Конечно же! Благоразумная добродетельная девица не позволяла себе увлечься мужчиной, не имевшим серьёзных намерений, сейчас — совершенно другое дело. Отец наверняка рассказал ей о предложении, даже если счёл его сделанным в порыве страсти.

Пока не пришло письмо из королевской канцелярии с приказом явиться в столицу, нужно, не откладывая, съездить в Хетафе, и если всё сложится, как должно быть, то в Сегилью дон Стефано вернётся женатым. Как раз получится выкроить медовый месяц до официального утверждения в должности королевского ревизора, а за назначением в столицу кабальеро поедет с супругой. Ознакомить молодую сеньору с основными правилами столичного этикета не займёт много времени — этому можно обучить и мартышку, не говоря уж о полной грации и достоинства благородной особе.

Приказав лакею собирать вещи и прикинув, как скоро в Тагоне сделают подходящее для дворянки подвенечное платье, дон Стефано пришёл в превосходное настроение, которое не могли испортить даже опасения от новой встречи с идальго.

Предугадать действия и слова сеньора Рамиреса мудрено, однако он человек разумный и поймёт, что согласие на брак дочери с сеньором дель Соль — лучший для него выход в сложившихся обстоятельствах.

С этими приятными мыслями дон Стефано отправился в Хетафе. Кабальеро заблаговременно предупредил герцога, что оставшееся до утверждения в должности пару недель он потратит на дела своего поместья.

Сеньор старался не тратить зря времени, но и не устраивал бешеной скачки, не желая приехать слишком уставшим. С собой он вёз подходящий случаю костюм, рассчитывая, что платье и бельё для невесты приобретёт в Тагоне. 3аказ потребует исполнить как можно скорее, даже если придётся переплатить вдвое.

Роберто, провожавший сеньора полдороги, отметил:

— Ну и дела! Стражники снуют туда-сюда, как оглашенные. Нас трое обогнали, не меньше.

— Что дон Бернардо, что инквизитор развернули бурную деятельность из-за колдовства, — хмыкнул дон Стефано, считавший свою выдумку в Талоссо очень удачной. — Возвращайся в Сегилью, потом в замок Соль. Ты теперь у меня законный охранник, можешь невесту присматривать. К семейным людям во всех делах больше доверия.

Надеясь, что идальго перестанет упрямиться, дон Стефано считал возможным, что придётся вернуться к плану убийства, и не хотел вовлекать в это дело человека, которого собирался оставить на службе.

***

Роберто проводил глазами удалявшуюся карету своего господина. Он надеялся никогда больше не увидеть сеньора дель Соль, и рассчитывал быть далеко к тому времени, когда станет известно, получилось или нет у коменданта привлечь к ответу главаря сегильских разбойников. На развилке Роберто подумал было направиться к своему логову, забрать припрятанные деньги и податься в сторону соседнего с Сегильей порта, а там и в колонии, но остановился, подумал ещё и свернул к городу.

Добравшись до герцогского особняка, бывший разбойник вызвал Кончиту и сказал:

— Убираюсь восвояси. Комендант наш чуть дырку во мне не прожёг, так смотрел, пока я не обещал ему — никакого больше разбоя. Да оно мне и не надо. В колониях присмотрю место, землю куплю, ферму устрою. Поедешь со мной? Мальчишку твоего заберём. Обвенчаемся.

— Роберто… — Кончита, растерянная, не знала сначала, что сказать ему, потом опустила глаза и шепнула: — Крови на тебе много?

— Много, — угрюмо ответил мужчина.

— Прости, не могу… Что вор был, грабитель — то бог с тобой, а что… — Женщина всхлипнула.

— Ну как знаешь, не стану упрашивать.

Роберто развернулся и широким шагом ушёл, не бросив ни одного прощального взгляда, а Кончита плакала, не в силах остановиться, пока к ней не подошла экономка и, обняв камеристку за плечи, не увела в дом.

***

Дон Стефано, будучи в превосходном настроении, продолжал свой путь в Хетафе. Однако за пару часов до развилки приятные размышления были прерваны. Навстречу ему примчался один из оставленных в охране людей и, теряя слова от волнения, доложил:

— Сеньор… В Хетафе нагрянули стражники из Тагоны.

— Что? — подобного поворота дон Стефано не ожидал.

— Стали болтать, дескать, в округе действует банда, и какой-то торговец на нас указал.

