— А тут еще и свой самолет имеется, верно? — спросил я, не без труда задавив мутную волну бешенства, накатившую из глубины души, увидел подтверждающий кивок и поймал мысль, мелькнувшую на краю сознания: — Народ, может, их чуток повоспитывать? Скажем, сообщить, что твари нашли поляну, с которой стартовали аэростаты, поэтому вторая партия улетит к Стене с другой, расположенной значительно дальше, и устроить ей веселую трех-четырехчасовую ночную прогулку по буеракам?

12 сентября 2112 г.

…Очередная развеселая ночка закончилась в восьмом часу утра, и я, наскоро ополоснувшись и чисто символически перекусив, активировал новое заклинание школы Разума с говорящим названием равнодушие, взбодрил себя и своих женщин восстановлением, вывесил в центре гостиной «зеркало» и перешел из убежища во вторую спальню Боярского номера, с недавних пор используемую в качестве пыточной. Увидев наши замученные лица, матушка со Степановной, развлекавшие «клиента» последние пять с лишним часов, назвали нас маньяками, коротко рассказали о своих достижениях и свалили. Все туда же, в Дагомыс. «Бабка» — отдыхать от работы с сознанием китайца, а моя родительница — мыться, переодеваться, приводить себя в порядок и все такое.

После их ухода Язва и Бестия покосились на «языка», пребывавшего в бессознательном состоянии, попадали в кресла, все еще хранящие тепло тел покинувших нас женщин, взяли со подлокотников портативные терминалы и занялись доработкой почти готового фильма. А я подошел к кровати, изучил состояние организма «пациента», влил Природу в те места, где ощущал ее нехватку, привел пленника в сознание и принялся прогонять по всему списку вопросов, заботливо подготовленных старшими. А для того, чтобы ответы, не дай бог, не забылись, записывал беседу на микрокамеру, предусмотрительно закрепленную на люстре еще до ухода на «перерыв».

После мотивирующего воздействия Софьи пленник пел так, что можно было заслушаться. Само собой, если бы обсуждаемая тема в принципе могла радовать. Впрочем, я все равно увлекся, поэтому на возвращение матушки среагировал лишь самым краешком сознания. Тем самым, которым привычно контролировал окружающий мир чувством леса. Потом, помнится, прикрыл глаза, отвечая на ее ласковое прикосновение к плечу, прижал щекой руку, начавшую разминать трапеции, а через какое-то время подобрался, так как заметил приближение целой группы ярко светящихся силуэтов. И поделился с дамами своими наблюдениями:

— К нам, кажется, ломятся незваные гости!

— В восемь пятнадцать утра? — «удивленно» спросила Даша. — А вдруг мы еще дрыхнем или усиленно наводим красоту, готовясь к торжественному награждению?

В этот момент самый первый силуэт остановился возле двери в наш номер, и из прихожей раздались мелодичные переливы звонка системы контроля доступа.

— Гляну, кого там принесло… — недовольно буркнула моя родительница, вышла из спальни и исчезла. Совсем ненадолго: «повоевав» с гостями, но «не сумев отправить их восвояси», привела их к нам!

В момент появления на пороге двух Императоров и их доверенных телохранителей я выслушивал очередной ответ пленника, поэтому, услышав тихий шелест открывающейся двери, скосил на нее взгляд и, узнав государя, сложился в уважительном, но ни разу не подобострастном поклоне. А на его венценосного спутника даже не посмотрел. Ибо был зол до невозможности.

— Доброе утро, Ратибор Игоревич! Доброе утро, дамы… — поздоровался самодержец и объяснил причину столь раннего визита: — Прошу прощения за то, что заявились в гости в такую рань, но у нас возникла довольно серьезная проблема, требующая незамедлительного решения. А принять единственно верное решение без консультации самых опытных специалистов по Той Стороне, имеющихся в нашем распоряжении, не представляется возможным. Кстати, не расскажете, чем вы занимаетесь?

— Доброе утро, Владислав Мстиславович! — отозвался я. — Монтируем мини-фильм, который собираемся выложить в Сеть эдак за час-полтора до начала церемонии.

