Мужчина повернул голову к приборам, показания которых не изменились, потому что их не было: телу, лежащему на столе, было несколько тысяч лет, но тем не менее выглядело оно так, будто человек умер совсем недавно. Реальность сводила с ума, стирая все границы между академическими знаниями и опытом, получаемым прямо сейчас.

Ещё мгновение, и перед ними развернулось ещё одно чудесное действие: мало-помалу на их глазах кости стали тянуться друг к другу, переплетаясь, кожа с бешеной скоростью срасталась. И вот перед ними вновь предстала пугающая целостность.

— Что он такое? — с ужасом в глазах спросил Кассиль.

— Нам предстоит это узнать, только действовать придётся очень и очень быстро, вооружайтесь пробирками и берите ткани, я буду препарировать ровно столько, сколько понадобится.

Коллеги кивнули друг другу. Следующие несколько часов учёные гнались за временем, борясь с быстрой регенерацией тела. Линда успела рассмотреть и сделать заметки по внутренностям человека. Она, как профессионал, делала всё по инструкции, а где-то глубоко в загнанных мыслях роились рассуждения о том, что человеку, лежащему перед ними, не хватает чего-то, самого малого, чтобы встать и продолжить жить, ведь его организм не умер, он как будто завис между бытием и небытием. Живой мертвец… Линда гнала от себя мысли о магической составляющей. Боги не существуют…

И как только они закончили, собрав необходимое и подготовив для дальнейших анализов, то решили не задерживаться в лаборатории ни на минуту. Перед тем как выйти, она обернулась. Перед ней предстало белое пятно цивилизации в виде огромного прозрачного шатра с напичканной по последнему слову техники лабораторией в цитадели тысячелетий — зале мистерий самого загадочного бога Древнего Египта, загадочного по большей части ещё и потому, что ещё никому не удавалось вернуться после смертного существования.

Учёные поднялись на поверхность, и, несмотря на защиту в виде одежды и шляп, солнце всё же успело обжечь их. Они молчали, но оба понимали, что надо выговориться.

— Мы можем поговорить? — спросил Линду Кассиль, как будто читая её мысли.

Исследовательница кивнула, и они быстрым шагом, спасаясь от солнцепёка, проследовали в шатёр к Кассилю. Внутри работала портативная система сплит, развеивающая прохладу по всему помещению, слабо пахло бергамотом, а на столе среди разложенных книг и газет виднелась статуэтка Инпу.

Кассиль проследовал к холодильнику, доставая две бутылочки минералки. Девушка медленно оглядела стол, и её взгляд вновь остановился на идоле.

— Говорят, держать любое изображение бога мёртвых в своём доме не к добру.

Мужчина бросил бутылку в сторону Линды и широко улыбнулся, заметив, что она довольно-таки быстро среагировала, поймав её. Он открыл ёмкость и сделал несколько больших жадных глотков. Линда же приложила бутылку к разгорячённой коже шеи, чувствуя блаженство.

— Для неверных, — загадочно произнёс он. — К тому же это подарок.

Девушка тоже открыла бутылку. Вода освежила и привела мысли в некое подобие порядка.

— Вы разложите его гены на мелкие составляющие и найдёте, что ищете, а дальше что? — задала вопрос Линда.

Кассиль тяжело вздохнул.

— Вы же знаете ответ, Линда.

— И он мне не нравится, — впервые она высказала свои сомнения кому-то из команды, испытующе воззрившись на мужчину.

Тот слегка улыбнулся, но уже через мгновение его лицо стало вновь серьёзным.

— Вряд ли это открытие уйдёт в широкие массы, мы должны отдавать себе отчёт в том, чьи интересы оно будет обслуживать, — Кассиль стал предельно откровенным, его не смутило даже то, что Линда вздрогнула.

— Вы знаете? — вопросила она.

— Знаю и очень рискую, говоря с Вами об этом, но на то есть указ свыше, — снова загадка.

— Чей указ? — внутри всё оборвалось жутко нехорошим предчувствием.

— Наши люди останавливали Вас: в авто около дома барона и в аэропорту, Вы могли бы скрыться, с Вас бы хватило открытия, что Вы совершили, приведя комитет и барона к искомому месту, — он слегка вздохнул, когда увидел, как напряглась учёная. — Ваше открытие — ни добро, ни зло, это лишь плод Вашего гения и трудолюбия, а вот то, как хотят им воспользоваться, определяет всё.

