— Давай смотри, — глумливо предложил Кощей Брониславу. — Смотри и помни, что ты и твои друзья могли бы просто получить свою награду и убираться на четыре стороны. Но теперь нет.

На развернувшемся в воздухе экране видно, как ярко и прерывисто замигал светодиод на шее подключенной к кабелю куклы. Вот она дёрнулась. Подняла голову, осматриваясь. Помахала рукой в камеру и, с некоторым усилием, выдернула из себя дата-кабель.

Дальше Аграт встала и обошла вирт-капсулу сзади, чтобы получить доступ к отсеку с картриджами. Открыв отсек, она выгребла оттуда все лишние и оставленные про запас катриджы. Видимо на всякий случай отодвинула их подальше и разложила на три кучки.

— Признайся сейчас, — спросил Кощей. — В одном из картриджей действительно спрятана бомба или ты блефовал? Твою судьбу это не изменит, но сейчас-то зачем скрывать?

Бронислав молчал.

— Ты проиграл, — добавил Кощей. — Не захотел быть инструментом в моих руках, скоро станешь просто областью памяти, помеченной под обнуление и очистку.

[1] Изначально цитата приписывается Гаю Юлию Цезарю.

--Тем временем в игре, под стенами Краснопольска--

Сдерживать одновременно эльфов и демонов из пылающего легиона армии краснопольского княжества не хватало сил. Как ни пытался князь Мстислав стравить своих врагов между собой, но толком ничего не получилось. Эльфы наступали с одной стороны, демоны с другой и редкие стычки между рядовыми бойцами Великого Леса и Пылающего Легиона не имели большого значения.

Понимая, что, разделив армию на две части он неизбежно проиграет оба сражения, Мстислав принял решение отступить к столице своего княжества и под её могучими стенами дать последний, решающий бой. Кроме того, оставалась надежда, что демоны и эльфы, окружая Краснопольск, всё-таки начнут резать друг друга в промышленных масштабах, тем самым уменьшая фронт работы для хозяина Краснопольского княжества. Увы, но лидеры фракций-антагонистов явно заключили какие-то договорённости между собой, а может быть просто преследовали собственные цели не желая играть на руку защитникам. Остановив своё наступление, эльфы растекались широкой волной, захватывая мелки посёлки и деревни. Тогда как пылающий легион шёл прямо на Краснопольск и становилось ясно, что сначала придётся выдержать сражение с демонами, а потом ещё каким-то образом отбивать захваченную половину страны у эльфов.

Так себе расклад, если честно.

Но другого не имелось и Мстиславу приходилось играть имевшимися на руках картами.

Положение немного спасали артефактные пушки, теперь стоящие на высоких стенах и отведённые в столицу отряды мушкетёров готовых сплошным огнём очистить стены в случае их захвата врагом.

— Мой князь! — доложил командующий остатками личной дружины витязь. — На горизонте замечена армия.

— Демоны? — вяло поинтересовался князь. Нет смысла волноваться, принимая неизбежное. Поэтому он и не волновался.

— Никак нет, — доложил воин. — Испанцы!

— Не может быть, — вскочил из-за стола Мстислав. — Неужели этот чёртов гранд наконец-то ответил на мои многочисленные просьбы о помощи и напоминания о заключённых договорах? Он прислал армию?

— Со стен видели пикинёров, арбалетчиков, паладинов и священников, — доложил витязь.

— Как вовремя! — обрадованно воскликнул князь. — Уж теперь мы точно разобьём демонов: сначала позволим им самостоятельно разбить голову о стены Краснопльска, а после добьём окончательно! После разберёмся с остроухими и отстроим всё разрушенное заново.

Мысль о внезапно появившемся подкреплении так взволновала Мстислава, что он сделал несколько быстрых шагов дважды пройдя от стола до стены и обратно.

— Старый друг, — воскликнул князь, обращаясь к отсутствующему здесь гранду испанского замка. — Прости, что сомневался в тебе! Посланная тобой подмога пришла в самый последний момент, но как же вовремя!

— Открыть ворота, впустить наших друзей, — приказал он почтительно внимающему воину.

