— Этот дом для нас, — коротко произнёс мужчина и, увидев оторопь девушки, пояснил: — Мы здесь задержимся ненадолго, следующая остановка — Кинополис, гостиницы в это время заняты, а поскольку мы упустили наш рельс, то и бронь пропала.

— Обоснованно, — произнесла Линда, проходя, заметив, что Рико усмехнулся.

Женщина в чёрном и барон перекинулись парой фраз. К Линде подошла молодая девушка в таком же балахоне, что и старшая женщина, а учёная вопросительно посмотрела на куратора.

— Следуй за ней, она проводит тебя до твоей комнаты, отдохни, а вечером обещаю вывезти нас куда-нибудь развеяться, — а на её удивлённый взгляд ответил, — ты хотела бы приступить к работе прямо сейчас?

Линда утвердительно кивнула.

— Ты — зануда, — с деланным презрением, упрекнул он её.

— У меня зудят ладошки, мне очень хочется попасть быстрее в местный музей, но я также понимаю, что мы устали, а люди предупреждены о работе с нами на завтра, — затем добавив, скользнув по его задумчивому лицу, — зная тебя, вполне можно сделать такой вывод.

— И он правильный, — произнёс мужчина.

Барон рассмеялся ей в спину. Оказавшись одна в комнате, девушка огляделась. Мягкая постель с прикроватными тумбочками и светильниками на них, уютными пуфиками, в хаотичном порядке расставленными по комнате, с медной глубокой ванной за ширмой в углу и рабочим столом перед окном. Ни телефона, ни телевизора. Чтобы ни с кем не связалась? Но с кем ей связываться в городе, в котором она никого близко не знала?

Приняв ванну, расслабившую её, Линда взглянула на рюкзак и мрачно вздохнула, вновь напрягаясь. Она удостоверилась, что дверь закрыта на старомодную щеколду, и, присев на кровать, достала папку. Открыв её, она пролистала бумаги, которые оказались счетами и контрактами на крупные суммы, заключёнными различными организациями с одной-единственной, которая располагалась в Норвегии.

— «Norwegian pharmaceuticals», — прошептала она.

На последнем листке было дано краткое описание фармацевтического препарата с функциями восстановления кожи и бесконечные цифры. На обратной стороне листка она заметила местный номер телефона. Передавший ей бумаги хотел, чтобы она отказалась от экспедиции, но также он предполагал, что его никто не послушает.

— Что, чёрт возьми, здесь происходит?! — прошептала Линда, ей было одновременно страшно и любопытно, но именно последнее превалировало над всеми чувствами, было и без этого ясно, что их экспедиция странна и полна двойных смыслов, но чем больше она погружалась в вопросы, которые касались напрямую её темы, тем больше она понимала, что дело не просто в том, чтобы найти некий артефакт, доказывающий, что все болезни подвластны лечению, а в том, чтобы скрыть эту находку ото всех остальных, скрыть, чтобы получить ничем не ограниченную власть, да и какой человек откажется от того, чтобы излечиться от всех хворей разом, пожертвует всем, отдаст любые деньги, сделает всё, что скажут?

Она сфотографировала документ с номером телефона и спрятала бумаги под матрас. Линда легла на кровать и смотрела на светящийся экран смартфона, изучая цифры документа. Если она позвонит, то вряд ли они воспользуются для разговора телефонной связью, а если договорится о встрече, то как отлучиться из дома, который и не тюрьма вроде, но высокий забор и крепкие двери говорят об обратном? Да и как оправдать то, что ей необходимо выйти из дома, к тому же одной, особенно после случая в аэропорту и того обещания, что ей дал сам фон Бинц? Надо было ждать подходящего момента или всё же позвонить прямо сейчас?

Линда глубоко вздохнула и, ругая себя самыми крайними словами, всё же набрала номер. Трубку долго не брали, и девушка уже было облегчённо вздохнула, как услышала:

— Алло.

Она помедлила пару минут и проговорила:

— У меня бумаги на вакцину.

На том конце провода замолчали, надолго. Девушка ждала.

— Вы готовы слышать правду? — наконец-то и устало.

— Не уверена ни в чём, но раз это попалось ко мне в руки, я должна сделать всё для того, чтобы понять, — честно призналась она.

— Вы можете выйти в город сегодня? — полюбопытствовали.

— Да, но я буду не одна… — начала было она.

