— Плохо выглядишь, — бормочу. — Ты в порядке? Идти можешь? Давай, я помогу тебе…

— Не увиливай. У вас с ним что-то есть! — повышает голос парень. — То и дело бегаешь к нему. Защищаешь его интересы. Что у вас с ним? Хочешь продолжения, конечно! Вроде умная, а наивная, раз не понимаешь. Ты для него проходная интрижка. Экзотическая штучка. Он забудет о тебе в первый же день, как только выйдет из этой больницы.

— Ты о ком?

— Об эльфе, — выплевывает Грег. — Имей в виду, домогания до пациентов караются увольнением и штрафом! Если у вас с ним по обоюдному согласию, то просто уволят. Но я тогда постараюсь, чтоб уволили громко. С последствиями. Тебя никуда не возьмут. Слышишь? Не то, что мед сестрой, вообще в больницу не возьмут!

— Не домогания, а домогательства, — машинально поправляю его, нахмурившись и пытаясь переварить происходящее.

Так вот оно что! Это сцена ревности, оказывается.

Мед брат ревнует меня к эльфу! Святые орки, он мне не муж, и даже не парень, чтобы изображать сейчас собственника!

Что за день сегодня! Сначала подлость, потом ревность.

Грег тем временем продолжает нести ахинею, вызывающую желание протереть глаза. Даже мозги хочется срочно прополоскать, чтобы смыть из головы происходящую нелепицу.

Я аккуратно отцепляю от своего запястья чужие, вспотевшие пальцы и перебиваю сбрендившего коллегу:

— Твое поведение легко сойдет за домогательство, и, согласно закону, окончится штрафом. За клевету тебе приплюсуют еще один штраф. Еще раз включишь свою агрессию, и я пожалуюсь на тебя старшей медсестре.

Грег замолкает и резко бледнеет. Странный переход от пунцовой кожи к молочной выглядит нездорово. И все же радуюсь, что он перестал нести чушь.

Несмотря на неадекватное поведение, он все-таки понимает, на чьей стороне правда. Или хотя бы сознает, как будет выглядеть в глазах других, выплыви эта история на всеобщее обозрение.

— Ты не посмеешь солгать! — бормочет он. — Сама себя подставишь.

— Лгать не придется. Расскажу, как ты изводил своей ревностью коллегу, которая не давала тебе никаких поводов. А теперь не мешай мне работать. Или к твоим проступкам добавиться «мешал исполнять обязанности на рабочем месте».

Прохожу мимо мед брата, толкая перед собой тележку.

И мысли свои стараюсь всячески фокусировать «прямо перед собой» — на деталях своего окружения, как однажды научила Виола. Перечисляю мысленно форму трещинок на стенах, цвет тарелок, чесночный запах еды, металлическую прохладу ручек для тележки.

Мои усилия худо-бедно помогают отвлечься.

Но что толку?

Хотя морально становится легче, но общая ситуация от этого не меняется. Мое окружение медленно, но верно катится в пропасть, прихватив за кампанию меня.

Доехав со своей обеденной тележкой до эльфа, закрепляю перед ним специальный откидной столик. Глядя в пол, тихо спрашиваю:

— Вас покормить или будете есть сами?

— Что сегодня в меню? — шутливо осведомляется тот.

На фоне череды неприятных событий игривый, дружелюбный тон кажется миражом. Обманкой.

Удивленно вскидываю взгляд. Уголки рта у эльфа слегка приподняты в полуулыбке. В целом он выглядит значительно лучше. Кожа на руке потемнела, заживая, а лицо наоборот посветлело. Будто изнутри зажглось энергией.

— В меню какая-то полезная мешанина, — бормочу я, снова опустив глаза. — Измельченной овощное рагу с крупой и курицей. Без консервантов и усилителей вкуса, все натуральное. Вас покормить или вы сами поедите?

— Я могу есть сам, но, пожалуй, предпочту другое блюдо.

— Других блюд в больничном меню нет, — я едва удерживаюсь от усмешки. Похоже, его эльфийское высочество до сих пор не осознал, что находится в больнице для неимущих!

— В таком случае, я хотел бы заказать себе что-нибудь из ресторана.

— К сожалению, в нашей больнице не существует опции самостоятельного заказа блюд, — я все-таки не могу удержаться от снисходительной улыбки, видя предсказуемую реакцию на «рагу». — Но если вы продиктуете свой идентификационный номер или имя, вы сегодня же сможете пообедать в лучшей больнице Эльфтауна.

