- Сволочь, - моментально отреагировала бабка, и двинулась наперерез тучному мужчине с пышной кудрявой шевелюрой, который неторопливо шёл по двору, размахивая мусорным ведром, - щас я ему мозги вправлю, мигом всю науку усвоит.

Хотел было сказать «фас», но сдержался. Наводить порядок мне здесь оставалось недолго, пять дней, а потом вместе с вещами - на выход. В коммунистической симуляции частных квартир не было, все - служебные, и через неделю в однушку заселится другой дворник, а я перемещусь в другую локацию, вполне возможно, что не на этой планете.

Мурашкина догнала Лившица и орала на него так, что стёкла тряслись. Вот ведь, девяносто лет бабуле, а бодрая, как будто догоняется каждый день чем-то. Хотя почему как будто, может и догоняется, а значит, и мне пора. Прожив неделю без инопланетного допинга, я решил, что буду колоть «глазные капли» каждый день. Неизвестно, что потом произойдёт, остаться совсем без оплаченного элексира не хотелось, а с собой брать рискованно, могут отобрать.

Как почти врач, я был против такого режима приёма лекарств, а как игрок - только «за», когда бегаешь с шотганом, пузырьки эти и аптечки везде валяются, только успевай подбирать, зато когда их нет, одна дорога, на респаун.

Решив, что бабка прекрасно справится без меня, убрал инвентарь, и поднялся в квартиру. Эта неделя обещала быть спокойной и тихой - врагов схватили наши доблестные органы, внутри себя эти органы пришли к согласию. Что будет дальше, я старался не задумывать, когда ещё выпадет шанс слетать на Луну. Мне, а не Соболеву, тот вон, как таксист, туда-сюда шастал, а простому российскому фельдшеру на спутник Земли только в телескоп и любоваться.

Напевая песню из здешнего телевизора, вышел из ванной - как есть, без трусов, зато с полотенцем на голове, и уткнулся взглядом в женщину, которую видел один раз в этой жизни и ни разу - в другой.

- Здравствуйте, Дмитрий, - сказала незнакомка.

Она сидела в кресле, при виде голого Соболева покраснела, но глаз не отвела. Прямо упёрлась ими в середину организма.

- Добрый день, - я не стал доводить гостью до потери сознания, перекинул полотенце с головы на талию. - Чем обязан?

- Как церемонно, - женщина улыбнулась. - Я к вам по делу, точнее говоря, по двум. Во-первых, тридцать суток адаптации закончились, странно, что вы мне ни разу не позвонили, вопросы-то должны были возникнуть, не каждый день, наверное, перебрасывает из реальности в реальность.

- Позвонить? Может, в мессенджер написать, или на почту? Я даже не знаю, как вас зовут.

- Вы инструкцию прочитали? За холодильником?

- Да.

- На обороте был мой номер телефона.

Странно, я ничего такого не помнил. Прочитал, сложил вчетверо, убрал в карман, потом перепрятал - засунул за оббивку двери снаружи, в дырку в дермантине возле замка. Там этот листочек и лежал с тех пор. На бумагу налипла какая-то грязь, но текст сохранился. Я развернул листок, перевернул чистой стороной.

Действительно, в углу мелко-мелко были написаны десять цифр и имя - Ирина. Карандашом.

- Ирина?

- Да.

- У меня есть вопросы. Дохрена вопросов.

- Дмитрий, - гостья покачала головой, - у вас на это было тридцать суток. Контракт проводника закончился, мне, знаете ли, не улыбается платить штраф только за то, что ваше любопытство удовлетворила. Давайте ко второму вопросу перейдём.

- Подождите, - я вспомнил Лямфельда, - а если я заплачу? Ну и вам, и штраф?

- У вас отрицательный баланс, товарищ Куприн, мне, как проводнику, информация приходит постоянно. Точнее, приходила. Или вы за последние три часа заработали два-три десятка тысяч единиц? Нет? - она достала планшет, такой же, какой был у меня в подвале на другой стороне, только к этому ещё какая-то коробочка была прицеплена. - Шесть тысяч новый контракт, плюс двести единиц в день сопровождение, минимум десять дней. Дешевле заплатить справочной службе.

- И такая есть?

