И вдруг он заговорил:

— Не ходи за полковником. Не пытайся остановить то, что неизбежно. Ты прекрасно знаешь, что ничем хорошим это не кончится.

— Ты тоже должен был понимать, что за всех мёртвых людей в храме будет расплата. То же самое скажу и про твоих головорезов.

— Он что, возомнил себя судьёй? — прошептал Насиф, пока безумец вёл свои бессмысленные речи.

— Скорее, палачом, — ответил Саргий. Ему это не нравилось. Совсем. Он по ошибке убил своих сородичей. Пусть. Они атаковали его с тыла, с оружием наперевес. Что сделал капитану этот лишившийся разума мерзавец? Он приказал устроить резню в предыдущей деревне, он работал на врагов. И всего этого хватало, чтобы казнить его как предателя Синдиката, вот только обстоятельства предполагали, что они больше узнают, расспросив пленного. Что они знают о полковнике? Что они вообще знают об этой войне?

С того момента, как Саргий попал наружу, он чувствовал себя затерявшимся листом на ветру. Его нёс поток, сам он ни на что не мог повлиять. И вот ему выпал шанс разузнать, как дела обстоят на самом деле — и в лоб этого шанса смотрит дуло пистолета.

Дело было не в том, что капитан не хотел чего-то знать. Он не хотел, чтобы узнала что-то его команда.

— Ты знаешь этого человека, капитан? — сказал Саргий, сжимая кулаки. Если аккуратно зайти Валентайну за спину, у него ещё будет шанс перехватить его. Всего пара шагов вперёд, схватить за шею…

— Зачем ты пошёл с Эймсом и зачем пришёл сюда? — спросил капитан, взводя курок. Саргий сделал шаг. Краем глаза он заметил, как Ли понял его намерения. Но ничем не выдал попытку помешать.

В конце концов, пацан уничтожил врага там, на берегу. А капитан хотел убить первенца. Так что они с Ли на одной стороне. Стороне, которую держат в неведении.

— Меня заставили, — сказал безумец. — И сюда я не хотел идти. Не хотел убивать тех людей. Не понимал, зачем всё это было нужно. Сейчас понимаю. Не иди за полковником. Разворачивайся и отправляйся домой.

Саргий шагнул ещё. Если он сделает что-то не так, капитан, ненароком, его самого грохнет. Не нужно было торопиться. Всего лишь протянуть руку…

— Домой… домой. Вы пришли забрать меня домой? Отвезите меня домой. Мама…

Капитан выстрелил, и первенец на полу превратился в бесполезный мешок с мясом, как куча таких же снаружи. Саргий чуть было не завопил от злости. Ему захотелось разорвать этого напыщенного урода пополам. Зачем он это сделал?

«И почему я не успел его остановить?»

Что же, он мог спросить об этом самого виновника произошедшего. Саргий почувствовал, как начали ныть мускулы в предвкушении хорошей драки. Адреналин привёл его в боевое бешенство. Бей или беги. Бей или беги. Бей…

— А теперь объясни, что, чёрт возьми, здесь произошло! — проорал Саргий, схватив капитана за плечо.

Сначала он почувствовал только толчок. И тут же мир стиснули алые линии. Казалось, будто бы ему в живот врезался десяток грузовиков. Всё перевернулось, волна боли с огромной скоростью достигла его горла и вышла резким вскриком. Ноги его уже не держали. Саргий рухнул куда-то далеко вниз, а дна всё не было и не было.

Капитан проговорил что-то, но Саргий его не услышал. Правой щекой он ощущал успокаивающий холод пола, а левой — всю тяжесть мира, пытавшегося заставить его не вставать. Саргий не сопротивлялся. Даже сквозь невыносимую боль он понял, что этот удар означал.

Где-то далеко, в другом пространстве Эмма кричала что-то капитану, а он возражал таким тоном, что было ясно — ещё чуть-чуть и медичка окажется лежать рядом с телом безумца с дыркой во лбу. И всё это было неважно, потому что Кусам, уставившись на Валентайна, подрагивал. Правая рука была сжата в кулак, и из него торчала красная лента.

«Ничего, — хотел сказать Саргий. — Не бойся. Я тебя защищу. Мы отсюда выберемся без проблем, главное, не давай страху проникнуть в твою душу».

