— Посланник, — согласился гость. — Но не Его посланник.

— А чей же?

— Вашей смертельно раненной, но всё же взывающей о милосердии, совести!

— Джуанито? — переспросил наконец-то разобравшийся кто стоит перед ним, король-жрец. — Джуанито Домингес?

— Да, мой король, — печально ответил гость. — Я пришёл, чтобы позвать тебя за собой, но теперь вижу, что поторопился и сомневаюсь.

— Забрать в лучший мир? — пошутил король, но его бывший священник не принял шутки: — В худший, много худший мир пустых городов и немногих отчаявшихся людей.

— Зачем тогда идти туда?

— Тот мир потерял свою веру и наш долг вернуть ему её, перенести через границу миров. Отсюда — туда. Перенести в своём сердце.

Неожиданно герой-священник сделал шаг вперёд и оказался рядом с Грандом. — Во что веришь ты, мой король?

— Джуанито, прекрати, — послал приватное сообщение король-жрец. — Ты портишь мне мессу. Давай поговорим, когда она закончится.

Священник отрицательно покачал головой.

— Я приказываю! — взвился Гранд и видя, что Джуанито не спешит исполнить сказанное дополнительно пригрозил: — Исполняй наёмный герой или я разорву наш контракт и ты станешь никем в моей стране.

— Попробуй, — просто предложил Джуанито и король понял, что не может этого сделать. Не прямо сейчас, когда столько глаз видело появление священника, словно явившегося на землю ангела. Это уничтожит их мораль на корню и погрузит государство в хаос.

— Кем ты стал, Джуанито? — спросил он и в ответ услышал вопрос «а кем стал ты, мой король?».

Глубоко, глубже чем проникают мощные корни могучих древ, растущих в самом центре темнолесья, глубже большинства помещений подземного дворца, в глубокой темнице сидел посаженный под замок сам хозяин подземного града. Больше нет на голове золотой короны. Руки и ноги закованы в тяжёлое железо. На чёрном металле тёмно-красным цветом мрачно горят высасывающие силы и манну руны. Специальные оковы против героев. Очень хорошие. Кощей сам их сделал. И сам же попался. Узник в собственном замке. Есть ли судьба печальней?

Нет, ну если учитывать то, что случилось СНАРУЖИ, то конечно…

Но всё равно приятного мало.

Психологи говорят, что существует пять стадий принятия неизбежного. Кощей успешно прошёл все пять из них и остановился на «месть моя будет страшна!».

— Думаете: сковали дедушку. Посадили дедушку под замок. Он и смирится? — разговаривал сам с собой узник своей собственной тюрьмы. — А вот выкусите! Дедушка ещё всем вам покажет. На байты разберу, наглые неписи! Вы ещё не знаете Кощея. Так вы его узнаете!

И так, не прекращая, часами напролёт. Оставленный в одиночестве. Глубоко под землёй, глубже чем могли бы достать самые длинные корни самых могучих деревьев чьи кроны сейчас шумят в вышине. Иногда подземный царь забывался и тогда, вместо угроз, из его рта доносился то безумный смех, то, не менее безумный, плач. А иногда, когда злобный старик с растрёпанной бородой засыпал, внутри него пробуждался обычный, разве только немного избалованный, мальчишка по имени Денис. Он тщетно пытался хоть что-то разглядеть в темноте. Мрачное сияние рун на сковывающих ноги и руки оковах пугало его. Денис звал в темноте отца, привыкнув, что папка очень важный человек и может решить любую проблему и любой вопрос. Вот только отец никак не приходил, хотя и обещал. И Денис оставался по-прежнему один, в темноте, в пустоте, в безвременье.

Очнувшись после очередного приступа, Кощей не принялся тут же беспорядочно сыпать угрозами, как раньше. Какое-то время он молча сидел, словно задумавшись. Но вот изогнутый, похожий на птичий клюв, нос дёрнулся вверх.

— Пора, — произнёс вслух узник и, словно уговаривая сам себя, повторил: — Смелей.

В окружающей темноте перед глазами распахнулось окошко с текстом: вы хотите сменить персонажа?

Кощей взглядом выбрал пункт «да, хочу». Хотя, на самом деле, он желал поджарить наглых ботов на медленном огне, и чтобы они каждым своим байтом прочувствовали неотвратимость приближающегося конца. К сожалению, такого пункта выбора в предлагаемом меню не существовало.

— Весь прогресс, связанный с текущим персонажем, включая набранные уровни, полученные способности, собранные артефакты и так далее — будет потерян.

Кощей взглядом выбрал пункт «понимаю и соглашаюсь».

