Сэр Леонард едва заметно усмехнулся: какая девушка! Не только красива, но и умеет говорить прямо, без загадок. А ведь она могла бы продолжать томить его своей красотой и жеманиться, как делают многие другие леди ее возраста. Он знал, что Альеноре Нортон было семнадцать лет: об этом ему поведал Филип, уверяя своего друга в том, что, как только кончится война и они оба вернуться домой, тот представит Леонарда своей прекрасной сестре. Увы, этому не суждено было сбыться: Филип вернулся в Англию и женился, а Леонард остался во Франции, защищать завоеванные Генрихом земли. А когда друзья встретились вновь, уже через несколько месяцев их разлучила смерть. И все же сэр Леонард не позабыл о рассказах Филипа, и, получив у короля разрешение вернуться в Англию, дал себе обещание познакомиться с очаровательной мисс Альенорой. Он сошел с корабля лишь неделю назад, но уже успел подстричься, привести в порядок усы и бороду, облачиться в нарядный богатый костюм и отправился в довольно долгое путешествие, чтобы посетить замок Нортонов.

Девушка, стоящая перед сэром Леонардом, одетая в дорожное синее платье, с тяжелым испанским чепцом на голове была настолько красива, что при первом взгляде на нее, сердце рыцаря дрогнуло, и все его существо наполнилось волнением. Но откуда взялось это волнение? Он уже давно не юнец! Он уже успел побывать во многих битвах, убить десятки врагов, быть раненым и любимым многими женщинами. Нет, должно быть, мисс Альенора Нортон обладала магическим даром, раз сумела завладеть его сердцем с первой секунды знакомства с ним.

Альенора же не почувствовала ни волнения, ни нежности, ничего. Скорее, она была рада тому, что вдруг объявился друг ее брата, который, к тому же, привез ей послание от ее отца. Но, не желая оставлять задуманное на потом, девушка откровенно заявила гостю о том, что оставляет его. Несмотря на то, что она предложила ему завтрак и беседу с ее матушкой, Альенора не руководствовалась ничем другим, кроме как вежливостью и этикетом.

«А если сэр Уолш подумал, будто я прошу его остаться, пусть лжет сам себе, и я не буду убеждать его в обратном. Мне нет до него никакого дела, — равнодушно подумала мисс Нортон, привыкшая к обожанию мужчин. Ей не терпелось прочитать послание отца, и этот вдруг затянувшийся разговор, да еще и остановившийся на такой драматичной ноте, стал ей в тягость. — Как жаль, что матушка еще спит! Она бы заставила его рассказать ей все, что он знает о Филипе!»

— Не смею задерживать вас, мисс, — с легким поклоном произнес сэр Леонард. Он прекрасно понял, что юная красавица не желает более беседовать с ним. — Но позвольте поинтересоваться, мисс, куда вы так спешите?

«На тайное свидание? Должно быть, так и есть. Иначе, для чего бы ей, знатной девушке вставать так рано? К тому же эта ослепительная красавица просто не может оставаться без сердечной привязанности. Девушки ее возраста не представляют свою жизнь без надуманной романтики, сонетов, слагаемых в их честь, и любовных клятв» — пронеслось в разуме сэра Уолша, и эти мысли заставили его почувствовать некую зависть к тому мужчине, которому посчастливилось заполучить любовь мисс Нортон.

— О, это никакой не секрет, сэр. Каждый день я объезжаю наши семейные владения, выслушиваю жалобы и сетования крестьян, беседую с ними о будущем урожае и Господе, а также собираю налоги, — пожав плечами, ответила Альенора. — Я начинаю свое небольшое путешествие сразу после утренней трапезы, сэр.

— Вы собираете налоги, мисс? — не скрывая своего удивления, улыбнулся гость.

Удивление в голосе собеседника, а также звучавшее в нем недоверие задели гордую мисс Нортон за живое. Ах, а как же! Этот мужлан, без сомнений, уверен в том, что женский пол создан лишь для рождения детей и ублажения супруга!

Кровь девушки вскипела, щеки порозовели, глаза заблестели. Она желала уколоть, оскорбить нахального гостя, дать ему понять, что она в состоянии собирать налоги со своих крестьян, но доказывать или разъяснять сэру Уолшу его ошибку она не считала возможным: все-таки, она была высокородной леди, а не торговкой лесными ягодами.

