Наташа вдруг остановилась, затаила дыхание. Из-за угла на противоположной стороне улицы показались какие-то тени. Может быть, это патруль дружинников? Наташа пошла дальше, стараясь не смотреть в сторону неизвестных. Но тут одна из теней метнулась в ее сторону. Девушка почувствовала, как от страха у нее перехватило дыхание.

— Здрасьте, барышня! Который час? — развязно начал незнакомец.

Наташа растерянно остановилась, попробовала взглянуть на часики, но в темноте, конечно, ничего не могла увидеть.

— А вы не беспокойтесь! Чиркнем спичкой — увидим! — сказал незнакомец. — Эй пацаны, сюда!

Подошли еще двое, поменьше ростом. Наташа сразу поняла: хулиганы. И теперь она проклинала себя за то, что так задержалась и не выполнила обещания, данного маме — вернуться домой не позднее десяти часов.

— Отстаньте от меня. Мне нужно идти домой, — сказала девушка, стараясь прорваться через образовавшееся впереди полукольцо.

— Барышня, вы же культурная. Нам нужно знать, который час. Шакал, чиркни спичку!

Один из подошедших зажег спичку и поднес к руке Наташи. В тусклом свете блеснули золотые часики, подаренные Наташе отцом после окончания средней школы.

— Сейчас без пятнадцати минут двенадцать, — сказала Наташа. — Дайте мне пройти…

При свете спички старший внимательно посмотрел ей в лицо и вдруг воскликнул:

— Пацанва, да ведь она — что надо!

— А ходики какие! Закачаешься! — вставил Шакал.

Наташа рванулась вперед и побежала, но кто-то сзади схватил ее за плечо.

— Не торопитесь, барышня. Мы вас проводим.

Парень попытался взять ее под руку, но она снова вырвалась.

— Спокойно, спокойно… С нами шутки плохи, — предупредил он.

— А чего с ней цацкаться? Давай здесь, Леший, — бросил третий, который слегка прихрамывал.

— Молчи, Хромой. Делай, что тебе говорят. Пошли!

Наташа с ужасом поняла, что теперь ей из рук хулиганов не вырваться. Она уже готова была отдать часы, лишь бы они ее отпустили. А может крикнуть! Позвать на помощь?

— Барышня, вы напрасно нас боитесь… Пойдемте, посидим в скверике, покалякаем, — говорил Леший, крепко держа ее за локоть. — Мы, конечно, не фраера. Но все же и мы девушек любим. А вы мне как раз очень даже понравились. Как вас зовут?

— Прошу вас, отпустите меня, — стала умолять Наташа. — Хотите, вот вам часы. Берите их…

Леший подержал на ладони золотые часики, задумчиво проговорил:

— Факт… Этого было бы достаточно. Сколько они стоят?

— Не знаю… Они золотые.

— И вы тоже золотко! Честное слово! — продолжал Леший, пряча часики в карман. — Только вы не обижайтесь, барышня. Я у вас их на время заберу.

— Ну, теперь-то вы меня отпустите?

— Да куда вам торопиться? Вон уже и скверик виден.

Леший обжигал ее жарким, порывистым дыханием, запахом спиртного. Даже в темноте было видно, как хищно поблескивают его глаза. Он то и дело пытался ее поцеловать, и Наташа с трудом отстранялась. Ноги у нее подкашивались, она оцепенела от страха.

Леший продолжал что-то говорить, в чем-то убеждать, но до нее уже не доходил смысл его слов, она была почти без сознания… Вдруг Леший сильно сжал ей руку.

— Тихо, барышня! Пикнете — придется пожалеть…

Наташа увидела идущего навстречу паренька. Сознание мгновенно прояснилось. Всем своим существом она почувствовала проблеск надежды. Рванувшись изо всех сил, она побежала вперед с криком о помощи.

— Бегите! Я их задержу! — бросил ей паренек, а сам смело шагнул вперед.

Он тут же схватил бежавшего за Наташей Лешего, толкнул его в сторону. Леший не удержался, упал.

— Шакал, догоняй ее! — крикнул Леший, вскакивая на ноги, и выхватил из кармана нож. — Хромой, заходи сзади!

Коля Малинин, восемнадцатилетний паренек, которому неожиданно пришлось встать на защиту девушки, недаром занимался боксом. От первого же его удара Леший снова растянулся на снегу. Но сзади на Колю, как пантера, накинулся Хромой. Коля рванулся, хотел сбросить его, но тут подоспел Леший.

