— Кто рассказывал-то?

— Известно, священник. Старику много ли надо — были бы уши. Очень отец Мартин жалел это семейство — он и идальго крестил, и его братьев.

— А сеньору Рамирес? — дон Стефано помнил что-то о тёще в Сегилье, и о венчании через три месяца после знакомства, поэтому полагал — покойная супруга идальго была в Хетафе неместная, однако уверенности в этом не было.

— Нет, она совсем не из этих краёв. Даже фамилии её девичьей мне не называли.

Отметив, что надо бы разузнать о семье покойной сеньоры Тересы, кабальеро сунул посыльному монеты, отпустил его и задумался. Очень возможно, что сын идальго погиб, потому что сонное зелье притупило его внимательность и сделало менее ловким. Дон Хосе гонит от себя эту мысль, но при необходимости на него можно надавить. Впрочем, дон Стефано не был уверен, что после следующего посещения Хетафе останется ему интересным. Пока что сеньор собрался вновь навестить герцога и доложить ему о недолгой отлучке.

Уже на пороге губернаторского дворца кабальеро заметил беспокойство. Вышколенные слуги не могли скрыть тревоги, глаза лакея были переполошённые, а поклонившаяся служанка шмыгнула носом. Забеспокоился и дон Стефано, впрочем, догадываясь — до Сегильи дошли слухи об убийствах в Талоссо.

Он не ошибся.

Дон Армандо был так же встревожен, однако его больше заботило, что работа над диадемой не будет завершена в срок.

— Подумать только, надо же было ювелиру купить дом в дурном месте!

— Странно, что сеньор Франсиско не добрался до ведьм в Талоссо.

— Покойный был изрядным болваном.

— Покойный? — удивился гость.

— Да, его застрелили недалеко от столицы. Редкая наглость, дорога в тех краях считалась спокойной.

— Подумать только! — воскликнул разбойник и перекрестился. — Убить инквизитора!

— Жаль, его от нас так не вовремя отозвали. Занимался бы ведьмами и не беспокоил благородных людей.

— Дон Себастьян, надеюсь, приложит старания…

— И займётся, наконец, своими прямыми обязанностями.

Лакей доложил, что пришёл предмет разговора. Молодой инквизитор, одетый в дорожный костюм, появился в приёмной не один, а вместе с доном Бернардо. Пожилой комендант был хмур, а на бесстрастном лице следователя ничего нельзя было прочитать.

Коротко поклонившись, сеньор де Суэда спросил:

— Вы желали меня видеть, ваша светлость? Прошу перейти прямо к делу, я сразу после вас отправляюсь в Талоссо, — по дону Стефано следователь лишь слегка скользнул взглядом.

Посмотрев на малопочтительного молодого человека, герцог сердито сказал:

— Думаю, теперь у вас не останется времени лезть не в свои дела.

— Не имею подобной привычки, — не меняя ни выражения лица, ни голоса, ответил следователь.

— Вот как? Вы намерены по-прежнему заниматься ремонтом?

— Я по-прежнему во всём стану отчитываться перед великим инквизитором.

Герцог взорвался:

— Дон Бернардо, по какому праву вы впутываете в городские дела инквизицию?!

Комендант слегка вздохнул.

— Раз уж дон Себастьян нашёл основания проверить финансирование работ, то я только рад совпадению наших интересов.

Стараясь не привлекать к себе внимания, дон Стефано отметил, что лицо инквизитора потеплело, когда он быстро посмотрел на своего спутника, но к его светлости молодой человек обратился так же бесстрастно:

— В сложившихся обстоятельствах обязанностью городской стражи становится также пресечение самоуправства. Ремонтом ни я, ни комендант сейчас не смогут заниматься так тщательно, как требуется при работах на городских укреплениях, поэтому я запрошу из столицы дополнительных людей, которых, разумеется, введу в курс дела. Прошу прощения, не могу больше задерживаться.

Инквизитор и комендант откланялись, оставив герцога потерявшим дар речи. Первым смог что-то произнести не менее потрясённый дон Стефано:

— Неслыханно!

— От де Суэда одни неприятности! — его светлость очнулся. — Я, грешным делом, думал, меня их общество миновало, и вот пожалуйста — в мои годы мне на голову свалился не просто один из де Суэда, а инквизитор! Адская смесь!