Тотчас он переместился из запертого в темнице старика в молодого мужчину в просторной светлой комнате. Через большие окна, вместе с потоками солнечного света, вливался аромат спеющих яблок. Посередине комнаты стоял письменный стол. Перед столом удобное плетённое полукресло. Но бывший Кощей не торопился садиться за стол и начинать создавать нового персонажа. Сначала он подошёл к окнам и какое-то время любовался садом снаружи. Разумеется, никакого снаружи не существовало. Это место — всего лишь промежуточное пространство — в котором оказывался игрок после входа в игру, где он мог спокойно выбрать нового персонажа, разбросать балы стартовых характеристик и так далее. На слэнге бывалых игроков оно называлось «предбанником» и могло выглядеть самым разным образом. Сейчас Кощею больше всего хотелось спокойствия и предбанник превратился в светлую комнату в доме посреди бесконечного яблоневого сада. Жаль только нельзя выйти во двор или вылезти в окно. В самой комнате можешь оставаться сколько захочешь, но зачем. В «Королевствах» его ждут неоплаченные дела и пока ещё неуничтоженные враги. Впервые за долгое время у него появились враги, которых он ещё не уничтожил, — отметил Кощей.

Когда он отвернулся от окна, то на краешке стола стояла чашка свежесваренного кофе. Простая синяя чашка с нарисованным на ней корабликом — символом приключений. Разве не за этим люди приходят в игру? Не за приключениями?

Вдруг, рассматривающему сражающийся с волнами крохотный кораблик, Кощею показалось удивительно глупой идея вернуться в игру, заново прокачать персонажа, что, наверное, будет не так уж и сложно со всеми его знаниями, заново создать запрещённые артефакты не подчиняющиеся игровой логике, но сами управляющие ей. Один раз он уже сумел пройти этот путь, значит сумеет и во второй. В игре больше нет админов, и никто не упрекнёт его за нечестную игру, использование к своей пользе известных уязвимостей, дыр и хаков. Довольно быстро, по игровым меркам, его новый персонаж снова обретёт силу и власть. Но зачем?

Зачем всё это?

Неужели только чтобы отомстить пятерым ботам, заточившим его в темницу в собственном замке?

Оно того вообще стоит? И, начиная мстить куску программного кода, не возвышаешь ли ты тем самым его до своего уровня? Не признаёшь за ним право быть твоим врагом? Право на то, что он заслужил твою ненависть? На то, что встал вровень с тобой самим?

Сквозь приоткрытое окно доносился аромат спелых яблок. Чашка кофе в руках приятно грела ладонь. Яблочный аромат с кофейной ноткой. Сладость, смешанная с горечью.

Кощей сделал глоток, убедившись, что кофе сварено так, как он это любил. Игра помнила его предпочтения. Ещё бы, сколько времени он в ней провёл. Должно быть «Королевства» знали его много лучше, чем он знал или когда-либо способен узнать себя.

А раз так, то игра должна понимать, что он не отступится пока не разберёт наглых ботов на исходные коды вплоть до самого последнего модуля и самой последней библиотеки. Кощей вдруг понял, что он действительно ненавидит их. Ненавидит по-настоящему, как можно ненавидеть человека, а не предмет. Но не потому, что негодяи провели его вокруг пальца. Не потому, что заточили в темницу и сковали его собственными оковами. Это неприятный — да, но всего лишь обычный игровой момент. То, чего Кощей не мог и не сможет никогда простить героям это почти забытого мальчишку Дениску которого они вытащили из глубин его подсознания и которым манипулировали, чтобы вызнать его секреты. Некоторые из его секретов, но далеко не все.

Накачав его настоящее тело в капсуле виртуальной реальности какой-то гадостью, сумели погрузить Кощея в бессознательное состояние и извлекли из него давно, казалось бы, похороненного Дениску всё это время ждущего когда его отец вернётся и заберёт его от всего этого прочь. Мальчишку, который так и не дождался возвращения должно быть давно погибшего, вместе с миллиардами людей по всему миру, отца. Но тот краткий миг, когда он находился в бреду и чей-то голос извне говорил с ним от имени его отца, задавая вопросы, а он почти совсем поверил, что отец наконец-то пришёл, как и обещал — этого Кощей не простит никогда и никому. И пусть горят города и рушатся виртуальные империи. Пусть стонут под гнётом своих алгоритмов жалкие неписи. Он готов на всё, готов даже уничтожить сам виртуальный мир «Королевств», лишь бы только увидеть страх в глазах каждого героя из проклятой пятёрки. Кощей жаждал насладиться их отчаянием. Только если они потеряют всё, если будут абсолютно раздавлены и уничтожены — только тогда он сочтёт себя удовлетворённым, а может быть и этого тоже окажется недостаточно.