— Вы сказали, что служите мне?

— Всё как вы приказали, но они и слушать нас не хотели! Мы бы, конечно, им дали жару, если бы вы не велели вести себя тихо. А у них ордер был, как положено, их старшего я знаю в лицо! Всех взяли, кроме меня — я затаился возле конюшни.

— Вот как… —

Лицо кабальеро окаменело.

«Значит, сеньор Энрикес, вы решили бросить мне вызов? Вы пожалеете».

Благодушного настроения, поколебавшего намерения кабальеро убить человека, не желавшего стать его тестем, как не бывало. Не могло быть сомнений — алькальд поддался уговорам сеньора Рамиреса, умудрившегося связаться с ним, невзирая на охранников. Быть может, среди них затесался предатель? Или переметнулся кто-либо, нанятый из местных?

Разум, освободившись от предвкушений, вновь стал холодным. Без сомнения, идальго воспользуется случаем вывезти дочь и спрятать её. Где? У графини де Перера, у дона Фадрике? Неважно. Нужно перехватить Рамиресов по дороге и…

Почтенный дворянин не оставил выбора дону Стефано.

Сопровождавшие кабальеро разбойники были опытными и умевшими не задавать вопросы головорезами. Дон Стефано решил не появляться в Тагоне и пока не добиваться освобождения своих людей. Одного человека он отправил привести из городка оставленных в нём членов банды. Главное — узнать, по какой дороге сеньор Рамирес увезёт дочь: в сторону столицы или Сегильи. Вряд ли он поведёт девушку горными тропами, значит, возьмёт повозку. Слишком быстро передвигаться не сможет.

Поразмыслив, дон Стефано решил: скорее всего, идальго отправит Инес под защиту своего друга дона Бернардо. О каких-либо знакомых в столице сеньор Рамирес ни разу не упоминал. Значит, разумно основные силы держать ближе к дороге на Сегилью, а одного соглядатая отправить в сторону столицы. Возможно, придётся догонять беглецов. Хотя вряд ли.

Сеньор Рамирес не знает, что неугодный ему будущий зять уже близко, поэтому не станет покидать родное селение вечером, а вот завтра с утра — можно не сомневаться. Опытный разбойник выбрал подходящее место для засады и разделил свой отряд. Напасть первым главарь поручил Пабло и трём разбойником. Распоряжения отдал, как обычно, бесстрастным голосом, не напоминая, что за нарушение единственным наказанием будет смерть, но зная — члены банды не забудут об этом.

— Возьмите только ножи. Идальго убейте сразу, потом остальных мужчин, а сеньориту пальцем не трогать. Если с ними будет ещё женщина — можете приложить для острастки, но чтоб осталась жива. Я появлюсь сразу следом за вами, и вы должны убраться как можно скорее, иначе кого-нибудь пристрелю.

Кабальеро был очень обеспокоен, что если после гибели отца Инес останется в окружении мужчин, её доброе имя может пострадать. Конечно, обстоятельства чрезвычайные, но он не хотел ни малейших слухов вокруг будущей сеньоры дель Соль. Удачно получится, если Рамиресы возьмут с собой служанку. Если нет — приказать живущей у них старухе дать нужные показания.

— Идальго вооружён, — как само собой разумеющееся, отметил Пабло.

— На вашей стороне будет внезапность.

Примчавшийся утром соглядатай сообщил, что сеньор Рамирес с дочерью, служанкой и двумя односельчанами выехал по дороге на Сегилью. Женщины едут в повозке и везут с собой вещи.

«Отлично. Вас уже ждут, благородный идальго», — с удовлетворением подумал сеньор. По расчётам, его человек не меньше чем на час опередил выехавших из Хетафе людей. Жаль, в засаде не было возможности сделать, а потом сжечь заметки, но поднаторевший в планах ум разбойника не бездействовал.

Дон Стефано обдумал, куда отвезти девушку после того, как её отец будет убит. До похорон Инес придётся остаться в Хетафе под присмотром старика-священника, но затем она должна перейти под опеку уважаемого человека и друга семьи — дона Бернардо Альмейды. Продолжать жить в родном селении опасно и тяжело, а раз охрану возьмёт на себя пока не обручённый с сеньоритой кабальеро — то неприлично. Лучше всего было бы заявить, что помолвка заключена до гибели сеньора Рамиреса, но Инес откажется лгать.