--Колония выживших созданной на основе старого бомбоубежища недалеко от областного управления МЧС--

Бомбоубежище помнило ещё советские времена. Как-то так сложилось, что в свою бытность Российской Федерацией, страна перестала строить бомбоубежища, в лучшем случае приведя в относительный порядок пару-тройку уже построенных. Как, например, вот это. Серые стены тянулись на километры, уходя вниз, под защиту каменной плиты и разветвляясь под ней в стороны, словно корни исполинского растения.

И хотя опасность пришла откуда не ждали. Рассчитанное на защиту от огня и света, старое бомбоубежище всё-таки послужило потомкам своих создателей, сохранив тепло их жизней.

В комнате было сухо и пыльно. У стен стоит пара деревянных шкафов. Такой же деревянный стол занимал треть помещения: мощная столешница на соответствующей толщины ножках. Поверхность столешницы исписана временем, словно лицо старого, но ещё крепкого, человека. Кроме стола и шкафов имелись несколько стульев. Под потолком, маленьким солнцем, светила яркая лампочка. В углу, на тумбочке с заедающей дверцей, стояла большая бутыль с водой и помпа, чтобы можно было накачать воды в стакан.

Младший лейтенант, под запись, пересказывал историю встречи с компанией странных бродящих робо. Лежащая на столе коробочка диктофона послушно записывала слова. Кроме Максима, в комнате, находились ещё два человека. Один в рубашке с закатными рукавами, другой в расстёгнутом кителе с эмблемой МЧС. Оба они уже в летах, гораздо старше младшего лейтенанта.

Пока длился рассказ Максима, два руководителя колонии внимательно слушали его, не перебивая.

— Поднял вертолёт, вернулся обратно и вот я здесь, — устало закончил Максим.

Тот, который в рубашке, поинтересовался: — Насколько правдивой может быть рассказанная робо история? Как считаешь сам, они действительно действуют самостоятельно или всё же есть вероятность какой-то хитрой мистификации?

— Павел Аркадьевич, — поднял голову младший лейтенант. — Мы много разговаривали, и они показались мне…живыми. Да, вот правильное слово — живыми. Не как все остальные робо, которые отвечают только если их спросишь или совершают действие только если это прикажет человек или к тому вынудят внешние обстоятельства. Эти — нет. Они вели себя почти как люди. За исключением того, что они на самом деле робо, а не люди.

— Эффект этой самой «личностной матрицы»? — поинтересовался второй руководитель колонии. — Что-то такое вертится в голове. Кажется мне доводилось слышать о чём-то подобном, но без подробностей.

Он бросил вопросительный взгляд на своего товарища.

— Я всегда был одинаково далёк от темы виртуальных игр и от последних достижений роботехники, — открестился Павел Аркадьевич.

— Другими словами: чёрт их знает!

Задумчивое перестукивание пальцами по деревянной столешнице.

— Михаил Геннадьевич, — обратился Максим и тут же поймал недовольный взгляд.

— Сколько раз уже говорил называть меня по-простому, — проворчал тот с деланным недовольством. — Уже пятый год с моей внучкой живёшь, а всё «Михаил Геннадьевич», «Михаил Геннадьевич». Задолбал уже своей субординацией.

— Дядя Миша, — поправился Максим. — Эти робо могут быть полезны. В конце концов они же отпустили меня.

— Только ловушку у дверей сделали, — кивнул Павел Аркадьевич. — Если бы ты вышел раньше, чем перегорела верёвка, то мы бы с тобой сейчас не разговаривали. Не должны нормальные робо так себя вести! Когда я начинаю думать, что поблизости от колонии разгуливают сошедшие с ума и считающие себя людьми робо, то мне становится страшно. Кто знает, что ещё придёт в их электронные головы?

— Ты ведь сделал петлю на обратном пути? — спросил Михаил Геннадьевич.

— Разумеется, — кивнул Максим. — Я ведь не совсем дурной, чтобы кому попало указывать прямое направление на колонию.

— Что не забыл сделать петлю — молодец. А вот, что, оказавшись в вертолёте не попытался догнать странных робо и поговорить уже с позиции наведённых на них ракет — дурак.