— Валенок… — хмуро сообщил я после того, как Федька унесся туда, куда послали. — Один из самых бесполезных членов общины. Пока не пнешь — не побежит.

Женщина понимающе кивнула, а я прошел еще метров тридцать пять, «дотянулся» до наших комнат чувством леса, остановился и пошел обратно:

— Моих в блоке нет. Идем в мастерскую к деду…

Дед обнаружился у Ефремова. Этого артефактора я уважал, так что, постучав в дверь, дождавшись разрешения войти и переступив через порог, вежливо поздоровался и поинтересовался, нельзя ли мне украсть старшего родича.

Игнат Петрович меня не услышал, так как пялился на наши лысые черепа. А когда оклемался, решил пошутить:

— Собрались в Большой Мир записываться в армию?

Я отрицательно помотал головой и пожал протянутую руку:

— Неа. С тех пор, как наши перестали чтить Право, скитаемся по Зоне. А в ней напряг с горячей водой. Вот на шампуне и экономим.

Мужчина помрачнел:

— Боюсь, что скитаться придется и дальше — эти уроды обвинили вас в игнорировании категорического запрета уничтожать обелиски, и плани-…

— Плевать, что они там планируют! — взорвался я, затем извинился перед Ефремовым за эту вспышку и обратился к родичу, успевшему меня обнять: — Дед, собирай Совет. Немедленно. И строй своих «добытчиков» перед залом. А мы пока сбегаем к Степановне. Буквально на четверть часа…

У целительницы мы задержались на все сорок минут, ибо она нас все никак не отпускала. А еще наполучали лещей за «крайне безответственное отношение к своим тушкам» и выяснили, что вампиризм, конечно, вещь, но пользоваться им стоит только в самых экстренных ситуациях. В результате в Зал Совета явились с получасовым опозданием, взглядами поздоровались с моими родителями, обнаружившимися на обычных местах, добрались до единожды облюбованных кресел и сели. А потом я заговорил. Ибо не собирался отдавать инициативу в руки Генриха Оттовича:

— Привет всем тем, кого не видел. У нас три новости — плохая и две хорошие. Начну с плохой: наши южные соседи выяснили, что увеличение плотности магофона Той Стороны достигнуто за счет обелисков, и отправили их уничтожать группу из пятнадцати Грандов, известных, как Нефритовые Ястребы Нанкина. Группа была веселой — особо не напрягаясь, выносила хрени вместе с корхами охраны и вычистила западный край своего сектора.

— Удобная отговорка… — начал, было, Хома и заткнулся, нарвавшись на мой бешеный взгляд:

— Заткнитесь и молчите в тряпочку до тех пор, пока я не закончу!

— Баламут, ты забываешься!!! — рявкнул председатель, и у меня сорвало крышу — я метнулся к его столу, достал из кармана трофейные перстни и швырнул на столешницу:

— Забываюсь?! Вот их добро! Пространственные карманы вскрыты. Можете заглянуть и проверить содержимое. А потом я начну вырезать языки тем, кто еще раз усомнится в моем слове!!!

Генрих Оттович побагровел, но способности делать очевидные выводы не потерял:

— Ты хочешь сказать, что вы втроем уничтожили пятнадцать Грандов?!

— Именно!!!

— Но этого не может быть! — осторожно тявкнул Хомченко.

— Может… — подала голос Степановна, нарисовавшаяся в дверях за несколько секунд до этого. — Я только что осмотрела этих ребятишек и со всей ответственностью заявляю, что они прошли по самой грани между жизнью и смертью, чудом выжили и будут восстанавливаться больше недели даже под моим присмотром! Ибо ВОЮЮТ, в отличие от тебя, замшелый завистливый сморчок!!!

Алексей Харитонович ожидаемо увял, ибо конфликтовать с женщиной, от которой зависело его долголетие, боялся. А я продолжил говорить:

— Так вот, уничтожив Нефритовых Ястребов, мы выиграли немного времени до появления следующего подобного отряда. И это я считаю первой хорошей новостью. А теперь перейду ко второй: кое-как оклемавшись от крайне «веселого» боя с китайцами, мы немного поскучали неподалеку от Червоточины и дождались отряда корхов, транспортировавшего восемь еще не активированных обелисков. Тварей положили, а РПС-ку с трофейными штуковинами забрали и подняли на вершину Сломанного Клыка…

— Зачем?!!! — хором выдохнуло добрых две трети Совета.