Он моргнул — и Кусам уже смотрел ему в глаза. Немигающий взгляд, раскрытый рот и кровь, текущая из носа. Саргий моргнул ещё раз и понял, что рядом с ним лежит голова мальчика.

Ему хотелось закричать — не слушался голос. Вскочить — не было сил. Найти виновных и хорошенько тряхнуть капитана, который не защитил мальца — вот только он уже почти ничего не видел. Он ощущал только нудящую, непрерывную боль, которая расцветала всё сильнее и сильнее в его внутренностях.

Капитан сломал что-то внутри него. Очень и очень сильно.

«Неужели я умираю? Вот так? От удара, которого я даже не увидел?»

Столько времени он сражался с людьми, которых он мог просто раздавить одной рукой — и теперь его убил вроде как свой. Он бы засмеялся от иронии, если бы мог.

Наконец, сознание вынырнуло из тьмы. Окружение снова начало приобретать краски. Саргий почувствовал, что его тащат. Почувствовал, что намокли штаны.

«Неужели обоссался?»

Одного взгляда хватило, чтобы оценить ситуацию. Его тащили по воде к катеру. Отряд спешно отступал. Капитан, схватив Саргия за шиворот, тащил его за собой, Ли, шаман и медичка двигались следом, что-то крича друг другу. У Ли на лице застыло каменное выражение, а Эмма, казалось, пыталась до него докричаться, дать ему пощёчину, расцарапать в кровь, а Насиф всё мешал ей это сделать.

Саргий успокоился, только когда снова почувствовал под собой твёрдую поверхность. Они притащили его на катер. Значит, всё не так уж и плохо.

«Ты позволил ему умереть».

Саргий пытался заглушить предательский голос совести, но тщетно. Это была только его вина, что он притащил Кусама в храм. Его вина, что мальчик погиб.

Опять он никого не спас.

Он всё ещё не мог двигаться, когда к нему вернулся слух. Он услышал, как рулевой заводит двигатель, как тот громко даёт о себе знать, прежде чем утихнуть. Они поплыли — и очень быстро.

Эмма сидела, облокотившись спиной о правый борт. Она дышала ртом, шевеля губами, но слов не раздавалось. Взглядом она буравила Ли, который сидел напротив и тоже ничего не говорил.

— Может кто-нибудь объяснит, что, мать его, происходит? — это был голос капитана. Саргий слегка повернул голову, чтобы увидеть его. Железная подошва опустилась рядом с ним, едва не раздавив лицо. — Какого чёрта ты сделал, Ли? И почему мы должны были бежать?

Ли молчал. Капитан схватил его за шиворот и одним махом поднял на ноги.

— Отвечай мне, маленький ты сукин сын! Зачем ты убил пацана? Разве я давал тебе такой приказ?

Обжигающая, алая волна вскипела и забурлила где-то внутри Саргия. Она обмыла его внутренности, утекла в конечности, а потом поселилась под мозгом, горя с такой силой, что, казалось, глаза выскочат из глазниц. И вдруг всё это разом утихло. Вся его ярость и ненависть будто попали под зимнюю стужу.

«Я убью тебя, пацан, — отчётливо подумал Саргий. — И тебя, капитан. Ты поплатишься. Все вы у меня поплатитесь».

И ещё отчётливее он осознал, что ничего сейчас сделать не сможет. Только он не сомневался: время придёт.

— Оставьте его, капитан, — произнёс Насиф, и Саргий замер. — Он только что спас нас всех. Посмотрите.

Он указал рукой на стремительно удаляющийся храм и зелёную стену из джунглей. Через секунду в глазах Саргия побелело, мир снова лишился цветов. Из земли вырвался огромный столб серебряного пламени, устремившийся в небеса. Джунгли просто испарились, будто их и не было. Чудовищный грохот раздался вдалеке, и мгновение спустя по катеру ударила взрывная волна. Саргия подбросило, капитан и шаман рухнули на палубу, чертыхаясь. «Катрину» замотало из стороны в сторону, и Томми клял Освободителя, Синдикат и Эдем, пытаясь выровнять курс. Всё закончилось так же стремительно, как и началось. Горизонта просто не стало — всё, что там было, превратилось в белое пламя. Ад снизошёл на землю. Это было настолько ужасно, противоестественно и немыслимо, что Саргий не мог отвести глаз.