— Я очень спешу, сэр. Доброго вам дня, сэр, — сухо бросила Альенора, молча сделала реверанс и, грациозно укутавшись в свой плащ, направилась к дверям.

Однако перемена в настроении прекрасной мисс и презрение, блеснувшее в ее небесно-голубых глазах, не укрылись от сэра Уолша, и он, полный злости на себя и свою невежливость, поспешил исправиться:

— Я обидел вас, мисс. Умоляю, простите мне мое невежество, — сказал он вслед Альеноре. — И прошу, позвольте мне сопроводить вас до деревни. Кто знает, какие опасности ждут на пути благородных кровей девушку, путешествующую без мужской защиты.

— Премного благодарна вам, сэр, но, увы, я должна отклонить ваше предложение, — не оборачиваясь, бросила Альенора, продолжая путь. Ей меньше всего хотелось общаться с этим человеком. Пусть он был другом ее покойного брата, пусть мог много ей рассказать о Филипе, но его глупые фразы отталкивали ее. И, хотя в этих фразах не было ничего противоестественного, ведь, и правда, знатной девушке не положено разгуливать среди крестьян и собирать с них налоги, но ведь она не была просто какой-то домашней трусихой! Она была мисс Нортон! Альенора Нортон! Да и к тому же, к чему ей бояться совершать прогулки по собственным владениям? Она совершает их почти каждый день уже столько месяцев подряд и ни разу не видела ни разбойников, ни даже попрошаек. Крестьяне любили ее и были ей надежной защитой от каждого, кто имел бы наглость даже прикоснуться к подолу ее платья.

— Что сказал бы ваш многоуважаемый отец, узнав о том, что вы разъезжаете по окрестностям без спутника? — нахмурившись, произнес сэр Уолш и пошел вслед за упрямой девушкой. Ее отказ уязвил его гордость, но он, как персона старше в летах и как мужчина, должен был поставить глупую девицу на место. Как бы прекрасна она ни была, как бы часто ни билось его сердце рядом с ней, она была всего лишь женщиной, и подчиняться мудрым мужским наставлениям было ее обязанностью.

— Мой отец знает, что я могу постоять за себя, сэр! — не выдержав такого глупейшего укора со стороны гостя, все же обернулась к нему Альенора и, гордо приподняв подбородок, добавила: — Прошу вас, сэр, не беспокойтесь о моей сохранности: я недурно стреляю из лука! Молли! — приказала она. — Принеси мне мои лук и стрелы!

— Стрелы не спасут вас, если вы встретите на пути шайку грабителей, мисс, — усмехнулся на это сэр Леонард, но бесстрашие и уверенность в себе этой хрупкой на вид красавицы, заставило его почувствовать восхищение, которое, однако, через миг сменилось раздражением: до чего упряма! Должно быть, лорду Нортону эта девица приносит массу хлопот и душевных страданий!

Молли, вдруг появившаяся с луком и стрелами своей госпожи, принесла Альеноре возможность взять свое оружие, сухо пожелать гостю доброго дня и, не дожидаясь ответа, покинуть замок.

«Ну и езжай, глупая!» — в сердцах подумал сэр Леонард и уселся было в кресло у камина, но через четверть часа вскочил на ноги, и вскоре смирную рыжую лошадку мисс Нортон Пиги догнал большой серый, в яблоках, конь и его хмурый всадник.

— И все же, я не могу отпустить вас одну, мисс! — сообщил сэр Уолш Альеноре, но в его голосе слышалась не только решительность, но и раздражение.

Несмотря на то, что лошадь мисс Нортон была смирной и не любила быстрого галопа, она смогла увезти свою хозяйку достаточно далеко от дома, и сэру Уолшу пришлось пришпорить своего коня, чтобы нагнать упрямицу-сестру Филипа. Он был невероятно голоден, так как рассчитывал на то, что Нортоны пригласят его к утренней трапезе, однако этого не произошло. Вместо того, чтобы быть хозяйкой, эта красавица Альенора невежливо оставила его в замке, дожидаться пробуждения ее матери! Нет, эта девица уж точно никогда не найдет себе супруга! Кому нужна такая эгоистичная жена, не желающая брать на себя обязанности гостеприимства?