«Это был Моб. Он просто рвал и метал. Обычно он более сдержан. Только умоляю, не выдавай меня, он знает, что я всё видел…»

«Понятно, бедный мужик, положи его на ту кровать.» — Она указала рукой на свободное койко-место, — «И можешь идти.»

Марта, качая головой, проследила, как пострадавший был уложен, а затем принесла прибор наподобие лупы и, влив в него каплю энергии, просканировала тело. Пара гематом, несколько трещин в костях, сломанное ребро, не говоря уже о многочисленных ушибах и ссадинах… {Что за нелюдь этот Моб?} — грустно вздохнула женщина. Оказав парню необходимую помощь, она, понурившись, ушла к себе в кабинет.

{Я, конечно, понимаю, что я ему нравлюсь, но на других-то злость вымещать зачем?} — Размышляла она, невидяще уставившись на кипу документов на столе.

Когда кто-то получает травму, его доставляет в лечебницу ответственный надзиратель, однако Моб всегда делал это собственноручно, так что не сложно было догадаться о его истинных мотивах. Марта чувствовала неприятный укол вины за то, что тогда так неосмотрительно накричала на этого живодера, и теперь из-за её вспышки страдают другие…

Кён молча наблюдал за всем вполглаза. Ясно, значит, лысому и этому вот новенькому навалял Моб.

Наступил полдень. Хотя в этой каменной коробке без окон определить положение солнца было невозможно, яркое свечение из лампы усилилось на треть — видимо, искусственное освещение менялось в зависимости от времени суток.

Марта, постоянно оглядываясь, несла в свою обитель «контрабанду».

Лысый ещё дремал, и она, тихонько подойдя к Кёну, поставила перед ним поднос:

«Вообще-то, обед вам не положен, поэтому я принесла свою порцию. Поешь. Но только никому не рассказывай!»

На тарелке возвышалась горка риса, увенчанная ароматным куском мяса. Стакан компота и пара необычных фруктов на подносе завершали композицию «нормальный обед».

«Спасибо, но разве Вы не голодны?»

Марта улыбнулась его добродушию. Раньше он так много ещё не говорил, а сегодня вон — целым предложением её побаловал.

«Нет, я уже поела, не волнуйся за меня.» — как назло, именно в этот момент предательски заурчал живот. Зардевшаяся женщина пулей вбежала в кабинет и захлопнула дверь, лишь выкрикнув напоследок: — «Я на диете!»

Разумеется, ни о какой «диете» и речи не было. Но разыгравшийся материнский инстинкт настойчиво требовал проявить к мальчонке хоть какую-то заботу.

Кён улыбнулся, с аппетитом рассматривая содержимое тарелки.

{Потрясающая особа. Только вот непонятно, откуда столько доброты к моей скромной особе. Может, я кого-то напоминаю ей из прошлого? С другой стороны, я выгляжу довольно мило.}

Запах запечённого мяса, который редко встретишь в этих местах, заставил лысого открыть глаза. От одного взгляда на еду в животе заурчало и непроизвольно потекли слюнки — он ведь даже позавтракать не успел.

Кён повернулся к лысому и, всмотревшись, прочитал его имя на лбу:

«Боря, я с тобой поделюсь, но никому не говори.» — и с этими словами протянул небольшой кусок мяса и фрукт.

Марта, выглянувшая на голоса, неодобрительно покачала головой. Она понимала, что парень вынужден поделиться, иначе проблем не оберется, но зазря потраченной еды было жаль — все-таки, она принесла обед специально ему, а не этому… травмированному.

Боря отказываться не стал, и в один мах проглотил «презент». Когда с едой было покончено, он, по-варварски отерев рот рукавом, поинтересовался:

«Ты же Кён? Тот самый Кён, который пропал три дня назад?»- и, не дожидаясь ответа: — «Ахренеть, ошибки быть не может… Ты один такой сопляк на всю деревню! Где ты пропадал?»

«Да, это я. Где пропадал, где пропадал… Где я был — там уже нет. Хотя, наверняка там было получше, чем в этой дыре. К сожалению, подробностей не расскажу — какой-то булыжник метко выцелил мне на голову, и все воспоминания как ветром сдуло, а очнулся я уже тут…»

«А-ха-ха, чувство юмора у тебя есть, уже хороший признак! И все же, три дня без еды и воды… а ты крепче, чем кажешься, с виду-то тебя соплей перебьешь. Знаешь, как твоему надзирателю Джону досталось за то, что он за тобой не уследил?»

