Мужчина устало потирает шею, зайдя на кухню. Я не могу просто вывалить на него все свои вопросы. Маркус наливает себе воду, а я подхожу к нему. Он удивленно поднимает взгляд: я подошла довольно близко. Мне не до смущения и не наших… взаимоотношений.

— Звонила миссис Стюарт, — без дежурных вежливых фраз начинаю врать, — несколько дам просили узнать твой номер. Они как-то вычислили, что ты сам Маркус Монтгомери. Все хотят откусить кусочек твоей компании.

Он подозрительно косится на меня. Должно быть, я выгляжу странно.

— Я ни дня не работал в компании своего отца, — Маркус подчеркивает последние слова. — Понятия не имею, что там творится.

— А деньги? — спрашиваю я.

— Трастовый фонд создан очень давно, но им я пользовался до открытия своей фирмы, — Маркус хмурится. — С чего ты вдруг заинтересовалась?

— Думаю, как объяснить бедным дамам твой отказ, — улыбаюсь ему и покидаю кухню, кинув напоследок: — Спокойной ночи.

Его объяснение меня слегка успокоило. К тому же я все-таки поняла, что мысль бредовая. Маркус взял меня, потому что знал, насколько ужасными были родители. Не из чувства вины. Нет. У него слабость к сиротам. Сначала Кайл, теперь я. Черт, я все еще его подозреваю. У Маркуса был мотив, средства, чтобы отвести от себя сенатора, родственников усопшего и прокурора. Но в то же время у него есть и алиби: ненависть к отцу, нахождение в Джексоне и воспитание сына. Он бы не рисковал судьбой Кайла, лишившегося всего.

Я не могу. Вдруг мои чувства сильнее здравого смысл, и я пытаюсь отмести любую возможность его вины. Или все-таки у меня паранойя, что было бы намного лучше для меня.

Душ помог мне прочистить голову. Возвращаюсь в комнату, и меня сбивает поток ветра из открытого нараспашку окна. Быстро бегу к нему и пытаюсь закрыть. Пол ледяной, он кусает пятки. Разжигаю огонь в камине и ложусь в постель, не глядя на компьютер, лежащий напротив. Вскоре я засыпаю.

***

Мне очень жарко, нечем дышать, глаза жжет. Скидываю одеяло и пытаюсь сделать глоток воздуха, но начинаю кашлять. Тогда я разлепляю веки и понимаю, что вокруг меня не ночь, а дым. Едкое облако заполнило всю комнату, темноту поглотили алые языки пламени. От ужаса я падаю на пол и взглядом слежу за подступающим огнем. Хочу встать и бежать со всех ног из комнаты, но не могу. Меня словно связали крепкими цепями. Я сгорю в своей комнате ночью, как родители. Они будут рады узнать, что я умру так же.

— Папа! — где-то вдалеке слышится голос Кайла. — Комната Мередит горит!

В дверь начинают стучаться, но я заперла ее. Жар щекочет пальцы на ногах. Пламя танцует перед моей смертью. Я подбираю ноги под себя и раскачиваюсь из стороны в сторону. Дверь с хрустом срывается с петель и падает на пол, но я даже шевелюсь. Маркус забегает внутрь, прикрыв нос ладонью, и быстро подступает ко мне. У него в руках огнетушитель. Вряд ли, сюда быстро доберутся пожарные, так что Маркусу придется самому останавливать огонь. Он хватает меня за плечи, хорошенько встряхнув, и кричит:

— Мередит, уходим! Сейчас же!

Я продолжаю сидеть, завороженно смотря на огонь. Маркус не церемонится и силой заставляет меня подняться. Ноги не держат меня, но мужчина крепко держит мое обмякшее тело.

— Кайл, унеси Мередит отсюда, — Маркус подзывает сына. — Она не может уйти сама.

Кайл забегает в комнату, забирает меня и поднимает на руки, напоследок спросив:

— Папа, помощь нужна?

— Уходи быстрее. Она надышалась дымом, — приказывает Маркус.

Нет, ноутбук и папка. Меня будто окатили ледяным душем, чтобы привести в чувства. Брыкаюсь на руках Кайла, и он меня выпускает. Оказавшись на своих двоих, бегу к камину — очагу возгорания — и забираю свой компьютер, папку и телефон. Бумаги падаю, но она пустая. Что за чертовщина?! Маркус ругается, и Кайл вытаскивает меня из комнаты. Убедившись, что я в безопасности, он возвращается к отцу. Все происходит слишком быстро. К дому подъезжает пожарная машина, но огонь уже стихает.

Они опоздали в отличие от Маркуса и Кайла. Если бы они не пришли, я бы шагнула в огонь. Потому как мне казалось, что родители зовут меня из него. Они ждали меня, хотели, чтобы я к ним вернулась.

Флешка сломана. Она, черт возьми, сломана! Не могу в это поверить! Файлы, доказательства — вся работа дедушки исчезла навсегда. Труд, который, возможно, стоил ему и бабушке жизней… У меня начинается истерика. Меня трясет от ужаса и злости. Слезы градом текут по лицу.

Пожарные окончательно погасили огонь и теперь объясняют Маркусу, что произошло. Кайл, заметив мое состояние, молча подходит ко мне, садится рядом и обнимает за плечи. Сначала он пытался узнать причину моего ступора, но быстро понял, что что-то не так. Я бы поблагодарила Кайла за проявленную чуткость, но в голове стоит лишь пустой экран ноутбука.

Моя комната сгорела: вся мебель почернела, телевизор сломан. Гардеробная осталась в целости. Маркус пожимает руку пожарному, и вскоре все спасатели уезжают. Все произошло очень быстро, и я до сих пор не могу это осознать. Сон о родителях был вещим. Они настойчиво просят, чтобы я к ним пришла. Черт, что я несу? Прячу лицо в ладонях и продолжаю рыдать.

— Все целы, ничего не произошло, — шепчет Кайл мне на ухо и прижимается ближе. — Успокойся, Мер-Мер.

По приближающимся шагам понимаю, что Маркус вернулся. Он опускается перед нами на колени, забирает компьютер из моих рук и отставляет на стол. Его рука ложится на мое колено и сжимает его.

— Мередит, ты не сняла задвижку в камине? — спрашивает он. — Пожарные сказали, что дело в ней.

— Я все сделала, — икая и всхлипывая, отвечаю я. — Не понимаю, как такое могло случиться. Мне очень жаль, Маркус.

Из горла вырываются громкие рыдания, и я завываю на весь первый этаж. Маркус обнимает меня, крепко прижав к груди. Я зарываюсь лицом между его плечом и шее, вдыхаю аромат его голой кожи, смешанный с дымом, и потихоньку успокаиваюсь. Телесный контакт с Маркусом творит что-то странное со мной. Не хочу отрываться от него. Ни сейчас, ни в любое другое время.

— Я пойду подготовлю другую спальню для Мер и сам зажгу камин, — Кайл отстраняется и собирается уйти.

В голове снова кричат родители, появляются их тлеющие тела. Огонь будто опять пытается затащить меня в свою пасть. Я судорожно качаю головой.

— Нет, нет, нет, — бормочу я. — Я не готова спать там, где что-то горит.

Маркус понимающе кивает и поглаживает по спине. Он, кажется, догадался о причине моего ступора. Ему понадобилось время, чтобы придумать, куда меня поселить.

— В летней спальне на втором этаже нет камина, — предлагает Маркус. — Кайл, принеси туда обогреватель. Ночью может быть еще холодно. Застели кровать там.

Кайл слушает отца и уходит без споров. Маркус берет меня на руки, как маленького ребенка, и садится на диван, я обхватываю его талию ногами. Мужчина крепко стискивает меня, словно защищает от всех опасностей, которые могут быть за пределами его рук. Он целует меня в макушку и хрипит:

— Огня нет. Ты цела. Кайл цел. Я цел. Мы все в порядке.

Слезы останавливаются, сознание проясняется, и сердце перестает колотиться, как ненормальное. Кайл выполнил просьбу отца и ушел к себе. Я рада, что он не стал смотреть на мое убогое состояние. Маркус снова поймал меня сломленную. Я трещу по швам, а он каждый раз склеивает все трещины.

Не знаю, сколько мы просидели, прижимаясь друг к другу. Сна нет ни в одном глазу. Все мысли спутались настолько, что я не могу ни заглушить их, ни понять.

— Я отнесу тебя в комнату, и ты сможешь поспать, — шепчет Маркус и уже собирается подняться с дивана, но я отчаянно мотаю головой. — Тебе стоит прилечь.

— Маркус… — я отрываюсь от мужской груди, чтобы взглянуть в его глаза. — Я не хочу оставаться одна.

Маркус прижимается к моему лбу губами и говорит:

— Я не оставлю тебя.

***

В летней спальне и правда намного прохладнее. Залажу под одеяло, пока Маркус приносит часть уцелевших вещей. Увидев, что я дрожу, как осиновый листик, он занимает вторую половину кровати, не накрываясь, и обнимает меня. Я устраиваюсь на его животе, одну руку кладу на твердый пресс и согреваюсь. Маркус слишком горячий для такого холодного помещения.