— Нет, если он умен. Для заживления такой травмы должно пройти не меньше месяца, — я прижимаю бокал с шампанским к губам и делаю глоток.

— Интересно, — ухмылка Алистера всезнающая. — Что нужно сделать, чтобы заслужить нож в рот, Лира?

Румянец заливает мои щеки. Я поднимаю бровь на вопрос и пожимаю плечами, прячась за напитком в руке.

— Я не знаю, — ложь дешевая и очевидная.

Он смеется, глубоко в груди, наблюдая за мной глазами, которые говорят мне, что он знает гораздо больше, чем я думаю.

— Тэтчер будет отрицать это, — он скрещивает руки перед грудью. — Но я не встречал никого, кто бы так защищал меня, как он. Нет никого другого, кого бы я хотел видеть в своем углу, даже если он немного вспыльчив.

Это похоже на одобрительный разговор, Алистер дает мне большой палец вверх, зеленый свет для продолжения отношений с Тэтчером. Хотя мне это не нужно, мне все равно приятно. Быть принятой никогда не было тем, в чем я была хороша.

Я как раз собираюсь поблагодарить его, когда Брайар и Сэйдж входят через парадную дверь, возвращаясь со своей половины плана наблюдения. Голубое платье Брайар мерцает, когда она идет со всеми блестками, волны светлых волос каскадом ниспадают по спине.

Когда она замечает нас, она быстро обхватывает Алистера за талию, прижимается головой к его груди, а он в защитном жесте обхватывает ее за спину.

— Он жалуется на День святого Валентина? — поддразнивает она. — Не позволяй ему лгать — он втайне романтик.

В считанные секунды Алистер превращается из задумчивой тени в углу в… ну, все еще задумчивую тень, но с улыбкой в уголках рта. Они как бы растворяются друг в друге, сияние ее энергии сочетается с его темнотой, пока они не становятся потрясающего оттенка серого металла.

— Нашла что-нибудь в кабинете Годфри, маленькая воровка? — он смотрит на нее сверху вниз, а она вытягивает шею, чтобы встретиться с ним взглядом.

— Ни хрена, — ворчит она, прижимаясь лбом к его груди. — Либо он все вычистил, либо там нечего было искать.

— Это плохо, что я молилась, чтобы мы нашли труп? — добавила Сэйдж, на ее безупречном лице появилось раздраженное выражение. Она присматривала за Брайар, пока та рыскала. — Буквально что угодно, кроме очередного тупика?

Очевидно, что наш план найти компромат на Коннера был пустой тратой времени. Это все, чем все это кажется — пустой тратой времени. Я измотана. Бегаю по кругу, пытаясь найти доказательства того, чего, похоже, не существует. Такое ощущение, что мы сами роем себе могилу, все глубже и глубже.

— Ты не против? — Сэйдж показывает на мое едва выпитое шампанское.

— Все твое, — я протягиваю ей бокал, и она грустно улыбается мне, прежде чем выпить игристое. Она откидывает волосы на плечо, когда заканчивает.

Я прижимаю руку к животу, в голове крутится сахар, и я вдруг жалею, что съела все эти сладости. Единственной хорошей новостью было то, что в последнее время больше не появлялось никаких трупов.

Мэй была последней жертвой, так что, возможно, Имитатор дает нам перевести дух, прежде чем продолжить сеять хаос.

— Вы все выглядите уныло, мать вашу.

Мы все поворачиваемся, видя Рука, проходящего мимо пары студентов. Его каштановые волосы не уложены и вьются у воротника его костюма. Красно-розовая маска, которую он носит, скрывает большую часть его лица, и я понимаю, что это та же маска, что и у Алистера.

— Не беспокойтесь. Я здесь, чтобы спасти положение, — он ухмыляется, глаза затуманены.

Рук обхватывает плечи Сэйдж, притягивая ее к себе.

— Не шути о своем члене, — она закатывает глаза, наклоняется к нему еще больше и нежно целует его руку. На каблуках она почти одного роста с ним. Они так идеально подходят друг другу, два кусочка головоломки, которые щелкнулись друг о друга.

На долю секунды я ревную.