Наблюдательный кабальеро отметил — губернатор не только возмущён, но и побаивается молодого человека. А ещё сеньора дель Соль занимал вопрос, кого ему напоминает суровый взгляд высокородного красавца. Тем временем очнувшийся герцог бросил своему гостю:

— Я постараюсь добиться вашего назначения как можно скорее. Вы, надеюсь, окончательно передумали жениться на Лусии Альмейда?

— Без всяких сомнений! — охотно подтвердил кабальеро.

— Через пару недель я получу предварительный ответ из столицы, а ещё через месяц, если дело сложится быстро, вы получите назначение из рук короля.

— Надеюсь, я получу его раньше, чем в Сегилье появятся вызванные доном Себастьяном сеньоры.

— Их приезд я постараюсь отсрочить, — кивнул герцог.

— Значит, две недели, — дон Стефано замялся.

— У вас были планы? — полюбопытствовал знатный старик.

— Хотел съездить в Tагону посмотреть лошадей капитана Морено, пока заводчик не отплыл выяснять судьбу «Эспаньолы».

— Отплыл, — усмехнулся старик. — Впрочем, две недели на личные дела у вас есть. Развлекайтесь.

Дон Стефано откланялся, про себя недобрым словом помянув наблюдательность его светлости.

***

Вскоре кабальеро вновь любовался раскинувшимся между гор селением, землями крестьян и идальго, некогда превосходными пастбищами, и вновь ему захотелось владеть этой красотой и доходами, которые она может принести, если попадёт в одни руки. Крестьяне возвращались с полей, когда сеньор обосновался в знакомой таверне, так и не придумав повод для своего появления здесь. Наскоро перекусив, кабальеро отправился навестить сеньора Рамиреса, который, по расчётам дона Стефано, к этому времени закончил ужин.

Кабальеро заставил себя обратить внимание на убогость почти крестьянского дома, но забыл о простоте обстановки, едва увидел хозяев. Идальго держался так же спокойно, но его что-то заботило. Инес поклонилась и позволила поцеловать её руку. За стол сели втроём. Пригубив вина, хозяин без обиняков спросил, что в Сегилье думают о колдовстве.

— Слухи о жертвоприношении в Талоссо долетели уже до Хетафе.

— Ужасно, но мы надеемся на энергичность нового следователя инквизиции.

— Немыслимо, у нас о таком даже в страшных сказках не слышали, — идальго нахмурился, не глядя на кабальеро. — Колдовство теперь под каждой кроватью будут искать.

— Дон Себастьян де Суэда тоже беспокоится о возможном самоуправстве.

— Надеюсь, он не только беспокоится, но и примет меры. Это входит и в обязанности начальника городской стражи. У дона Бернардо сейчас нелёгкое время. Как он, кстати? Здоровы ли донья Клариса и сеньорита Лусия?

— Думаю, что здоровы. Дамы вернулись уже из имения, где проводили лето, за месяц я видел их раз или два, — учтивым, но равнодушным тоном ответил гость, дав понять, что его ухаживание за дочерью коменданта осталось в прошлом.

Каковы бы ни были ожидания Рамиресов насчёт кабальеро, ни отец, ни дочь не выразили своего отношения к известию, что он свободен. Инес взяла шитьё и села ближе к свече, а идальго спросил, какие ещё новости гость может рассказать.

— Новости… — дон Стефано приосанился. — Я ещё не получил официального письма, но вскорости ожидаю назначения на королевскую службу.

— Вот как? Поздравляю. Позвольте поинтересоваться, на какую должность. Интендант? Вы человек деловой, я уверен, сумеете отлично управлять своей частью провинции.

— Нет, — с довольным видом ответил кабальеро. — Я надеюсь занять пост гораздо выше, — сеньор дель Соль удовлетворённо отметил, что идальго с интересом ждёт, кем станет его знакомый. — Я ожидаю назначение на должность королевского ревизора!

— Вот как… — идальго задумался, а его дочь с удивлением подняла глаза. — Инес, наш гость займёт очень важный пост. Королевский ревизор не подчиняется губернатору, хотя его должность ниже. Доклады чиновник такого ранга обязан оправлять королю.