Я посмотрел на них, как на идиотов:

— Раз у корхов работает связь, значит, есть ненулевая вероятность того, что в этой «разгрузке» имеется маячок. А я не готов приглашать этих гостей на Базу!

Председатель побагровел еще сильнее, так как о такой возможности не подумал, затем переключился в рабочий режим и поинтересовался, когда мы будем готовы выдвинуться к Сломанному Клыку.

— Никогда! — ответил я. — Мы сделали самое главное — добыли обелиски и доставили их туда, куда не залезет ни один корх. Дальше дело за вами.

— Да, но…

— Я. Еще. Не. Договорил! — отчеканил я, дождался крайне недоброй тишины и холодно усмехнулся: — А теперь я хочу услышать извинения в адрес моей женщины. От ВСЕГО СОВЕТА. На основании Положений номер шестнадцать, точка, два и двадцать три, точка, шесть. После чего получить железные гарантии того, что вы перестанете игнорировать Право и начнете ценить людей по их поступкам, а не по вашим измышлениям…

…Когда матушка захлопнула за нами дверь, я мысленно порадовался тому, что Базу строили на века и старались предусмотреть все, включая штурм. А потом родительница дала волю сдерживаемому гневу, и мне стало не до досужих раздумий:

— Ваше Императорское Вели-…

— Мам, мы «прошли по самой грани» и выжили ТОЛЬКО БЛАГОДАРЯ Даше! — протараторил я, чтобы не дать ей наговорить… всякого. Потом обнял за талии обеих «своих» женщин, притянул к себе и продолжил гасить злость в том же духе: — Язва тоже умничка — откачивала нас, как богиня исцеления. Так что если кто и виноват, то…

— …мой бывший муженек! — продолжила Долгорукая. — А твой сын и мы под его чутким руководством сделали то, что должно, умудрившись воспользоваться единственным шансом сдвинуть дату нападения двух Империй на эту Базу!

— Не было другого варианта, Оль… — вздохнула Шахова. — Не рискни мы, Ястребы уже вынесли бы все обелиски, две армии вернулись бы на Стену, и Базе настала бы жопа! А Даша… Даша выкладывалась ничуть не меньше Рата или меня. Впрочем, это видно невооруженным взглядом. По самым модным прическам этого сезона.

— Попали под какое-то мощное огненное заклинание? — хмуро спросил дед, успевший сесть за стол.

— Угу… — подтвердил я. — В том отряде было аж шесть огневиков. И некоторые таскали на себе по три-четыре комплекта защитных комплексов, так что пережили взрыв половины запасов «напалма» и термитной смеси.

— Расскажете? — спросил батюшка и, как бы невзначай сместившись к супруге, успокаивающе погладил ее по руке.

Я отрицательно помотал головой:

— Нет. В смысле, как-нибудь потом. А сейчас нам хочется как следует помыться, закидать в себя хоть что-нибудь съедобное и вырубиться.

— Что ж, мы подождем… — чуть-чуть успокоившись, заявила матушка, но эта фраза все равно прозвучала угрожающе, и я счел необходимым направить неуемную энергию родительницы в нужное русло:

— Ждать можно по-разному. На мой взгляд, будет неплохо, если вы с папой постараетесь погасить возможную волну недовольства, которую, вне всякого сомнения, попробуют поднять Хома, Стас, Лето и Нейтрал. А тебе, дед, стоит заняться нашими «подарками». Кстати, я придумал три жизненно необходимых направления исследований, и, если есть желание…

— Колись! — потребовал он, даже не став дослушивать этот монолог до конца.

Я, разве что, «потрескался», изложив свои соображения буквально парой коротеньких фраз, ибо все остальное этот мой «родственник» додумал сам, воспылал нешуточным энтузиазмом и умчался строить бригаду таких же маньяков от науки. Родители тоже… хм… вдохновились. Но если батюшка ушел «общаться с парнями» через считанные мгновения после ухода деда, то его благоверная заявила, что отправится начинать бабий бунт только после того, как накроет на стол.

Эта хитрость была шита белыми нитками, поэтому я снова подправил «фокус ее внимания» в нужную сторону: