И немного ослабил покров спереди.

От резкого скачка альтеры, пропущенной через моё тело, я едва не вскрикнул. Казалось, что на моём теле повсюду надрезы, через которые из меня вытягивают вены и жилы.

Эта боль породила во мне новый шквал ярких эмоций, хлынувших наружу золотыми молниями Ауры Александритов.

Вибротесак, вибрирующий сильнее обычного от избыточной мощи, плавно пошёл вперёд.

— Ау… — тихо выдохнул Гуру, когда мой высокотехнологичный меч медленно вошёл в его живот. — Не успел… — прошептал он, и…

Мощный поток ветра врезался в мой космодоспех. Бесчисленные ветровые завихрения, подобные клинкам, кружили по моему стихийному доспеху, разрезая его, а затем вгрызаясь и в космодоспех.

Меня отбросило метров на пятнадцать. Я даже не успел выровнять полёт и позорно бухнулся на спину.

Правда, тут же перекувыркнулся назад через себя и вскочил на ноги.

И осмотрелся.

Мои космодесантники, подержавшие меня лазерным обстрелом и техниками жи́вы, как оказалось, тоже подошли довольно близко к Гуру и их тоже раскидало в разные стороны. Но все же находились они дальше меня и их космодоспехи не пострадали.

А вот мой оказался порядком изрезан. Правда, лишь верхний слой. Как говорится, жизненные коцики — на скорость не влияют.

Так, а где вражеский Гуру? Куда делся этот гад?!

Ага вот он! На байк садится!

И другие мотоциклисты тоже. Форкхово дерьмо! Это что же? Пришли, подрались, а как немного отхватили, тут же бегут? Такой шанс поймать этого подранного Гуру и заглянуть под маску!

— Не дайте им уйти! — услышал я зычный приказ великого князя Казанского. Отец Юли выглядел потрёпанным в бою, но в его глазах пылала жажда крови.

— Стойте! Лучше вам не идти за нами! Это «Сердце Мары»! Понимаете, что это значит? — вражеский Гуру выставил в нашу сторону правую руку. Пальцами он сжимал тёмный шар, который выпуклыми прожилками напоминал ссохшуюся голову.

— Всем стоять! — не своим голосом закричал Евгений Ромодановский.

Форхово дерьмо, судя по реакции великого князя Казанского, артефакт неподдельный и весьма опасный.

— Правильное решение, — одобрительно кивнул вражеский Гуру и повернулся в мою сторону.

Пять космодесантников, возглавляемых космодесантником в изящном тёмно-фиолетовом доспехе, стояли рядом.

— Вы превосходите все ожидания, Аскольд Андреевич. Сегодня победа за вами. Мы уходим. Клянусь. Так что не преследуйте нас, — он красноречиво повёл рукой с «Сердцем Мары». — До встречи!

Через секунду зарычали моторы мотоциклов. Все десять бойцов, так и не раскрывших ни своих имён, ни лиц, устремились вдаль, разрезая темноту июньской ночи мощным светом мотоциклетных фар.

— Ваша светлость! — взмолился один из бойцов великого княжества Казанского.

— Нет! — рявкнул Евгений Ромодановский и процедил сквозь зубы: — Пусть уходят. Даже Мастера могут не пережить взрыв «Сердца Мары».

Поморщившись, он направился в мою сторону.

Признаться, я хотел рвануть за недобитым Гуру. Уж очень сладок соблазн пленить птицу высокого полёта.

Однако же слова великого князя об артефакте отрезвляли. Я не хочу подвергать под удар своих людей. А отправляться одному против десяти, среди которых ещё и Гуру с артефактом…

Я ж не бессмертный в конце концов.

— Аскольд Андреевич, я в восхищении. Вы смогли ранить Гуру и заставить его бежать. Высочайший подвиг! — великий князь Казанский протянул мне ладонь для рукопожатия.

Я снял шлем космодоспеха, открывая лицо, как того требовала вежливость.

— Благодарю, Евгений Кириллович. Одному бы мне это не удалось.

— Ваши воины под стать вам, — улыбнулся он, посмотрев на моих космодесантников. — Не будет ли наглостью просить вас снять шлем? — обратился он к космодесантнику в изящном тёмно-фиолетовом доспехе.

