Оставив его — всё равно уже не сбежит, я подошёл к экипажу. Лошади похоже попались обстрелянные, даже ухом не повели в момент перестрелки, ну так времена такие.
А вот соседям перестрелка пришлась не по душе. К дому уже подбегали вооружённые люди, среди которых я увидел самого Будённого.
На Семёне Михайловиче были нательная рубаха, галифе и сапоги, наверняка обутые на босую ногу. В руке он держал маузер.
— Быстров?! Что тут происходит? Кто стрелял?
Пришлось сознаться.
— Я стрелял, товарищ Будённый.
— Какого хрена?! — разозлился Семён Михайлович.
— Извините, товарищ Будённый. Не имел права поставить вас в известность. Я — не инструктор джиу-джитсу, а сотрудник уголовного розыска, временно прикомандированный к ДонУгро. Мы проводили секретную операцию по задержанию известного в уголовном мире главаря бандитской шайки Ивана Менникова по кличке Медик, — отрапортовал я.
Полководец окинул меня изумлённым взором.
— Это что — какая-то дурацкая шутка? Розыгрыш?
— Товарищ Будённый, я разве похож на шутника?
Он возмущённо сверкнул глазами:
— А я что — похож на клоуна?! Почему в моём окружении творится хрен знает что, а я не в курсе происходящего?
— Это была вынужденная мера. Дело в том, что ваша учительница французского Нина Савельевна Гречаных оказалась любовницей и сообщницей Медика.
— Что?! — вспыхнул Будённых.
— К сожалению, это так. Сегодня Медик вместе со своими подельниками приехал к ней на свидание. Я его задержал.
— Где он?
— В доме. Он жив и здоров, но пока находится без сознания. Я его тщательно зафиксировал, чтобы он не удрал.
Не спрашивая моего согласия, Будённый уверенно зашагал к дому. Понимая, что такую глыбу не остановить, я вздохнул и пошёл за ним.
Семён Михайлович замер возле первого трупа, лежавшего на крыльце. Если у полководца ещё и оставались какие-то сомнения насчёт того, что это был розыгрыш, сейчас при виде мёртвого тела они окончательно рассеялись.
— Ты его? — уважительно спросил Будённый.
— Я. Их было трое, взять живыми всех у меня бы не удалось.
— Так говоришь — служил в кавалерии?
— Так точно. В Первой Конной!
Будённый молча обнял меня, стиснув как железным тисками. Потом отпустил и с гордостью произнёс:
— Сразу видно! Эх, почему я тебя раньше не приметил! Ты б у меня далеко пошёл, Быстров!
— Так нас много таких было, — усмехнулся я. — Другие под вашим началом не ходили.
Он довольно кивнул.
— Да, славное было время! Не хочешь ко мне снова вернуться, Быстров? Полк не обещаю, но эскадрон на первых порах дам…
— Спасибо за предложение, товарищ Будённый. Это большая честь для меня, но у меня теперь другой фронт борьбы. Товарищи не поймут…
— Правильно сказал, Быстров! Служи дальше в угрозыске. Вижу, у тебя это хорошо получается!
Тут он забеспокоился.
— А Гречаных? Что с ней?
— Она согласилась сотрудничать с нами. Я спрятал её в чулане от греха подальше. И да, Семён Михайлович, та недавняя встреча с вами… В общем, тогда по моей просьбе Гречаных разыграла перед вами небольшую сценку. Мы не хотели подставлять вас под бандитскую пулю.
Говорить, что сегодня ему бы подсыпали отраву в чай, я не стал. Слово есть слово, я обещал Нине Савельевне сделку.
— Вот оно, значит, как… — задумчиво протянул Будённый.
По его лицу читалось, что знаменитому полководцу стало намного легче, когда он узнал, что его мужская гордость не посрамлена. Ну что тут поделаешь… Все мы — мужики, во многом одинаковы.
Медик к нашему появлению уже очухался, он встретил нас злобным взглядом. Хорошо, что я его грамотно спеленал, и удрать у него не было никакой возможности.
Я представил арестанта Семёну Михайловичу.
— Знакомьтесь, товарищ Будённый. Это и есть тот самый известный бандит и душегуб Медик, на его совести много загубленных человеческих жизней. Впрочем, что я говорю — у таких сволочей не может быть совести.