— А если я щедро заплачу, — заговорщицки понижает голос эльф, — за покупку еды и свежих газет?

— Я не имею права отлучаться с работы в рабочее время.

— А после работы?

Я задумываюсь. С одной стороны, приятно дать понять остроухому франту, что не все в этом мире продается и покупается. А с другой стороны, я бы и бесплатно сбегала в кафе за нормальной едой и газетой. Жалко ведь беднягу в нынешнем состоянии!

Однако было и третье. Есть у эльфа кое-что, от чего в текущей ситуации просто грех было бы отказаться.

Взгляд опускается на его губы, и я сглатываю от волнения. Чувственные, хоть и по-мужски резковато очерченные. Четкий овал лица. Брови, особенно темные на фоне все еще бледной кожи. И необыкновенные аквамариновые глаза.

Наверняка, парень разбирается в искусстве обольщения и без сомнения хорош в любви. Не может ведь такой красавец не пользоваться своими данными, так ведь?

Заранее сожалея о своих словах, коротко выдыхаю:

— Научите меня флиртовать с эльфами. Расскажите, что вам, эльфам, нравится в девушках. Тогда я принесу вам все, что не запрещается законом.

После моих слов у парня ползут на лоб брови. Будто я попросила себе солнышко персональное создать. Или назначить себя мэром города. Или фею приручить. Черт. Плохая была затея об этом просить.

— Зачем тебе это? — фыркает эльф все еще с вытянутым лицом.

Машу рукой, мол, все ясно, можно не продолжать, тема закрыта. Плюхаю тарелку с едой ему на откидной столик каталки, — получается громче, чем собиралась! — и направляюсь к следующему пациенту.

Не оборачиваюсь и старательно сдерживаю слезы.

Зачем вообще мне сдалась эта больница и Эладиус!

Флирт ради общественного блага, ага.

Глупая затея глупой меня.

— Я согласен, — за моей спиной звучит спокойный, бархатный голос. — Если расскажешь, зачем тебе это нужно.

Оборачиваюсь, киваю, не вполне веря услышанному, и обещаю после раздачи обеда вернуться, чтобы продолжить разговор.

— В таком случае постараюсь к окончанию обеда быть на условленном месте, — острит эльф, все еще не способный самостоятельно передвигаться.

Сразу после обеда меня взывают на разговор к старшей сестре. Пока быстро шагаю к нужному кабинету, в голове роится масса предположений о причинах вызова.

Возможно, на меня нажаловался Грег. Вроде бы нам удалось договориться друг друга не трогать, но кто знает ревнивцев? Или старшая сестра по очереди предупреждает персонал, чтобы люди уже начали подыскивать себе работу. Или какому-то пациенту что-нибудь эдакое потребовалось…

— Сарт, ты отлично себя зарекомендовала, — женщина, сидящая перед ней за столом, начинает разговор, как водится у психологов, с похвалы. — Расторопные, честные и ответственные работники всегда и везде в почете. Тем более, инициативные, вроде тебя, которые стремятся повысить свою квалификацию. Я слышала, ты готовишься к сдаче экзаменов на должность мед сестры. Если вдруг тебе понадобится помощь или возникнет вопрос, буду рада помочь. Обращайся!

— Спасибо, — коротко улыбаюсь, насторожившись. Мне почему-то кажется, что это похвала из серии «ты классная, но есть одна проблемка».

— В твоем договоре прописана работа в дневную смену. Я ведь не ошибаюсь?

— Да. Все правильно, — еще больше напрягаюсь, гадая, при чем тут дневная смена.

— Сегодня во время утренней пересменки я кое-что осознала, — сестра тяжело вздыхает и указательным пальцем поправляет сползающие очки. — В ночную смену я должна ставить только проверенных работников. Из числа тех, кому полностью доверяю. Как оказалось, некоторые пользуются своей свободой по ночам и позволяют себе недопустимое. Ты меня понимаешь?

— Понимаю.

— На данный момент я занимаюсь перекомплектацией персонала. Хочу, чтобы ты выходила в ночные смены. Разумеется, тогда нам придется изменить условия оплаты труда. Поменяется твоя почасовая оплата и ты получишь все льготы, связанные с ночным выходом. При этом нагрузки по ночам почти нет. Главный вызов — не заснуть. Сможешь?