Через секунду шлем щёлкнул, а ещё спустя секунду мы увидели длинную копну чёрных волос. Волосы каскадом упали на плечи моей прекрасной жены, и Соня улыбнулась.

— Значит ни я, ни враг не ошиблись, — хмыкнул Евгений Ромодановский. — Вы отлично сражались, Ваше Высочество.

— Благодарю, — кивнула она. — Могу то же самое сказать и обо всех вас.

Минутка расслабленности после тяжёлого боя прервалась уже в следующий миг, когда внутренние динамики моего шлема сообщили, что поступил запрос на соединение от Андрея Оболенского.

Что там у великого князя Тверского? Уже прикончил Волынского?

Выжимая всю мощь из космодоспеха, я летел по небу и смотрел прямо перед собой.

Золотой свет восходящего солнца разливался над горизонтом, радуя глаза гармонией красок, а душу наполняя тёплом.

Я и не заметил, как быстро закончилась ночь. Ну да, сегодня ведь самая короткая ночь в году.

Летнее солнцестояние.

Но через секунду любование красотой утра уступило место тревоге, что поселилась во мне пятнадцать минут назад. В памяти всплыл разговор с Андреем Оболенским, который и послужил её причиной.

— Прошу прощения, меня заманили в ловушку, — проговорил его голосом динамик моего шлемофона.

— Ты в порядке? — быстро ответил я.

— Да, но Волынский ушёл. Но я найду его! Я обещал вам!

— Успокойся. Я помогу тебе.

И вот я, позволив уйти одному Гуру, отправился за головой другого.

А вместе со мной отправились пять космодесантников, возглавляемых моей прекрасной супругой.

Чуть скосив голову, я посмотрел на изящный тёмно-фиолетовый космодоспех. Алиса помогала его проектировать, ведь делался он по индивидуальным меркам. Именно она и предложила назвать своё творение «Ночная волчица». На мой взгляд, доспех идеально подошёл моей жене, а название — доспеху.

Ещё в начале беременности Соня практиковалась в управлении космодоспехом. Тогда с неё и сняли мерки. Когда же живот начал стремительно набирать объём, полёты Соне пришлось отложить. Но восстановившись после родов, Соня вновь вернулась к тренировкам, теперь управляя уже своим собственным космодоспехом.

И вот сегодня фактически происходит её боевое посвящение в космодесантники.

— Ты отлично сражалась, милая, — похвалил я супругу через рацию, поняв, что до сих пор не сделал этого.

— Спасибо, — тепло ответила Соня. — Жаль только Гуру ушёл… Но я согласно с тобой и великим князем Казанским, жизни наших бойцов важнее… Но Волынскому мы уйти не дадим, — прорычала она напоследок.

Соня терпеть не может единственного маршала империи. И дело тут даже не в том, что сегодня днём он внезапно атаковал её и остальных ребят. Её неприязнь уходит своими корнями ещё в те времена, когда я выступал на бойцовском турнире для школьников. Она до сих пор не может простить Волынским, что они послали двух Мастеров, чтобы они травмой вывели меня из турнира.

Она такая милая в своём желании рвать за меня глотки. Пусть даже и Гуру.

— Аск, можешь говорить? — раздался в шлемофоне голос Арвина.

— Слушаю.

— Как у вас дела? Мы тут закончили, они сваливают. Как и договорились, не преследуем, так — мониторим, чтобы точно свалили.

— От усадьбы тоже все сбежали. Юля в безопасности.

— Славно.

Мы перекинулись ещё парой фраз, и Арвин отправился наводить порядок на своём направлении.

— Мы на месте, — произнёс я на канале группы, зависнув в воздухе над чёрной от гари поляне. Совсем недавно тут кипел бой высокоранговых бойцов.

Хорошо, что потушили пламя после себя, а то лес бы под Новочеркасском сгорел бы к Форкху.

— Разделимся надвое и начинаем поиск. Помните, в бой без приказа не вступать, — твёрдо произнёс я.

В паре с Соней мы заложили вираж и направились на северо-восток. Держались в ста метрах друг от друга и прочёсывали местность.

Согласно докладу великого князя Тверского, маршал Михаил Артёмович Волынский сейчас ранен. Сопровождают его двое, уходили они через лес пешком. Полагаю, для того, чтобы не привлекать к себе внимание шумом двигателей.

— Мой принц, вы уже на месте? — зашуршал динамик голосом Андрея Оболенского.