- Всё у вас в терминале, Дмитрий Сергеевич. Будет доступ, уделите время, разберётесь. Ну что, с этим закончили?

- Да.

Ирина посмотрела на меня с жалостью, вздохнула.

- Ладно, один вопрос, только он не должен касаться деталей программы, которые вы можете использовать для погашения долга, и не входит в перечень запретных для обсуждения. У вас три попытки, попробуйте угадать.

- Значит, такой перечень есть? И как его получить?

- Две попытки вы использовали, осталась одна.

Я сплюнул. Сначала мысленно, а потом физически, слюной на пол.

- Так и знал, что на какого-нибудь юриста наткнусь. Хорошо, что такое страховка и зачем она нужна?

- Формально это два вопроса, ну ладно. Надеюсь, меня не накажут, - женщина лукаво улыбнулась. - Сейчас вы живёте в двух мирах, в двух оболочках, одна из них умрёт раньше, другая позже, это естественный процесс, и его не остановить. Что вы будете делать, когда останется одна, а единиц на следующую может не хватить, или вы не захотите жить на две стороны одновременно?

- Не знаю.

- Страховка. Платите каждый год, и когда единственная оболочка умирает, вы получаете новую, в зависимости от выбранной суммы. Очень выручает, если смерть - неожиданная, или не хочется зря тратить единицы на двойное существование. И вообще, она, эта двойная жизнь, очень утомительна, первые два-три раза ещё куда ни шло, а потом лучше без всех этих волнений.

- Разве не в этом смысл программы? - я удивился.

- Если вы искатель острых ощущений или новичок - да. Но в основном обходятся одной, а вторую берут в конце жизни, это, так сказать, почти бессмертие. С ограничениями, о которых вы узнаете сами, потому что я на ваш вопрос ответила.

- Спасибо. Так что за второй вопрос?

- У координаторов для вас задание, - Ирина достала из сумки листок, протянула мне. - Стоимость - сорок тысяч.

Я развернул листок, на нём были написаны координаты.

- Что это?

- Место, которое вы должны найти на Луне. Полость начинается под слоем породы, примерно восемь метров, пробурите ход, проберётесь и уничтожите носитель.

- Что?

Женщина вздохнула.

- Дмитрий, я вам сейчас как попугай повторяю то, что мне передали, а сама ни слова не понимаю. Синие кристаллы, которые вы нашли на Луне, не выживают без материнского, он находится по этим координатам. Основная примета – полость будет изнутри полностью покрыта этими синими булыжниками. Вы понимаете сами, о чём речь?

Я кивнул.

- Отлично, потому что я – нет. Итак, среди этих кристаллов будет один, другого цвета. Красный. Вы его сразу увидите, по крайней мере мне так сказали. Висит в воздухе, размером примерно в метр, гладкий. У вас ещё осталось лекарство, в ампулах?

- Да, - с сомнением протянул я.

- Надеюсь, что осталось, потому что доставка ещё одной партии влетит, как тут говорят, в копеечку. Не позднее чем за час до контакта, а лучше сразу перед ним, вколете себе десять кубиков.

- Позвольте! - я сразу почувствовал, что меня хотят, как говорится, поиметь, к тому же в флаконе с глазными каплями как раз эти десять миллилитров и остались. - За курс я заплатил, и это лекарство моё. Если координаторы пожелают, могут выкупить, ну скажем, по пять тысяч за кубик.

Ирина уставилась на меня так, словно я что-то очень умное сказал.

- Значит, отказываетесь? - уточнила она.

- Нет, но эти десять кубиков я хочу получить. А лучше двадцать, чтобы наверняка.

Женщина спорить не стала, провела пальцем по планшету, и что-то начала набирать на высветившейся клавиатуре. Знаков там было гораздо больше, чем на моей, штук пятьдесят, не меньше, со своего места я их разглядеть чётко не мог, но знакомые уловил, они шли отдельно, в двух верхних строках.

- Хорошо, - наконец сказала гостья. - Координаторы согласны. Более того, они одобряют вашу инициативу, примете двадцать доз, половину за час, половину – перед контактом. Можете не колоть, а выпить.

Она отковырнула боковую крышку коробочки, прицепленной к планшету, достала маленький тёмно-синий флакончик с синей резиновой крышкой. Внутри был насыпан светло-кремовый порошок.