Жакерия стала триумфом лично для короля Наварры, но катастрофой для его дела. Хотя Дофин не внес никакого вклада в подавление восстания, жестокость Жакерии вызвала всплеск лояльности к короне среди дворянства Франции. Его усилия по набору армии для отвоевания Парижа у Этьена Марселя становились все более плодотворными. В тот день, когда парижане повели жаков против Марки в Мо, Дофин был принят как герой в Сансе на севере Бургундии. Отсюда он совершил триумфальное путешествие по городам западной Шампани. В этих регионах отдельные вспышки мятежа среди крестьянства только начали перерастать в большое восстание, когда Жакерия потерпела крах. Дворяне испытали тяжелое потрясение и в яростной злобе обратились против парижан, которые поощряли и помогали крестьянам. Они во множестве стекались под знамена Дофина. Слишком поздно Этьен Марсель приказал парижским войскам и отрядам союзных городов Иль-де-Франс избегать беспорядочного насилие жаков. Слишком поздно он предложил убежище в стенах города более чем 1.000 знатным беженцам из окрестных областей. Эти жесты мало что значили на фоне ставшего широко известным разграбления Гонессе и Эрменонвиля и инцидента в Мо. Тщательно выстроенная схема политических союзов Карла Наваррского зависела от силы настроений против королевского правительства среди дворянства северной и западной Франции и от поддержки воинственного населения Парижа — двух элементов, которые после классовой войны оказались разделены пропастью взаимного непонимания и ненависти. Он повел дворян против жаков из Бовези, но вряд ли мог повести их против Парижа[557].

Карл недолго размышлял над этой дилеммой. Вскоре после резни при Мело, когда его армия шла на Санлис, он поскакал со своей свитой на юг, в поместье королей Франции в Сент-Уэн, на берегу Сены к северу от Парижа, чтобы посоветоваться с Этьеном Марселем. Затем, 14 июня 1358 года, он въехал в столицу. Его встречали ликующие толпы, такие же плотные, как те, что приветствовали его после побега из тюрьмы. На следующее утро Карл выступил перед парижанами на Гревской площади из окна ратуши. Его краткая, но мощная речь была открытой заявкой на власть. Он говорил о своей большой любви к родине и о поддержке, которую он получил от Парижа и других крупных городов королевства и напомнил своим слушателям, что оба его родителя принадлежат к королевскому роду. Если бы его мать была мужчиной, разве она не стала бы королем Франции? Выступавший вслед за Карлом главный лейтенант Марселя и оратор Шарль Туссак горько сетовал на плачевное состояние королевства и неправоту его правительства. Настал час, сказал он, избрать капитана, который будет управлять страной лучше. Может ли быть лучший кандидат, чем сам король Наваррский? Несколько криков "Наварра! Наварра!" раздались от сидящих в зале. Карл был объявлен капитаном Парижа избранным путем аккламации. Он дал торжественную клятву защищать город от всех нападавших без исключения. "Королевство, ― объявил он, ― было глубоко больно и его болезнь были слишком укоренилась, чтобы ее можно было быстро вылечить. Не теряйте терпения, если я не смогу сделать все, что требуется, сразу". Далеко не ясно, насколько в Париже был поддержан этот радикальный шаг, который, очевидно, был подготовлен наедине между Марселем и Карлом Наваррским в Сент-Уэн. Среди сторонников восстания многие были обеспокоены недавней кампанией короля Наваррского против жаков во главе дворянства Франции. Других тревожило, что человек королевского происхождения с обеих сторон, окружен английскими и наваррскими наемниками. Даже самые ярые приверженцы короля Наварры не хотели пускать этих людей в столицу. Но какая польза от них была за ее пределами? На мгновение люди подавили свои опасения перед лицом общей опасности. Это было началом падения Марселя с вершины власти[558].

