Увы, с выходом в нужное место не сложилось — область сопряжения двух миров, словно издеваясь, раз за разом выбрасывала нас слишком далеко от Базы. Поэтому туда-обратно мы бегали два с лишним часа. Но в какой-то момент теория вероятности все-таки справилась с законом подлости, и мы, очередной раз вернувшись на Землю, обнаружили, что юго-восточный вход расположен в тысяче трехстах семидесяти метрах. Да, продолжающееся ненастье вынудило пилить кругалями и в самом параноидальном режиме из всех гипотетически возможных, но в конце концов этот до смерти надоевший рейд все-таки закончился — мы сбежали в «колодец», поздоровались с Геной Богачевым, спустились в комнаты передержки и переоделись в сухое.

Потом разбежались кто куда. Ну, или с учетом запредельной усталости, расползлись. Яков Леонидович отправился строить Совет. Томилин, забрав все жилеты с грузовыми бляхами, поплелся на склад сдавать «трофеи». Мама как-то уж очень бодро унеслась в мастерскую к деду отрывать его от работы и пинками загонять в наш жилой блок. Ну, а мы втроем пошли к Степановне избавляться от последствий использования вампиризма, да еще и в самом экстремальном режиме.

Целительница оказалась на месте — проводила какую-то процедуру Игнату Петровичу. Но, увидев мою лысую головушку, обозвала его старым хрычом и послала куда подальше. А меня взгрела по полной программе. Правда, после того, как обняла и расцеловала. Ну и, конечно же, обратила внимание на моих спутниц. В своем непередаваемом стиле:

— Ты, которая с сиськами, запри дверь, урони задницу на диван и жди своей очереди. А ты, тощая, раздевайся и марш на стол! О-о-о, взяла Гранда? Красотка! Та-а-ак… Баламут, я тебе советовала брать ее почаще?! Хотя… судя по состоянию ее тушки, рейд получился слишком веселым, верно?

— Не то слово… — вздохнул я, упал рядом с Дашей и приложил себя восстановлением, чтобы ненароком не отключиться.

— У нас тоже было весело… — потемнев взглядом, сообщила тетя Софа и начала шарашить Жизнью в таком режиме, что у меня по спине побежали мурашки. — Вляпалась группа Циркуля. На Той Стороне. Обратно вышла на рогах и через четверо суток. Ухо с Валенком были настолько «тяжелыми», что Вишня, удерживая их, пережгла магистральные жилы.

Я представил себе раны, стабилизация которых могла бы пережечь жилы чрезвычайно опытного Гранда второй ступени, и невольно ужаснулся:

— Откачать сможешь?

— Да… — желчно подтвердила она и убила меня еще раз: — Эдак к концу ноября, если не в декабре.

— Обалдеть! — ошалело выдохнула Лара, получила по заднице и затихла. А я задал вопрос, рвущийся наружу энергичнее всех остальных:

— Нарвались на отряд корхов особей из тридцати восьми в продвинутых маскировочных накидках?

Целительница нахмурилась, прервала процесс исцеления, поймала мой взгляд и нехорошо прищурилась:

— Ты хочешь сказать, что эти накидки пошли в серию и уже доставлены тварям, орудующим тут, на Земле?!

Я криво усмехнулся и описал наши приключения. Причем довольно подробно и без купюр, так как знал, что эта женщина никому ничего не разболтает. Закончил через пару минут после смены пациентки, порадовался цветущему виду Ларисы, ответил на несколько вопросов Степановны и выслушал выводы, дополняющие мои:

— По словам Циркуля, прототипы корховских грузовиков вовсю гоняют по полигону, расположенному в четырех километрах от Червоточины, а на самом ближнем гоняют порядка двадцати тысяч обычных тварей и пятьдесят с лишним звезд магов. Получается, что до второй Волны остались считанные дни, а мы не мычим и не телимся!

— Мычать — мычим. И довольно энергично… — дождавшись очередного приложения Жизни, грустно пошутила Долгорукая. — С нашей подачи Россия и Китай переключили большую часть промышленности на военные рельсы, начали мобилизацию и дрессируют боевые группы нового образца; мы экспроприировали у корхов несколько десятков продвинутых накидок, часть из которых передали имперским артефакторам; выяснили координаты точек размещения третьего кольца обелисков; приволокли на Базу десятки тонн жизненно необходимого сырья и так далее. Впрочем, если Волна ударит на этой неделе, то…

— …вооруженным силам обеих Империй наступит такая задница, что страшно представлять! — продолжила Шахова, уперлась затылком в стену и закрыла глаза. Но, почувствовав дискомфорт, сползла пониже, привалилась ко мне, опустила голову на плечо и добавила: — Да и нам будет невесело: даже если корхи активируют всего одно новое кольцо обелисков, и эти хрени увеличат радиус Зоны еще километров на пятьдесят-шестьдесят, то мы задолбаемся бегать туда и обратно…

2 сентября 2112 г.