— Как я понимаю, этот фильм имеет к ней самое непосредственное отношение, верно? — спросил он, неспешно подошел к кровати, посмотрел на лицо пленника и нахмурился: — Ратибор Игоревич, я надеюсь, этот человек не является подданным глубокоуважаемого Лю Фаня и, соответственно, нашим союзником?!

— Союзником?! — желчно переспросил я, повелительно шевельнул рукой, и Бестия вывела на экран телевизора заставку, с которой должен был начинаться «мини-фильм». — Государь, посмотрите, пожалуйста, собранные нами материалы, и тогда все вопросы отпадут сами собой!

Пятиминутное вступление, в котором два закадровых женских голоса рассказывали настоящие причины возникновения Червоточины, показывали фотографии из архивов Базы и описывали ту часть деятельности корхов, о которой обыватели не знали ровным счетом ничего, Императоры посмотрели с вежливым интересом. В том же ключе отнеслись и к описанию истинных причин удара второй Волны, и к рассказу о том, как эта часть конфликта между двумя мирами выглядела для нас, засечников. А после того, как на экране появилась карта центральной части Багряной Зоны, и женские голоса сменились моим, мужским, помрачнели. Ибо первое же предложение не понравилось ни Долгорукому, ни Лю:

«К сожалению, объединение сил двух Империй и общины засечников только выглядело таковым, а на самом деле один из союзников уже готовил предательские удары в спину двум другим!»

— Вы смеете обвинять в предательстве меня?! — с нескрываемой угрозой в голосе спросил Лю Фань, а его телохранитель принялся накачивать покров Силой и плести какое-то заклинание. И если первое было ожидаемо, так что нисколько не удивило, то на второе мы ответили в меру своих возможностей — матушка и Язва сбили бедолагу с ног еще до того, как он закончил создание структуры, и десятком ударов физиономией об пол обнулили защиту, Даша «стравила» треть запасов Огня, дав понять, что готова ударить так, что мало не покажется, а я холодно уставился на Блистательного:

— Если вы не остановите остальных телохранителей, рвущихся в этот номер, то мы устроим вам кровавую баню!

Не знаю, что он увидел в моих глазах, но строить из себя героя даже не подумал — торопливо нажал на нужный сенсор комма и отдал пяток приказов на родном языке. Очень вовремя: толпа «коротких» силуэтов, сцепившаяся с «длинными», успела уронить троих и вынести дверь в нашу прихожую. Я удовлетворенно ухмыльнулся, отпальцевал Беру сообщение о том, что его парням, вероятнее всего, требуется помощь, дождался подтверждающего кивка, снова поймал взгляд Лю Фаня и повел рукой, предлагая продолжить просмотр мини-фильма. И даже отмотал ролик на нужное место:

«О том, что Император Владислав Мстиславович решил наградить самых заслуженных засечников высшими орденами Российской Империи и вот-вот отправит за ними нашу группу, знали все заинтересованные лица, так что разведка Поднебесной без труда отследила наши передвижения, выяснила, из какого форта старой Стены мы ушли в Зону, и передала эти сведения генералу Гао Ливэю. А тот послал во-о-от в эту точку спецгруппу из двадцати двух Грандов с недвусмысленным приказом взять в плен меня и моих женщин, а всех мужчин-засечников уничтожить…»

Тут я поставил ролик на паузу и уставился на телохранителя, которого Язва заставила посмотреть мне в глаза:

— Не знаю, насколько хорошо вы знаете русский язык, поэтому повторю последнее предложение в варианте «для клинических идиотов»: нас было всего восемь, а ваших Грандов — двадцать два. Они напали из засады, но все равно сдохли, а мы выжили, взяли в плен самого сильного, вынесли его из Зоны и качественно допросили. А теперь вопрос к клиническому идиоту: на что вы надеялись, готовясь в одиночку атаковать нас четверых, да еще и в присутствии нашего государя-Императора?!

— Он действительно клинический идиот! — после недолгих колебаний заявил Лю Фань и постарался перевести разговор на менее унизительную тему: — И я от всей души благодарю вас за сдержанность и высочайший профессионализм. Кстати, вы выяснили, что за подразделение вас атаковало?