— Это не важно, когда будете на месте, сбросьте адрес, — тон стал приказным, и в трубке послышался зуммер.

Девушка потёрла глаза. В голове была полная сумятица, но любопытство — не порок, а узнать, чем же всё-таки занимается Фредерик, стало приоритетом. Вдруг в обозначенной системе координат её настоящего стало неочевидно, кому можно верить. По опыту знала, что доверять можно только себе и то с большой оглядкой на свои загоны и ту бездну отчаяния, что толкала её в эту авантюру. Она задумалась над словами, которые обронила фон Бинцу о том, что она не боится умереть. А ведь это правда! Не боится. Если верить всем религиям на свете, за той чертой, за которой прекращается стук сердца и дыхание, мы встретимся со всеми, кто перешёл её ранее, с самыми любимыми в жизни.

Линда поискала в интернете название этой фирмы и действительно нашла её, как и основателя. Мужчина на стоянке был прав насчёт барона. Но, указав Линде на фон Бинца, он отдал ей документы, которые сами по себе не могли её натолкнуть на какой-то маломальский не бредовый вывод, для этого ей был необходим более обстоятельный разговор с тем, чей телефон указан на обратной стороне аннотации к лекарству.

Телефон завибрировал, и Линда улыбнулась.

— Кэт, — произнесла она имя подруги.

— Портер, ну ты даёшь! — вскричала та. — Я здесь пять да шесть, а ты то трубки не берёшь, то в аварии попадаешь, — её голос дрогнул. — Как ты? — неподдельное волнение.

— Я в Каире, со мной всё хорошо, рядом куратор… — начала было она.

— О-у-у-у, — протянула та немного двусмысленно, — теперь понятно, — в голосе слышался еле сдерживаемый смех.

— Мы приехали вне плана, когда бронь уже было не вернуть… — начала объяснять Линда, но была прервана коллегой.

— Ты думаешь, для такого человека, как барон, это составит хоть какого-то труда? — спросила она резонно. — Не думаю; не проблемнее, чем снять дом.

— То есть ты хочешь сказать, что он это сделал заранее, а если бы не авария, то нашлось бы другое объяснение, почему куратор проекта и главный специалист живут вместе в центре Каира в двухэтажном доме…

Кэт присвистнула.

— Вот мужик заморочился, чтобы трахнуть тебя! — вскричала та потрясённо, прыская смехом.

— Кэт, мы — коллеги, — с укором напомнила ей учёная.

— Ну, это понятно, да, особенно после того, как он вместо больницы отвёз тебя к себе в имение и выхаживал, выдернув лучшего доктора из Лондона, ага-ага, — не унималась Кэт.

— Надеюсь, из команды проекта никто не знает, — удручённо пробормотала девушка.

— Я — могила, — пообещала, — но за других не ручаюсь, — немного помолчав, продолжила, — в основном, хорошие ребята. Лингвист немного высокомерен, — на эти слова подруги Линда усмехнулась, коротко знакомая с ним, — а в остальном всё в порядке, здесь даже есть парочка симпатичных парней, и уж я-то не упущу случая…

— Кэт, мы приехали сюда работать, — напомнила ей исследовательница.

— Одно другому не мешает, — выдала та с совершенно невозмутимым тоном, — чего и тебе желаю, если ты в ближайшее время не оседлаешь этого буквально пышущего тестостероном, породистого английского скакуна, то считай, что твоя экспедиция в Египет прошла зря, ты так и погребёшься под завалами бумаг, мумий и прочих древностей.

Линда вздохнула, понимая, что лучше промолчать, увещевать бесполезно: если Кэт что-то втемяшила себе в голову, то рухнут стены Иерихона, но она не передумает.

Через какое-то время, переодевшись в удобное тонкое длинное кашемировое платье, переобувшись в мягкие полусапожки и прихватив клатч, девушка решила спуститься вниз. Небольшая лестница с обратной стороны от той, где располагалась дверь, куда они вошли в дом в первый раз, заканчивалась просторной гостиной с огромным п-образным диваном, заваленным подушками. Открытые окна, защищённые москитными сетками, наполовину завешены драпированными шторами. Стены комнаты украшены гобеленами со сценами из жизни богов, а сочетание в интерьере песочно-серых цветов, оттеняемых вкраплениями золотистых украшений на светильниках и роскошных лампах, производило умиротворяющее впечатление.