Это последнее, о чем я должна думать, особенно сейчас, но я хочу того же с Тэтчером, что и у них. Меня устраивает наша личная связь, и если это единственный способ заполучить его, я приму это.

Я просто не могу не хотеть публичных проявлений привязанности. Требовательная рука вокруг моей талии, поцелуй в лоб на глазах у людей. Все, что покажет, что наши отношения — не плод моего воображения.

— Ты получишь много моего члена позже, детка, — Рук целует ее в щеку.

— Ван Дорен, — прерывает Алистер, — у тебя есть информация, которая не является бредом или нет?

— Остынь, папа, — он тянется в карман, доставая телефон. — Благодаря Сайласу и его программе распознавания лиц на компьютере, я получил некоторую информацию о людях, с которыми Джеймс встретился на терминале. Я только что получил их файлы.

Он бросает свой телефон Алистеру, и мы по очереди передаем его по кругу. Когда он доходит до меня, я изо всех сил стараюсь сохранить лицо пустым, чтобы окружающие ничего не заметили.

Имя: Аарон О'Хара

Возраст: тридцать три года

Три обвинения в содействии проституции. Два обвинения в сексуальном насилии. Одно обвинение в вооруженном ограблении.

В возрасте двадцати двух лет был приговорен к десяти годам лишения свободы в исправительном учреждении Аттика; Аттика, штат Нью-Йорк. Отбыл восемь из-за переполненности.

Короче говоря, он бывший или действующий сутенер, которого больше не арестовывали. Я пролистываю фотографию, сделанную много лет назад, до второго имени в документе.

Имя: Деклан О'Хара.

Возраст: тридцать семь лет.

По обвинению в организованной преступности ему грозило от двадцати пяти лет до пожизненного. Принял сделку о признании вины за информацию о его участии в торговле наркотиками и секс-услугами и связях с известными членами организованной преступности.

Был освобожден из-под стражи шесть лет назад.

— Не может быть, чтобы Синклеры работали с мафией, — шепотом кричит Сэйдж, оглядывая всех. — Разве не так?

Алистер расстроенно проводит рукой по лицу.

— Нам нужно попасть в кампус компании Elite. Если мы найдем грузовые контейнеры, это будет достаточным рычагом давления на Джеймса, чтобы он сдал всех причастных.

Комната немного кружится.

Как желание Сайласа отомстить за убийство своей девушки превратилось в это? Как далеко в кроличью нору мы упали, и как мы собираемся выбраться?

— Какого черта ты планируешь…

— Ну, разве это не прекрасная группа?

Мы все замолчали. Болтовня окружающих стала громче, когда наступила жесткая тишина. Я обхватываю рукой свой живот, температура падает на несколько градусов.

Стивен Синклер стоит на краю созданного нами круга. Его уложенные светлые волосы в безупречном состоянии, голубые глаза смотрят на каждого из нас, а на лице спокойное, уравновешенное выражение.

— Как вам новый семестр? — прохладно спрашивает он, как будто он всего лишь декан Холлоу Хайтс, выполняющий свои обязанности, а не гребаная змея в траве.

Стивен всегда был напыщенным засранцем. Истон получает от него это, честно говоря. Они оба ходят так, будто им принадлежит все, куда они ступают. Они считают себя выше всех и каждого.

— Как моя мама? — переспрашивает Алистер, никогда не скрывающий своего отвращения к кому-либо, независимо от того, как подать ситуацию.

Стивен принимает это близко к сердцу, ухмыляясь.

— Я как раз разговаривал с ней. Мы обсуждали твое будущее в качестве члена совета директоров. Я слышал, ты думаешь принять их предложение после окончания учебы?

Я смотрю, как у Алистера отвисает челюсть, как Брайар сжимает его руку так крепко, что костяшки пальцев побелели.

— Вряд ли, — он говорит сквозь стиснутые зубы.

— Какая жалость, — Стивен слегка хмурится. — Было бы здорово работать вместе. Но, полагаю, у тебя есть свой собственный путь.

Воздух такой густой, что его можно резать ножом. Я слышу, как бьется мое сердце в ушах.

Он знает, насколько мы вовлечены. Он знает, что мы его раскусили.