— Ты больше не притронешься к Лене Сарт, — Ты никогда ее не обидишь. Ты будешь с ней вежливым и обходительным. Кивни, если понял.

Вместо того, чтобы вырвать руку или отпрянуть, мед брат с готовностью несколько раз кивает, напоминая послушного мальчика. Затем встает и с глупой улыбкой уходит в свою комнату отдыха.

Я наблюдаю за психом и эльфом, растерянно моргая.

Эй, ребят, объясните мне кто-нибудь, что здесь происходит?!

Оставшуюся часть ночи не могу сомкнуть глаз. Адреналин бурлит, не переставая. Хотя опасность нападения осталась позади, мандраж от увиденного меня не отпускает.

Я впервые наблюдала за внушением — одним из проявлений ментальной магии, и теперь по кругу перебираю в голове вопросы, на которые эльф наотрез отказался отвечать.

Будет ли Грег помнить процесс внушения?

Будет ли испытывать прежние чувства в мой адрес, внешне проявляя учтивость?

Может ли мед брат отомстить эльфу?

Способен ли Таниэль внушать мысли, не прикасаясь к другим? Ко мне, например.

И как насчет считывать настрой на расстоянии?

Эльф меня сегодня спас, конечно, но глухая стена молчания, которой он отгородился от моего интереса, сводит меня с ума. Хочется взять его за грудки и хорошенько встряхнуть, чтобы вытрясти ответы, на которые, как мне кажется, я имею полное право.

— Ты меня не разбудила, — удивленно потягиваясь, выходит из комнаты отдыха полукровка Нариша. — И я так хорошо выспалась, что даже стыдно!

Первые лучи солнца уже проникают в окна, окрашивая крупное тело девушки розоватым цветом. Ее нижние клыки гораздо меньше, чем у орков. Зубы почти не выпирают и заметны только во время разговора. Серая кожа у нее проявилась местами, словно по лбу, шее и щекам размазали грязь и забыли смыть. Она трет глубоко посаженные глазки и вполголоса тараторит:

— Ты всю ночь книжку читала? Поэтому забыла про меня? В следующее дежурство я тоже попробую с книжкой прийти. Мне нравятся сказки про великанов, гоблинов и принцесс. Еще я люблю разноцветные картинки.

Вслед за утренним обходом мы разносим пациентам питье. Сколько бы я не подходила к эльфу, он лежит с закрытыми глазами. Либо спит, либо притворяется спящим.

Когда прихожу перед уходом спросить, какое блюдо ему заказать в следующий раз в Эльфтауне, я впервые за сегодняшний день натыкаюсь на его взгляд.

Кажется, аквамариновые глаза потускнели от усталости, а под нижними веками пролегли темные круги. К тому же раны…

Я привыкла радоваться их стремительному заживлению, а сейчас становится очевидно: их утреннее состояние не отличается от вчерашнего, словно процесс исцеления встал на паузу.

Лишь теперь мне приходит на ум, что всякое проявление магии забирает массу сил. После ночного инцидента эльф едва добрел до своей кровати. Мне пришлось служить ему живым костылем, чтобы он осилил короткий путь по коридору.

Меня накрывает волна благодарности.

Когда Таниэль передает мне записку с названием блюда для очередного заказа, я с признательностью сжимаю ему здоровую ладонь.

— Спасибо, что спас меня. Чем я могу отплатить за твою помощь?

Эльф молча кивает. Кажется, даже это короткое движение дается ему с трудом.

— Когда у тебя выходной? — голос парня звучит тихо и не очень-то внятно.

— Забавно, что ты спросил, — удивляюсь я. — Сегодня у меня выходной. Собираюсь отсыпаться, торчать весь день дома и готовить вкусняшки. А что?

— Я как раз про вкусняшки, — Таниэль растягивает губы в подобии улыбки. — Мне необходима эльфийская еда. Каждый день. Будь любезна, принеси мне еду в свой выходной. Купи там же и в то же время.

— Хочешь, я приготовлю домашнее блюдо и угощу им тебя? — с надеждой предлагаю. — Тогда мне не придется ехать в Эльфтаун. Дорога из дома до больницы займет в два раза меньше времени.

— Нет. Мне нужна еда, заказанная в том же кафе. В то же самое время.

Едва удерживаюсь от стона.

Как это понимать?

Каприз? Избалованность? Необходимость?

