Я вообще люблю посещать разные храмы. За границей я часто заходила не только в православные, но и католические церкви, чтобы просто посмотреть, в путешествиях я никогда не упускала возможность посетить мечети, буддистские храмы, я считаю, что любое место для молитв священно и хранит особую энергетику.

Когда мы вошли в церковь, то я ощутила нечто необъяснимое. Я всегда ощущала этот трепет, когда с родителями ходили на службу.

Не успели мы войти, как к нам подошла та самая бабушка Галина.

— Благословит, вас, господь! — причитала бабуля, вытирая слезы, — Не знаю, как вас и благодарить.

Мы немного поговорили, она рассказала нам о своих снах и переживаниях.

Настала моя очередь ставить свечку, я вспомнила все свои слезы, обиды на судьбу, на Бога, на того погибшего водителя и поняла — мне не за что кого-либо винить и в этот момент почувствовала такое облегчение, что словами не передать. Может быть и правда, все эти годы я не подсознательно винила покойного водителя, может мои слезы и обиды не давали ему обрести покой на том свете? С легким, чистым сердцем поставила свечку за упокой. Если баба Галя права, то пусть душа его будет спокойна.

— Давайте, я вас чаем напою. Дорога-то дальняя. А у меня все свое, и молочко и сметанка.

Как мы не отнекивались, но согласиться пришлось.

Дом бабы Гали заметно отличался от соседних. Те были с огромными заборами, с красивыми и современными черепицами на крышах, а ее домик был словно из детства, маленький, аккуратный, с деревянными штакетниками, вместо массивного забора и стоял он на самом отшибе, зато ближе всего к речке.

Внутри была такая же скромная обстановка, видно ремонта не было давно, но все было чисто и аккуратно. Как только мы вошли в дом, то сразу почувствовали дивный запах выпечки.

— Как вкусно пахнет! Это мы удачно к вам зашли, — воодушевился папа.

— Да, это наверное Димочка постарался, мой правнук, — улыбнулась баба Галя.

— Это хорошо, что у вас есть помощник, — сказала мама.

— А много у вас детей и внуков то? — поинтересовался папа, усаживаясь за стол.

— Только Димочка и остался. У меня был сын Ванечка, да спился вместе с женой, я их сына вырастила Матвея, а он бедолага умер в той аварии. Он у меня был хороший, работящий, если бы не проклятая авария… — вздохнула старушка.

— Значит Дима — это его сын? — тихо спросила я.

— Да, Матвей у меня был умный и добрый парень, но женился на вертихвостке. Она через год после аварии вновь замуж вышла, а ее новый муженек не принял Диму, вот она мне его и оставила. Звонит раз в год и то хорошо. Ну, разве ж это мать? — горестно вздохнула баба Галя.

— Ба! — послышался голос с улицы, — Я пирожки печься поставил, а теперь с пацанами на рыбалку поеду… — увидев нас парень растерялся, — Здравствуйте!

Мы все поздоровались в ответ. Это был подросток лет 11–12, худой, но высокий для своего возраста. Слышно, что голос только начал ломаться.

— Димочка, ты бы сел с нами поел, — при этом баба Галя ласково потрепала его по макушке, до которой едва дотянулась.

— Я не голодный, но несколько пирожков положи с собой пожалуйста, — и вышел из комнаты.

— Только ради него и живу. Но чую не станет меня скоро, и останется он совсем один, — покачала старушка головой.

Мы поговорили еще немного. Каждый поделился своей болью, но мы заверили бабу Галю, что зла на ее внука Матвея не держим и свечки ставили от всего сердца. Обратно домой мы ехали молча, каждый думал о своем.

Уже вечером неожиданно зазвонил телефон и я уже было подумала, что это Рома не выдержал и все же решил позвонить, но это была Катя.

— Анютка, привет! Таня приглашает нас на вечеринку, тебя тоже звала. Поедем?

— Нет, Кать, ты о чем? А вдруг там будет Руслан?

— Я про это ее и спросила, но она сказала, что намечается девичник, никаких мужчин. Даже Кости не будет.

Я хотела категорически отказаться, но решила, что больше не могу прятаться от мира только из-за страха встретиться с ним. И в то же время, если быть предельно откровенной, то и увидеть его хотелось. Все никак не могла выкинуть из головы слова Ромы о том, что Руслан ко мне до сих пор неравнодушен.

Иногда я позволяла себе думать, а что если это так? Да, слишком самонадеянно с моей стороны, но сердце всегда хочет верить в чудеса.

Но стоило мне немного помечтать об этом, как в груди разлилась волна боли. У меня ведь есть Рома. Он меня любит. Такой какая я есть, а такую любовь стоит ценить. Его не волнует могу я иметь детей или нет. Я должна сохранить отношения с этим невероятным человеком, чего бы мне это не стоило.

— Хорошо. Где встречаемся? Форма одежды?

— Собираемся у нее на даче. Это так сказать предродовая вечеринка. Она хочет повеселиться от души, пока не начались пеленки, отрыжки и прочая прелесть материнства, — захихикала Катя.

Руслан

Жизнь налаживается. Риэлтор быстро нашла мне квартиру в центре. С детьми я общаюсь каждый день. Чувство вины гложет и пожирает меня. Давит на грудную клетку так, что порой тяжело дышать. Поэтому Славку и Алю я сам каждый день забираю из детского сада, чтобы отвезти домой. В дом, который когда-то был и моим. По выходным неустанно балую их. Знаю, что это неправильно, непедагогично, но это сильнее меня.

Мне хочется удавиться, когда дети начинают задавать вопросы о том, почему я живу отдельно. Почему мама и папа больше не муж и жена и что такое развод. Меня охватывает страх, когда вижу, как на их детских невинных лицах я прослеживаю активный мыслительный процесс. К какому выводу они придут? Будут ли считать меня предателем? Возненавидят со временем?

Помню, как в первую ночь, которую провел в своей новой квартире, меня охватили мрачные мысли. Воображение рисовало жуткую картину — я старый и никому ненужный, доживаю последние дни в одиночестве, потому что Славка женился и у него своя семья, Аля свила свое гнездышко, Ленка замужем за нормальным мужиком. И лишь я один. Потому что предал семью, не ценил то, что имел, но самое ужасное — я не забыл Аню. Мне видится, что даже в старости я продолжаю ее любить и ненавидеть одновременно.

И даже женщины, которые активно вились вокруг меня, не заглушали тревожные мысли.

Сейчас же все понемногу возвращается в прежнее русло. С Леной мы созваниваемся, общаемся по поводу детей. По вечерам встречаюсь с друзьями, в основном с холостыми, не обремененными узами брака.

А вот родители со мной не разговаривают. Знаю, что Лена не жаловалась на меня, не говорит обо мне плохо, хранит тайну моего падения и предательств, но всем и так понятно — это я лажанул.

Тесть вообще пытался мне морду набить, я даже не сопротивлялся, заслужил. Как следует отвести душу ему не позволила бывшая теща.

Но в глубине души меня выворачивало от его лицемерия. Он прекрасно знал, что я не люблю Ленку, когда он выдавал ее за меня замуж. Да и в принципе никогда не мог похвастаться репутацией «хорошего мальчика». В свое время нормально так покуролесил, когда терпение моего отца иссякло — меня быстренько забрали в армию. Тесть прекрасно знал, что я из себя представляю, и его не волновало женское счастье дочери, когда он заботясь о благополучии компании устроил договорной брак со мной.

Поэтому дал себе слово — я никогда так не поступлю со своими детьми.

— Здоро’во! — весело пробасил Марат в трубку. — Найдется время для друга? Вискарик, бильярд до утра.

— Ага, знаю я тебя. Изведешься, и уже через час к жене беременной свалишь, — ухмыляюсь, попутно переодеваясь в удобную одежду.

— Танюшка сегодня девичник устраивает на даче у родителей. Она под присмотром.

— Тогда я в теме, но пить не буду. У меня завтра важная встреча, потом подписание договора. Но шары покатать не против.

Место встречи неизменно — спорт бар Кирилла. Наша шумная компания в сборе и я единственный кто не пьет. Это паршиво, но веселья не убавляет.

— Когда на новоселье пригласишь? — вальяжно развалившись в кресле, с нескрываемым удовольствием хлещет виски. Марату было необходимо расслабиться. Будущий ребенок Марата и Тани желанный, и запланированный, но им пришлось многое преодолеть. Лечение, два выкидыша, с этой беременностью тоже все было не просто. Неудивительно, что Марат трясется над женой и будущим ребенком.