«Надзиратель Джон?» — вопросительно нахмурился Кён.

«Тебе, наверное, не слабо по темечку-то досталось… Ты хоть что-нибудь помнишь?»

«Не-а. Совершенно ничего, понятия не имею даже, что снаружи комнаты. Своё имя только помню, и то с трудом.» Его целью было разведать обстановку, достав информацию из орешко-голового.

Боря, памятуя о своем долге за еду, охотно начал посвящать своего юного коллегу в курс дела:

«Джон, это твой надзиратель, он отвечает за 28-ю группу… твою, то бишь.»

«Он кто-то из служащих?»

«Ты даже этого не знаешь? В общем, слушай…» — мужик, устроившись в постели поудобней, приступил к рассказу.

Из слов Бори Кён узнал, что горная цепь принадлежит семье «Стоун», и сейчас они находятся в одной из трёх шахт в хребте по добычи духовных камней. Говорят, что именно здесь основали шахту по причине древних катакомб. Продолжили чьи-то труды, так сказать. В каждой работает по несколько тысяч рабов, распределённых для удобства по отдельным 16-ти секторам, по три сотни человек в каждом. Кён был в третьем секторе, в нём же работали Боб, Моб и Марта. Вышестоящее начальство — Мартин и Флиц, отвечали за работу всей шахты.

Для удобного и эффективного контроля используются формации на рабских метках. Они не только отслеживают местоположение и жизнеспособность клейменных объектов, но и показывают их статус. Самый распространенный, разумеется, 3-й низший ранг. У надзирателей, ответственных за свою группу из 9-и человек, 2-й. У лидера, он же единственный лидер на секту — Байрон, 1-й.

Рабочий день длится 15 часов. В единственный выходной в конце недели приезжает торговая лавка, останавливаясь на пару часов у каждого сектора. Она привозит письма и продукты, в ней можно приобрести зелья выносливости, лекарства, чай, пиво, обменять местную валюту на мировую и отправить родственникам…. И можно купить свободу.

Кён уже понял, что здешние «рабы» — это как бы работники с очень низким статусом, потому как некоторая свобода у них всё же есть. Например, они могут зарабатывать и тратить деньги, законный выходной, опять же…

Зарплата выдаётся раз в неделю. За выполнение нормы дают только еду — пайки и воду, а за перевыполнение — валюту шахты. Снаружи это просто бумага, но здесь ценный ресурс, который мотивирует всех работать эффективно и, что называется, «пахать как вол».

Боря рассказал про сомнительные привилегии 2-го ранга (отдельная спальня от остальных «холопов»), и про прерогативы 1-го ранга, который не только имеет право на личную жилплощадь, но может туда заказызать женщину… О последнем пункте лысик говорил с особой завистью.

Первая шахта состоит в основном из крестьян. Тех, кто добровольно подписал контракт, чтобы семьям ежегодно высылали деньги.

Во второй обретаются простые преступники, отсиживающие срок и заодно приносящие «пользу обществу».

Третья шахта предназначена для преступников «поматёрее», враждебных рас, пленных, захваченных…

{Мартин и Боб говорили, что меня доставили отдельно от остальных рабов. Интересно, что же я такого натворил? Может, меня кто-то подставил?…}

Дослушав длительный рассказ, Кён кивнул:

«Полезная информация, спасибо огромное.»

«Ой, да брось, долг платежом красен,» — блеснул мудростью Боря и, широко зевнув: — «Тем более здесь смертельно скучно.»

«Можешь мне рассказать что-нибудь про области развития?» — Кён примерно представлял себе картину благодаря прочитанной книге, но этой информации было явно недостаточно.

«Извини, парень, я в этом совсем не специалист. Спроси лучше у Байрона. Я слышал, что его брат настоящий мастер элемента земли, вроде как, но они не сильно ладят.»

{Так это было не фентези! Ого… Магия?} Кён глубоко вздохнул.

«Понятно, кстати, а как вышло, что ты сюда попал?»