— Ах ты гад! Получай! — крикнул Леший и ударил ножом в спину парня.

— Бежим! Скорее! — крикнул Леший, хватая за руку Хромого.

Падая в снег, Коля услышал крик девушки. Все же они схватили ее! Стиснув от боли зубы, Коля медленно стал озираться. Рядом, в четырех шагах, была будка телефона-автомата. Позвонить бы… Отделение милиции совсем рядом. Может, успели бы схватить этих негодяев? Коля попытался подняться на ноги, но острая боль затуманила сознание. Нет, идти он уже не мог… Издали до него снова донесся приглушенный крик девушки, хохот хулиганов. Глумятся над ней… Мерзавцы! Надо во что бы то ни стало позвонить. Надо… Ползком, только ползком! Вот так… Еще! Ведь уже совсем близко. Спину жжет. Должно быть, кровь. Прилипает рубашка. Все равно надо доползти. Надо!

Он сделал еще одно отчаянное усилие и потерял сознание…

Во втором часу ночи в комнате дежурного по райотделу милиции раздался телефонный звонок.

— Дежурный капитан Албегов слушает!

— Скорее приезжайте на Восточную. Я звоню из телефона-автомата.

— Алло! Что случилось?

Чей-то мужской голос взволнованно ответил:

— Человека убили! Здесь, у автомата лежит, в крови весь.

Трубку поспешно положили.

Капитан Албегов отлично, знал место, где находится единственный на Восточной улице телефон-автомат.

Тут же по указанию дежурного на место происшествия выехала оперативная группа. Возле телефона-автомата лежал истекавший кровью паренек. Никого поблизости не было. Кто же звонил? Скорее всего, какой-нибудь прохожий.

Попробовали привести потерпевшего в чувство, но тот так и не открыл глаза. Осветив фонариком следы на снегу, один из сотрудников милиции произнес.

— Они ушли туда! — он указал в сторону сквера.

Старший опергруппы капитан Громов распорядился:

— Вызовите «скорую». Лейтенант Гусов и сержант Васильев, в машину!

Едва машина приблизилась к скверу, как навстречу поднялась какая-то девушка.

— Стой! — приказал шоферу Громов.

Машина остановилась в двух шагах от девушки, но она не в силах была сделать и шага.

— Они убежали… Все трое, — едва проговорила Наташа, когда над ней склонился сотрудник милиции.

Состояние Наташи было таково, что ее пришлось доставить в больницу. Лишь на второй день она смогла дать более или менее связные показания. Когда следователь спросил у нее, запомнила ли она лица преступников, Наташа ответила:

— Было темно… И потом я была в таком состоянии…

Тщательный осмотр места преступления не дал ничего, кроме какого-то старого ремня и промокшей пустой пачки из-под сигарет «Памир». Экспертизе удалось выявить отпечатки пальцев, сохранившиеся на ремне. А на пачке было написано одно слово — «Козел». Кому принадлежали ремень и пустая пачка из-под сигарет? Что означало слово Козел? На эти вопросы пока никто ответить не мог.

Коля Малинин пришел в сознание лишь на третий день после ранения. Но его рассказ мало чем дополнил показания Наташи.

Дальнейшее ведение следствия было поручено молодому следователю Сохиеву. За три года работы он сумел проявить себя, как вдумчивый, способный сотрудник. Он любил так называемые «трудные» дела и проявлял незаурядное терпение и настойчивость в поисках преступников.

Внимательно изучив материалы дела, он решил прежде всего повторно опросить Наташу и Колю. Его интересовали детали. На какую ногу прихрамывал тот, которого называли Хромым? Кто первым подошел к Наташе? Не заметен ли был в разговоре преступников акцент? Эти и другие вопросы позволили следователю получить некоторые дополнительные данные. В частности, выяснилось, что Леший, по-видимому, был человеком кавказской национальности. Шакал тоже говорил с акцентом. Хромой прихрамывал на правую ногу и вдобавок слегка картавил. Но самое главное — Наташа вспомнила слова, сказанные Лешим своим дружкам перед тем, как они разбежались: «Поднимается шухер, приходите к техникуму». По этим словам можно было предположить, что Леший учится в техникуме. Но в каком? В городе несколько техникумов. Как найти среди тысяч учащихся Лешего?