— Да пошёл ты, легавый! — сплюнул Медик. — Это сегодня твоя взяла, а что будет завтра — ещё поглядим.
— Поглядим, конечно, — кивнул я. — Только твоя больше никогда не возьмёт, Медик. Это я тебе гарантирую!
— Нинка меня сдала?
Я отрицательно замотал головой.
— У нас хватает и других источников информации. На твоей Нинке свет клином не сошёлся. И своё она тоже получит.
Если у Медика осталось хоть немного благородства, надеюсь, он не станет топить подругу и рассказывать про отраву.
Будённый вошёл во вкус и стал отдавать приказы. Ещё немного и возле Медика появился надёжный караул, ещё один из удачно подвернувшихся под руку бойцов был приставлен к Нине Савельевне.
— Мне бы позвонить к своим, — обратился я к Семёну Михайловичу, зная, что у того дома установлен телефонный аппарат — как бы ни единственный во всём посёлке.
— От меня позвони, — великодушно разрешил он. — Скажешь Надежде Ивановне, что я дал добро. А насчёт Медика не беспокойся — никуда он не удерёт. Будем беречь как зеницу ока!
— Спасибо, товарищ Будённый!
Он довольно усмехнулся.
Надежда Ивановна встретила меня прямо на улице. Подобно многим другим жительницам, она не выдержала и вышла из дома сейчас стояла, кутаясь в наброшенный на плечи пуховый платок.
— Георгий Олегович?
— Ещё раз здравствуйте, Надежда Ивановна!
— Ты моего Семёна не видел? А то схватил «маузер» и побежал как оглашенный…
— Видел, Надежда Ивановна, — успокоил женщину я. — Не переживайте, с ним всё в порядке.
— Да как тут не переживать… Пальба была как на войне.
— Да разве это война — так, постреляли чутка.
— А что хоть приключилось?
— Да ничего серьёзного!
Она сурово сдвинула брови.
— Георгий Олегович, не надо со мной так — я ведь столько лет вместе с мужем бок о бок воевала. Всякого нагляделась.
Я понял, что легко отделаться у меня не получится, и махнул рукой — в конце концов она узнает всю правду о Будённого.
Надежда Ивановна с видимым удовольствием выслушала известие про связь преподавательницы французского с Медиком.
— Я сразу почувствовала, что с этой фифой что-то не так! — язвительно прокомментировала новость супруга Будённого.
Тут она спохватилась.
— Вы ведь не просто так к нам шли?
— Так и есть. Семён Михайлович разрешил мне позвонить от вас.
— Конечно, конечно. Пойдёмте, я вас провожу.
Как Будённый, женщина была в прекрасном расположении духа, и я прекрасно понимал её чувства.
Мне удалось быстро связаться с Художниковым.
— Георгий?! Что-то стряслось?
— Всё в полном порядке, товарищ начальник. Медик арестован.
— Отлично! Я отправлю за вами машину с охраной… Сам поеду! — решил он. — Выдержишь ещё несколько часов?
— Выдержу. Мне тут военные вовсю помогают, так что можете не торопиться.
— Тогда жди! До скорого!
Разговор закончился.
Я снова вышел к жене Будённого, деликатно удалившейся из кабинета супруга.
— Ну как — дозвонились?
— Да, спасибо!
— Не за что! Это мы вам благодарны за то, что избавили нас от бандитского присутствия! Подумать только — они так близко подобрались к нашей семье! А если бы с Сёмочкой что-то случилось?! — Она даже не подозревала насколько была близкой к истине.
— Ну что вы — с товарищем Будённым ничего бы не произошло! Вы же его знаете! Ему любые проблемы нипочём.
— В том-то и оно, что знаю, — вздохнула женщина.
Я посмотрел на неё, вспомнил о том, какое трагическое будущее ждёт её в ближайшее время. На душе стало муторно и неприятно.
— Надежда Ивановна…
— Что, Георгий?
— У меня будет к вам ма-а-аленькая просьба…
— Какая?
— Она может показаться вам странной, но… В общем, если вам когда-нибудь взбредёт в голову наставить на себя оружие: пистолет, револьвер — неважно, то… вспомните меня, пожалуйста, и никогда этого не делайте. Мы ведь с вами договорились — да?
— Хорошо, Георгий! — улыбнулась она.