Неужели лишь эльфийская еда способствует исцелению и восстановлению их энергетических ресурсов?

Я мало знаю об эльфе и не вправе его судить, как бы мне ни хотелось, поэтому со вздохом киваю. Засовываю бумажку с названием очередного ужина в карман и уже собираюсь уйти, как Таниэль меня останавливает.

— Перед поездкой в Эльфтаун, не забудь купить себе красивое платье из тех денег, что ты хранишь в своем шкафчике.

Намек на то, что мне придется еще и прихорашиваться к вечерней поездке. Изверг он, а не эльф! Зря я надеялась на качественный, неторопливый отдых!

Стон все-таки срывается с моих губ, побуждая Таниэля широко улыбнуться. Он шепчет:

— Ты неотразима! Злись почаще! — и после секундной паузы стирает с лица улыбку и уже серьезно добавляет: — Эладиус Эль Граса не устоит, когда увидит то, что вижу я.

Фыркнув, выхожу наружу, не забыв плотно закрыть за собой дверь.

«Злись почаще»?

Почему даже бред в его устах звучит так… приятно и правильно?! Будто его слова проходят сквозь шелуху разума прямо к сердцу, и я чувствую, что он имеет в виду.

Наверняка, здесь не обошлось без ментальной магии.

Ведь он способен внушить, что угодно. Прочитать мои секреты и перекроить их на свой лад.

Хотя какой смысл тратить на меня свою драгоценную энергию, когда она отчаянно нужна самому? Внушать мне что-то… Зачем?

Я мотаю головой собственным мыслям.

Нет, ну, правда! Эта версия звучит бредом параноика.

У нас с пациентом просто хороший контакт.

Как только выхожу на улицу, меня охватывает ласковое тепло, от которого каждая клеточка тела млеет, а страхи и сомнения куда-то улетают. Не спеша, иду к остановке, чувствуя впервые за последние дни, что моя жизнь принимает правильный вектор.

Ночная смена окончилась рано утром. Улицы все еще пустынны, ведь те несколько человек, что дежурили со мной ночью, успели разойтись по домам.

По привычке озираюсь по сторонам, надеясь на появление оркских детей. У меня в сумке, как всегда припасены коробочки с больничной едой, оставшейся со вчерашнего дня.

К сожалению, по дороге к остановке я не встречаю ни одного оркского подростка и даже не слышу намека на их присутствие в округе. Зато различаю знакомый шелест сквозь тихое щебетание птиц.

Задираю голову и тут же взглядом натыкаюсь на синее тельце феи, описывающей надо мной широкие круги. Небольшая фигурка напоминает чем-то ястреба, упорно кружащего над добычей.

Брр. Ежусь от накатившей тревоги.

Не хочу стать ее добычей.

Говорят, животные могут чувствовать наши страхи и реагировать нападением, поэтому я усиленно стараюсь забыть о фее, переключить внимание на детали моего окружения.

Коробки с едой, которую я обычно отдаю детям на выходе из больницы, хранятся во вместительной тряпичной сумке. Ее лямки теперь давят мне на плечо. Ощущаю, как начинают ныть мышцы в этом месте. Вновь оглядываюсь по сторонам и вздыхаю.

Увы. Орков ранним утром не встретить. Их время бодрствования начинается ближе к полудню и заканчивается посреди ночи. Что же мне делать с едой?

Меня опять отвлекает от размышлений шелест синих крыльев.

Похоже, я заинтересовала фею, хотя агрессии от нее, к счастью, пока не чувствуется. Может, ей скормить больничную пищу, чтобы она от меня отстала?

Снимаю крышку с самой маленькой коробки и выставляю ее перед собой. На меня тут же стремительно падает синее тельце.

Успеваю лишь зажмуриться, — только бы не покусала! — как коробка выскакивает из моих рук. Открываю глаза, чтобы увидеть, как фея с добычей уносится прочь, а я запоздало расстраиваюсь.

Минус коробочка.

О чем я думала?!

Лишиться одной емкости — еще ладно.

Но каждую кормежку я не собираюсь терять тару. Не настолько я богата.

— Коробочку мне верни, Синенькая! — в отчаянии кричу крылатому созданию, но оно, разумеется, меня не понимает. Зажав добычу в руках, приземляется на соседнее дерево и погружает рожицу в больничное месиво. При этом забавно чавкает и урчит, как довольный кот.