— Я не знаю, чего ожидать. Конечно, я молю Господа о том, что и вы полюбите меня… Хоть когда-нибудь…
— Напрасно. Я женился на вас лишь из желания иметь красивую жену, которая родит мне красивых здоровых детей. Ваши чувства ко мне, Бригида, светлы и чисты, но не надейтесь на взаимность и не сетуйте на то, что с моей стороны вы будете чувствовать к вам лишь уважение. Но на этом закончим нашу невеселую беседу, и разрешите мне откланяться: меня ждет охота.
Не дождавшись, что скажет на его заявление Бригида, Вильям равнодушно поцеловал ее ладонь и зашагал прочь, оставив свою молодую супругу в смятении чувств и омуте горечи. Однако Бригида не потеряла надежду, нет!
— Я докажу тебе, что ты сделал правильный выбор, любовь моя! Докажу, что я могу дать тебе то, чего ты желаешь! Я принесу тебе и наследника, и прекрасную, как огненная роза, дочь… И тогда ты полюбишь меня… Обязательно полюбишь! — прошептала Бригида, провожая своего супруга полным тоски взглядом.
Этим же вечером, после ужина, проведенного в кругу своей новой семьи, Бригида написала два письма: в Лондон и в замок Гизов. Ей нужно было знать, почему никто из ее близких не сообщил ей о том, что ее дорогой Вильям просил ее руки еще три с половиной года назад. Девушка была уверена: знай она об этом, она нашла бы в себе силы отказать Филипу и, как кошка, защищающая своих котят, яростно боролась бы за свое счастье с тем, кого она любила и кто все же попросил ее руки. Но нет! Все молчали! Словно сговорились выдать ее именно за Филипа! Пусть он просил ее руки первым, но она отказала бы ему! И никто не заставил бы ее пойти с ним под венец!
«Знает ли обо всем этом Альенора? Нет…. Она не стала бы скрывать от меня это, ведь она знает, как глубока моя любовь к Вильяму и как тянулось к нему мое сердце… Должно быть, это мои родители: Тьюри беднее Нортонов, и меня выдали за того, кто побогаче. Разве не этим всю жизнь занимались мои бессердечные родители? Растили меня хрупким ярким цветком, чтобы продать мое тело тому, у кого в карманах звонче поет золото» — размышляла Бригида, выводя на бумаге красивые закрученные буквы, написание которых она когда-то долго заучивала под присмотром своей матери. В конце каждого письма девушка с особой любовью вывела «Леди Бригида Тьюри» и, налюбовавшись видом своего нового родового имени, произнесла Господу короткий хвалебный псалм. Затем, красиво сложив письма, запечатав их воском и печатью с гербом Тьюри, Бригида украсила их тонкими шелковыми зелеными лентами и поспешила вниз, чтобы передать послания слуге, которому доверили такую важную и высокую честь, как корреспонденция хозяев замка.
Коридоры замка были широкими и богато украшенными, на полах лежали слегка потертые красные ковры, а десятки свеч уже были зажжены, наполняя пространство атмосферой таинственности и романтики. Эта обстановка и свечи напомнили Бригиде о прошедшей ночи, и она вдруг покраснела, вспомнив о том, как Вильям лишил ее невинности и о том, как он ласкал ее обнаженную грудь, и как его теплые руки гладили ее тело… Как супруг прижимал ее к своему разгоряченному великолепному телу и заставлял ее робко стонать от долгожданного удовольствия. И пусть за всю ночь он не сказал ей ни слова, эта ночь казалась Бригиде самой благословенной, самой счастливой в ее жизни. Что может быть слаще объятий и ласк любимого мужчины?
— …если я не смог жениться на той, что желаю, буду довольствоваться той, что сама упала мне в руки, как спелое, но кислое яблоко. — Вдруг услышала девушка, проходя мимо приоткрытой двери.
Это был голос Вильяма, ее супруга.
Бригида тотчас остановилась, проглотила ком, вдруг вставший в горле, и, боясь даже дышать, решила подслушать беседу, имеющую место в соседних покоях, принадлежавших тете ее мужа мисс Агнессе Тьюри.
«Спелое, но кислое яблоко! Так вот, кем, или, вернее, чем он считает меня!» — с болью в сердце подумала девушка, без затруднения поняв речь Вильяма, к тому же, такую прямую и нелестную.