Появление Карла Наваррского в качестве капитана Парижа стоило ему поддержки среди большей части знати, как он, должно быть, и предполагал. Хотя его друзья из Нормандии и Пикардии поддержали его, другие уехали, чтобы присоединиться к растущей армии Дофина вокруг Мо. Бургундцы из его свиты сказали ему, уезжая, что никогда не будут сражаться против регента или подрывать дело дворянства. Не успокоившись, Карл и Марсель приступили к организации обороны Парижа. Карл созвал свои войска из гарнизонов Нижней Нормандии и Босе, и взял на службу всех наемников, которых смог завербовать. Неизбежно, что большинство тех, кто откликнулся на его призыв, были англичанами. Среди них были многие из самых отъявленных разбойников, действовавших в то время во Франции: Джеймс Пайп, прибывший с войсками из гарнизона Эпернона; Джон Стэндон, убийца, бежавший в Бретань за несколько лет до этого, чтобы избежать суда в Англии, и сделавший карьеру в свите Роджера Дэвида, прежде чем стать командиром гарнизона в Нормандии; Джон Джуэл, еще один капитан, прославившийся при взятии Понт-Одеме и которому суждено было достичь большей известности, чем любому из них. Английский гарнизон занял укрепленный мост через Сену в Сен-Клу в конце июня. Отряды англичан и наваррцев составляли гарнизон Пуасси на Сене. Марсель, со своей стороны, отправил комиссаров набирать людей в деревнях за городской стеной. Он обратился с воззваниями к городам севера, призывая их объединиться с Парижем и избрать короля Наварры своим капитаном. Он умолял их прислать отряды для защиты столицы от Дофина. Результаты были очень скудными. 22 июня 1358 года король Наварры провел смотр своих войск в деревне Гонессе к северу от Парижа у разрушенных остатков поместья Пьера д'Оржемона. Около 600 человек, набранных частично из его собственных английских и наваррских наемников, частично из солдат парижской стражи и частично из добровольцев, собранных на улицах, объединились с еще несколькими сотнями из зависимых городов Парижского региона. Карл сказал им, что намерен вести их на Компьень, где в то время находился Дофин. Но они дошли не дальше Санлиса. Некоторые из них свернули в сторону, чтобы совершить бессмысленное и безуспешное нападение на Санлис, который якобы был союзным городом. Затем пришло известие, что Дофин начал свой поход на Париж[559].

Дофин медленно двигался по долине Марны в течение последней недели июня 1358 года, за ним следовала огромная конная армия. По оценкам современников, с ним было около 12.000 человек, а истинное число, возможно, было примерно таким. 29 июня он разместил свой штаб в Ле-Каррьер, небольшом охотничьем домике, принадлежавшем королям Франции, на берегу Сены, на окраине Венсенского леса. Его армия рассредоточилась на восточных подступах к столице, вступая в бои с защитниками ворот Сент-Антуан и грабя деревни и хутора на двадцать миль вокруг. Король Наварры поспешно вернулся из Санлиса со своей разношерстной армией и обосновался на противоположной стороне города в аббатстве Сен-Дени, где он мог получать подкрепления и припасы, доставлявшиеся по реке с запада. Между двумя армиями испуганные и подозрительные жители Парижа охраняли свои стены. Они были не более готовы впустить в свои стены английских и наваррских наемников Карла, чем бургундцев и шампанцев Дофина[560].

Король Наварры не сразу понял, что его дело проиграно. Мало кто из парижан имел большой военный опыт. У самого Карла было не более 800 профессиональных солдат, включая 200 или 300 английских лучников[561]. Их было явно недостаточно, чтобы противостоять армии Дофина в битве. Однако, не будучи допущенными в город, они не могли сражаться и со стен и ворот. Очевидным ходом были переговоры с Дофином, пока еще было чем торговаться. Но проблема заключалась в парижанах, которые по-прежнему нереалистично оценивали свои шансы. Более того, их лидеры не были склонны к компромиссам, поскольку  были уверены, что их почти наверняка казнят, если Дофин когда-нибудь до них доберется. Все же между Карлом Наваррским и Дофином был установлен осторожный контакт. Вдовствующая королева Жанна выступила в роли посредника, как она делала это во всех предыдущих сделках между двумя врагами. Ей помогала целая комиссия, назначенная для этой цели Папой Римским: епископ Парижский, приор Сен-Мартен-де-Шам и архиепископ Лионский. По крайней мере, двое из них симпатизировали Наваррскому дому. 8 июля 1358 года, когда осада продолжалась уже около десяти дней, Дофин и король Наварры встретились на напряженной конференции. Она проходила в павильоне, возведенном на открытой площадке у ворот Сент-Антуан. Дофин первым сделал свои предложения. Он предлагал Карлу земельные владения с доходом в 10.000 ливров в год и денежную сумму в 400.000 экю, выплачиваемую в рассрочку. Это было меньше, чем то, что Карл требовал в течение зимы, но это было существенное предложение. Что касается парижан, то они должны были выплатить в качестве компенсации всю первую часть выкупа за Иоанна II. Взамен Дофин обещал отменить уголовное преследование за их многочисленные акты мятежа. По словам тех, кто был в лагере Дофина, Карл согласился выполнить эти условия со своей стороны и сделать все возможное, чтобы добиться согласия парижан. Однако в ходе переговоров Карл проявлял несвойственную ему нерешительность и, очевидно, не знал, в чем заключаются его интересы. В последний момент он струсил и решил отказаться от парижан до того, как у них появилась возможность самим рассмотреть условия Дофина. Какая у него была гарантия, что без их поддержки обещания Дофина будут выполнены? Обоим принцам было предложено поклясться телом Христа в соблюдении соглашения. Но когда епископ Лизье подал разделенный на части сосуд для причастия, который должен был скрепить их клятву, Карл неожиданно отказался. Он сказа, что не постился и ему необходимо было вернуться в Сен-Дени[562].