…Возвращение в сознание напомнило день рождения и «обрадовало» фантомными болями в магистральных каналах и отростках периферийных, крайне неприятными ощущениями в ядре и обнуленном резерве, тошнотой, ознобом, головокружением, дикой слабостью и кошмарной сухостью во рту. Впрочем, в этот раз мучился я недолго — буквально через минуту после того, как я открыл глаза, где-то сзади скрипнуло кресло, к моему лбу и солнечному сплетению прижались прохладные ладони Степановны, и серия волн Жизни, прокатившаяся между ними, вымела из тушки все побочные эффекты.

— Все, Борисыч, твой внучок реанимирован! — щелкнув меня по носу, желчно заявила она и добавила фразу, заставившую меня подобраться: — Можешь пытать, сколько заблагорассудится…

Что именно меня напрягло? Слово «пытать»: тетя Софа употребляла его исключительно в связке со словосочетанием «дурацкие вопросы» и лишь тогда, когда была категорически не согласна с мнением любимого мужчины. А это с учетом разговора, состоявшегося перед началом процедуры, изрядно действовало на нервы. В общем, я расстроился еще до того, как услышал голос деда:

— Ты как, оклемался?

— Угу… — буркнул я, сел, свесил ноги с операционного стола, поймал его взгляд, понял, что этот вариант реакции показался родичу недостаточно убедительным, и раздраженно озвучил второй: — Голова ясная, так что дерзай. Или терзай…

Он сдвинул кустистые брови к переносице, поиграл желваками, встал с кресла и уперся кулаками в стол:

— Рат, я хочу понять, на чем зиждется твоя уверенность в этих бабах, не просто так! Дело в том, что…

— Дед, посмотри-ка вот на это плетение… — предложил я, почувствовав, что этот вопрос действительно задан не из праздного любопытства, и создал схему щупа, использовав Силу Пространства. — …и скажи, оно тебе знакомо?

Он расфокусировал взгляд, а через мгновение уставился мне в глаза:

— Ты хочешь сказать, что постоянно «слушаешь» их через щуп?

— Да! — подтвердил я, еще раз оглядел его мастерскую взором, осмотрел ближайшие помещения чувством леса и раскололся до донышка. В смысле, предельно подробно рассказал о побочках передачи Сути, о подарке Даши и о своих возможностях в плане «вытягивания» нужных вариантов сродства.

Первая реакция деда повеселила:

— Так вот откуда взялись «личные наработки» Оторвы!!!

— Ага, из базы данных Долгорукой: боевое крыло выучило два первых плетения до нашего ухода в Большой Мир, третье получит сегодня, а дальше как получится.

Он заявил, что такой подход к дрессировке «бестолочей» ему нравится, а затем включил голову:

— Как я понимаю, вытягивать новые сродства тем, кому ты не помогал с мутацией, не вариант, верно?

— Попробовать, конечно, можно, но, откровенно говоря, не хотелось бы! — буркнул я и неожиданно был поддержан Степановной:

— Такое знание должно оставаться внутри семьи. А экспериментировать на нас однозначно не стоит: да, лишнее сродство, безусловно, пригодится. Но получать его в комплекте с постоянно усиливающимся импринтингом — это полный и законченный идиотизм.

— Ну да, согласен… — кивнул дед, сел, закрыл глаза и ушел в себя.

Заметив, что он начал шевелить губами, проговаривая любимое «Так-так-так…», я бесшумно слез с операционного стола, на цыпочках подошел к креслу, на которое перед процедурой сложил свое шмотье, оделся и влез в кроссовки. После того, как привел себя в порядок, опустился на сидение, откинулся на продавленную спинку и расслабился. А минут через пять-семь скорее почувствовал, чем увидел, что родич возвращается в реальность, и прикипел взглядом к его лицу. Как вскоре выяснилось, не зря — открыв глаза, он влез в сейф, вытащил из него довольно массивный браслет непривычного вида, аккуратно положил на столешницу и накрыл ладонью: