Когда закончился обед, со мной связался Архун.

— Я осмотрел самолёт, проследил, чтобы все подготовили к вылету. Всё готово, Ваше Высочество.

— Долго. Алиса сказала, что ты посылал за инструментами…

— Маленькое дополнение, не более того, — быстро ответил он.

Не удержался, значит? Я бы удивился, будь оно иначе.

— Пусть так. Ну что ж… Спасибо.

— Не стоит, Ваше Высочество. Летите. Без оглядки. Мы присмотрим за княжеством, — твёрдо сказал мой старый учитель.

— О… необычно слышать от тебя такие слова. С каких это пор тебя интересует что-то, кроме изобретений?

— А кто говорит о чём-то, кроме? В княжестве моя лаборатория. А военные действия рядом с ней пагубно скажутся на состоянии некоторого оборудования.

Перекинувшись с ним ещё парой фраз, я положил трубку и объявил общий сбор.

— Ну, Архей, пожелай папочке удачи и скажи, что мы присмотрим за домом, пока его не будет? — ласково проговорила Соня, держа сына на руках.

— У-а-у, — лаконично ответил наследник рода Александрит.

— Мы будем ждать тебя, — нежно произнесла жена и, потянувшись ко мне, чмокнула в губы.

— Долго не придётся, — улыбнулся я. — Когда мы увидимся в следующий раз, род Александрит станет императорским.

Взгляд Сони стал цепким.

— А с Годуновыми будет покончено, — прошептала она. — Жду не дождусь, того прекрасного момента, когда Канцлер потеряет голову. Но… Прошу тебя, Аскольд, будь осторожен. Я не сомневаюсь в твоей силе. Но и в его силе тоже. Знай, что, несмотря на ситуацию в империи, на то, что Годуновы пытаются управлять всеми нами, что они уничтожили… род моих предков, и до сих пор живы… Знай, Аскольд, для меня, для Оболенских, для жителей Енисейска… Да много для кого важнее не твоя победа, а твоя жизнь.

— Я знаю, — тепло проговорил я. — А для меня важно, чтобы моя семья жила счастливо. Будь уверена, а я не опечалю вас своей смертью, — теперь уже пришёл мой черёд чмокать её.

А затем мы крепко обнялись. Точнее, «полуобнялись» — нужно было соблюдать осторожность, чтобы не придавить юного императора Архея.

Мы вышли в холл, где нас уже ждали. Я встретился взглядом с вдовствующей императрицей. Она яростно сверкнула глазами точь-в-точь, как иногда делает её дочь, а затем подняла добела сжатый кулак.

— Аскольд, убейте его, — прорычала Елизавета Алексеевна. — Но не помрите сами. Удачи вам! А теперь, прошу меня простить.

Она резко развернулась на каблуках и зашагала в свою комнату. Её верная служанка Марта поспешила следом за госпожой, едва не врезавшись в дверной косяк.

Проводив эту парочку взглядом, я повернулся к Алисе и Арвину.

— Ну что? Полетели?

И спустя всего сорок минут самолёт-невидимка, который не обнаружит ни один из существующих радаров, поднялся в воздух. Кроме нас троих, механика и двух пилотов, он уносил с собой прочь из Енисейска ещё и пятерых Мастеров-космодесантников под командованием Ярого.

Наш путь лежал в Московский Кремль. В самое гнездо Годуновых.

Но сначала нужно было заглянуть в Тверь и забрать остальных членов нашей штурмовой команды, многие из которых в данный момент заняты ударными тренировками.

Невидимый для радаров самолёт — огромное преимущество и залог нашей будущей победы. «Крыло Ястреба» — а именно так называлось это чудо-техники, ещё и обшит зеркальным материалом, из-за которого его и просто невооружённым взглядом разглядеть тяжело.

Благодаря этому самолёту, мы смогли собрать ударный отряд, состоящий из бойцов разных княжеств, в Твери. И сделать это незаметно, чтобы враг не спохватился и не воспользовался тем, что наши Гуру покинули свои фронты «стояния».

Некоторым членам нашего отряда пришлось спешно обучаться управлению космодоспехом. Мобильность — наш главный козырь. Хорошо, что за последнее время благодаря постоянному использованию доспехов и пополняющейся базе данных, наши инженеры смогли отработать алгоритм, по которому сейчас обучиться управлению космодоспехом при должном таланте и упорстве стало проще.

А так как в этот раз обучались управлению, считай, одни Гуру, в их упорстве и таланте можно было не сомневаться.

В итоге худо-бедно летать за пару дней они научились. Ну и самоуничтожать доспех тоже, на всякий случай…

Итого в нашей спецоперации участвуют аж пять Гуру. Плюс пятнадцать Мастеров-космодесантников. Ну и мы с Арвином.

Двадцать два человека. Прекрасная цифра.

И вся эта команда разделена на две группы: основную и нашу.

Как же хорошо иметь самолёт-невидимку…

Несмотря на то, что границы княжеств находятся под особым надзором, я, Андрей Оболенский, Арвин и Ярый без труда вылетели из Твери и высадились недалеко от одной малопопулярной трассы на северо-западе Москвы, где нас уже ждали проверенные люди.

— Многоуважаемые господа, признаюсь, необычно видеть столь высокопоставленных людей в таком виде, — проговорил грязный сгорбившийся старик со спутанной седой бородой.

— Ну что вы, мы всего лишь несчастные люди, с которыми жестоко обошлась судьба, — сдержав улыбку, проговорил я и поправил накладную чёрную бороду, — путники, сбившиеся с пути жизни. Зовите меня Фёдор. Это Тёмыч, — указал я на Арвина. — Дед Михалыч, — на Оболенского, — и Яшка.

— Тоже мне Яшка, — буркнул себе под нос Ярый. — Лучше бы снова Юрмал был.

Не обращая внимание на его ворчание, я продолжил:

— А вас как величать, брат по несчастью?

Косматый дед хмыкнул и пожал плечами:

— Дед Максим.

— Все вы тут Деды Максимы, что ли?

— Некоторые, — кивнул он. — Эх, смотрю, старик Архун вас многому научил.

— Было бы невежливо просить о помощи, не зная чужих традиций, — улыбнулся я, имея в виду излюбленные фразочки нищих, которые они используют в беседах между собой.

Спустя двадцать минут мы впятером погрузились в ржавую скрипучую колымагу. За руль сел сам Дед Максим.

— Подождём, пока уедет подальше, — кивком головы дед указал на ассенизаторскую машину, тронувшуюся с места перед нами.

Ярый поморщился и покачал головой:

— Поверить не могу, что мы… туда… свои драгоценные…

Ему даже слова сейчас давались с трудом.

— А ты давай не ссы в трусы! — прокряхтел Арвин, мотнув грязной бородой, и хлопнул Ярого по плечу. — Ещё целый день в них ходить! Ишь! Нюни распустил! Ладно бы обычная говновозка была, тогда ясно. А эта? Тьфу!

— Да знаю я! — возмутился Ярый. — Но ведь воняет всё равно! Пусть и… чистая внутри.

— Ишь ты неженка! Ты шо, цветочек аленький для красной девицы? Или брат наш по несчастью, заблудший на дороге жизни, а?

Арвин продолжил кудахтать и наседать на изумлённого Ярого. Во всём этом шуме и гаме я едва расслышал усталый шёпот великого князя Тверского в образе старого бродяги:

— Кто-то слишком сильно погрузился в роль.

Разумеется, это высказывание не ускользнуло от острого слуха Арвина, сидевшего рядом с Андреем Оболенским.

В общем, Арвин с радостью сменил цель.

А между тем ассенизаторская машина с двойным дном скрылась из виду. Два года назад мы с Андреем Оболенским подарили её таксисту Иштвану. Тому самому иностранцу-извозчику, который перевозит всё что угодно, не интересуясь содержимым. «Меньше знаешь — крепче спишь», — главная идея его бизнеса. Именно этот человек подвозил троих бородачей, когда на великих княгиню и княжон Тверских напали по дороге в аэропорт — я, Ярый и Арвин тогда успели как нельзя вовремя. А позже, когда «Истинные Оболенские» устраивали в Твери переворот, именно Иштван привёз нам на подмогу Арвина и Ярого. С тех пор наши эсбэшники время от времени пользовались его услугами.

Как и услугами общины нищих. Так уж сложилось, что с этими ребятками я на короткой ноге. Налаживал с ними отношения ещё до того, как стал Оболенским.

Наша машина наконец-то тронулась.

— Заточку… стамеску… щас будет замес тут, — коснулось слуха бормотание Арвина с заднего сидения.