— Слова твои полны злости, но, Вильям, на свадьбе только и шептались о том, какую красавицу-невесту ты себе заполучил. Закрой свое сердце для прошлого и открой его для своей супруги, иначе не будет покоя ни тебе, ни ей, ни всем нам, — мудро ответил Вильяму спокойный голос тети Агнессы.
Этой женщине не было и сорока, но она выглядела намного старше своего возраста: переживания и заботы состарили ее раньше времени, и семь лет назад ее зрение стало ослабевать, сделав ее почти незрячей. Для того, чтобы увидеть вещь, Агнессе приходилось подносить ее совсем близко к своим глазам, однако, умелая рукодельница, она продолжала вышивать и ткать, находя отраду и наслаждение в этих своих любимых занятиях. Агнесса относилась к супруге племянника настороженно, но справедливо отмечала мягкое сердце Бригиды, ее покорность своему супругу и новой семье. Бригида стала замечательной женой для Вильяма, и тот должен снять с себя пелену влюбленности в Альенору Нортон и обратить свои мысли и сердце к той, с кем стоял у брачного алтаря в церкви и кого привел в свой дом, как свою супругу и мать своих будущих детей — так считала мисс Тьюри, сама никогда не познавшая ни счастья быть женой, ни мужских ласк, ни радости быть матерью.
— Да Бог с ней с ее красотой! Она только и знает, что хмурится и молчит! Когда я рассказал ей о переменах в королевском дворце, она перекрестилась с дюжину раз и все повторяла: «Какой позор! Какое святотатство!» — тихо рассмеялся Вильям.
— Ты пьян, мой дорогой мальчик… Отставь-ка от себя кубок и поди-ка к своей жене. Почитайте вместе Библию, обсудите вчерашний и сегодняшний дни…
— Ну, уж нет, лучше пойду прогуляюсь с собаками в парке.
— Возьми с собой Бригиду.
— Пусть остается в замке. Она такая болезненная и нежная, что даже легкий ветерок заставит ее слечь в постель. Поскорее бы она понесла…
— Понесет, мой дорогой мальчик. Она родит тебе ангелов. Она сама ангел, — ласково сказала Агнесса.
— Только этот ангел мне не нужен. Я желаю Дьяволицу! Ведьму! — в сердцах бросил Вильям.
Этих оскорблений Бригида вынести не смогла: она нарочно затопала ногами по ковру, а затем громко постучала в двери.
— Мисс Тьюри? Вы еще не спите? Могу ли я зайти к вам совсем ненадолго? — стараясь говорить спокойно, вымолвила Бригида. Но как трудно было ей притворяться спокойной, когда ее сердце и душа кровоточили от острых и унизительных слов! От слов супруга, которого она так любила, так боготворила!
— Бригида, ты ли это, девочка моя? — тотчас откликнулась Агнесса. — Заходи!
Глубоко вздохнув, Бригида раскрыла дверь, переступила порог покоев, и ее взору предстали мисс Тьюри, сидящая у свечи и занятая вышиванием, а позади нее, у окна, стоял Вильям, с кубком в руке. При появлении супруги Вильям криво усмехнулся и поднял кубок ввысь, словно приветствуя незваную гостью.
— Вы тоже здесь, мой дорогой супруг, — нарочно ласковым голосом заметила Бригида, подходя к Агнессе. — Какая же вы мастерица, мисс Тьюри! Какие мелкие стежки! Какие прекрасные розы! — воскликнула она, наклонившись к работе хозяйки покоев.
— Года, моя милая! Года превращают камни в пыль, а таких неумех, какой я была в молодости, в мастериц! — хохотнула Агнесса, не прекращая своего занятия. — Что тебе понадобилось?
— Помните, вы рассказывали мне об узорах, которыми несколько веков назад вышивали королевские одежды? Поделитесь со мной своим секретом: я желаю расшить для моего дорого мужа с десяток рубашек… — начала было Бригида, но Вильям грубо прервал ее:
— Мне не нужны твои рубашки. Лучше займись гобеленом. Может, к старости закончишь. — Вильям выпил содержимое кубка до дна и со стуком поставил его на каменный подоконник. — Пойду в парк, выгуляю собак отца. А ты, жена, чтоб к моему приходу была в наших покоях и готова встретить меня теплыми объятьями… И не хмурься так! Мне нужна веселая жена! Веселая и полная жизни! А ты похожа на стог сена в дождливом мокром поле!
Он быстро пересек комнату и вышел за дверь.