— Что именно Вы знаете? — скрывать что-либо было глупо.

— Вы же знаете о деятельности «Norwegian pharmaceuticals», Ева посвятила Вас в подробности. А после того, как они удостоверятся, что Вы им не нужны, угадайте, сколько Вы проживёте?

Линда побледнела, несмотря на то, что тысячу раз прокручивала про себя ход развития событий.

— Мне нужно, чтобы информация, добытая нами здесь, попала в руки врачей, тех, кто проводит исследования в области рака, — проигнорировав всё сказанное выше Кассилем, горячо проговорила девушка.

Тот горько усмехнулся и обежал лицо Линды внимательным взглядом.

— Не боитесь отдать жизнь за правду? — уточнил мужчина, словно бы это было необходимо ему для дальнейшего разговора.

— Я давно уже не живу, — только и ответила девушка.

Кассиль удивлённо вскинул брови.

— Я тоже не льщу себя надеждой выжить, но помешать… — он призадумался.

— Ваши… хм… друзья могут передать результаты исследования в большой мир? — спросила Линда.

— Лагерь тщательно охраняется, тут везде камеры… — произнёс Кассиль и поймал испуганный взгляд девушки, мигом обшаривший помещение. — О, можете быть спокойны, здесь прослушки нет, — уверенно проговорил он.

— Так что? — спросила она.

— Наши цели совпадают, я найду способ передать, но сейчас самое главное выжить…

— Взрыв — это дело рук ваших товарищей? — полюбопытствовала девушка, сделав снова глоток, но, скорее, не от жажды, а чтобы успокоиться.

— Нет, — поспешил тот заверить её, это было произнесено искренне, так что у девушки не появилось повода его в чём-то подозревать. — Нам это ни к чему, мы не хотим уничтожить ничего из того, что так скрупулёзно, на протяжении стольких лет Вами изучалось, это открытие в руках врачей мира могло бы принести столько пользы…

— А принесёт пользу сумасшедшим извращенцам, к тому же имеющих все шансы стать бессмертными, — мрачно довершила девушка.

— Нам нужно найти способ передать информацию за пределы лагеря, — решительно произнёс мужчина.

Они ещё долго обсуждали насущные вопросы, но уже, скорее, для того, чтобы поделиться эмоциями без какой-либо конкретики, ведь сейчас оставалось только ждать.

Линда покинула шатёр Алу в глубокой задумчивости, не заметив, как за ней внимательно проследили.

Оазис Сета. Безвременье. Желание тела.

Храм, окутанный тончайшей предрассветной дымкой под открытым небом, с разбросанными на нём затухающими утренними звёздами. Непривычный холодок ласкал кожу в прозрачных одеждах, проникая прямо под них, напитывая эфиром, делая тело воздушнее, гибче.

Краешек головокружительной бездны. Баланс света и тьмы. Где-то между… посередине. Нужен ли выбор? Правильно всё происходит или нет? Какой бокал по счёту? Сколько она пребывала в потоке лёгкого расслабления, в приятном ничегонеделании? Какая разница, когда так весело!

Её тёмные глаза сверкали как звёзды, её томный смех всех вокруг умилял. Она перестала бояться странных безротых существ. Правда, её подсознание иногда играло с ней жестокую шутку, стоило посмотреть на них боковым зрением, не прямо, как ей чудились уродливые животные морды. Но, впрочем, они восхищались ею, выражая немой восторг. Небольшая ёмкая грудь дерзко, под не скрывающим её голую красоту, тончайшей работы материалом подрагивала при каждом жесте и слове. Золото на руках, шее и ушах задевало разгорячённую кожу и только добавляло градуса в контраст ощущений: жар тела и прохлада храма.

Ощущение полной свободы, вседозволенности, всепоклонения. Ей. Смертной. Никаких правил, что были в храме, где служил её отец — жрец Инпу. Здесь можно всё под бесстрастным взором здешнего божества. Недооценённого людьми. Сета. Проводившего всё своё время в празднествах и увеселениях. Где зло? Где война? Он подарил ей новое имя, а с ним и новую жизнь, осыпал подарками и относился как к госпоже. Она не была теперь рабыней при храме какого-то жалкого бога мёртвых, который никогда не удосуживался почтить своих последователей толикой присутствия. Она здесь царила. Лучшие платья, украшения, ви́на и еда.