– А как мы должны искать их в городе? – Денис взял листок и пробежался глазами по списку. – Тут совсем разные произведения. Некоторые не имеют отношения к Петербургу.

– Изучите самих героев, влезьте в их шкуру, так сказать. Определите, куда в нашем городе они могли пойти.

– А что нам делать, когда найдем? – Юлька выхватила листок у Дениса и начала изучать.

– Когда найдете – звоните Антону. Вот номер его телефона, – Хан протянул визитку. – Он будет вашим Хранителем. Чуть что узнаете – звоните ему.

– А без Антона никак не обойтись? – скривилась я, вспоминая все наши предыдущие встречи.

– Без Антона никак. По крайней мере, пока. У нас с тобой договор. Но если ты захочешь остаться и стать Хранителем, мы будем тебе рады.

Я пожала плечами, делая непринужденный вид.

– Антон так Антон. Что узнаем – позвоним.

Мы вышли из кабинета Хана и пошли к выходу. Необходимость общаться, да еще и быть под руководством этого нахала напрочь испортило настроение, поэтому я не сразу услышала голос, который звал меня.

– Ангел, – раздался знакомый голос, – ребята, идите сюда.

Все обернулись и увидели узкую щелку двери, из которой выглядывал Семен Сергеич. Посмотрев по сторонам, ребята вошли в небольшую комнатку.

– Нам сказали, что вас здесь нет, – сказал Денис, протискиваясь вперед меня и пытаясь встать между столом и узким стенным шкафом, доверху заполненным папками.

– Так нужно, – коротко ответил Семен Сергеевич. – Я не могу говорить с вами долго, но должен сказать кое-что важное.

– У нас тоже много вопросов к вам, – начала я, но остановилась, внимательно смотря на стену.

Денис перехватил мой взгляд и посмотрел в том же направлении. На стене, среди рамок с дипломами и грамотами, висела фотография, на которой были изображены трое мужчин. Семен Сергеевич повернулся, увидел, куда мы смотрим и тяжело вздохнул.

– И об этом тоже нужно поговорить.

– Давайте с этого и начнем.

Я присела на край стола, давая понять, что без этого разговора не уйду. Семен Сергеевич еще раз вздохнул, снял фотографию со стены и, глядя на нее, стал рассказывать.

– Много лет назад, когда и я, и ваш отец были еще молодыми, нас приняли в орден Хранителей. Нас было трое, – он перевернул фото, чтобы ребята еще раз посмотрели на юных и улыбающихся Семена Сергеича, их отца и Хана. – Нашей задачей, как и сейчас, был поиск героев. Но тогда это было сложнее, аппаратуры не было. Но был Павел, ваш отец. У него был тот же дар, что и у тебя – видеть героев настоящими. Он был серьезен, невозмутим, а наличие дара прочно забило за ним место главного в команде. Я был помощником, статистом, как и сейчас, а Хан был на втором месте по поимке героев. После вашего отца, конечно.

Когда появились Искатели, мы долго не могли понять, зачем им это нужно. Ведь мы с героями ничего не делали, просто возвращали их на свои места. Но Искателям что-то было нужно от героев. Они их крали, следили за нашими ребятами и выкупали. Девяностые годы, сами знаете, не легкие были времена, деньги нужны были для выживания, особенно студентам.

Но девяностые прошли, мы стали отбирать кандидатов тщательно, проверяя в первую очередь их неподкупность. Но герои пропадали у нас из-под носа, часто ребят опережали. Тогда возникла мысль о кроте, который передает информацию Искателям. Под подозрение попали все, но в большей степени те, кто чаще всего сталкивался с героями. Стали проверять и оказалось, что по статистике у вашего отца количество поимок резко сократилось, а количество упущенных героев возросло. Я не верил и не верю до сих пор, что Павел как-то причастен к этому. Но через неделю после начала внутреннего слушания он исчез. Его не смогли найти даже наши лучшие следопыты. Мы с Ханом проверили все места, ведь мы знаем его лучше других. Но все было тщетно. С тех пор никто его не видел и ничего о нем неизвестно.

Ребята стояли молча, огорошенные услышанным.

– Отец не предатель! – резко выступил вперед Денис.

– Он ушел! – оборвала я брата, – и ничего не сказал ни нам, ни матери.

– Может, он пытается доказать свою невиновность? – робко спросила Юлька, но ее никто не слушал. Мы с Денисом сверлили друг друга взглядами.

– Их отец был единственным подозреваемым? – обратилась она к Семену Сергеичу, видя, что остановить нас не получится.

Тот опустил взгляд и отложил фотографию на стол.

– Под подозрением было двое. Павел и Хан. Но Павел во время расследования стал вести себя странно, сильно нервничал, перевез вас со старой квартиры на новую, а потом и вовсе исчез. Комиссия сочла его виновным. Павла из ордена выгнали, но за все заслуги искать не стали, дело закрыли.

– Так может быть… – начала Юлька.

– Вот про это «может быть» я и хотел поговорить. Сейчас конфронтация Хранителей и Искателей на самом пике. Хан получил высокую должность, он управляет всем отделением в Петербурге, у него есть связи и влияние на всех. Я не знаю, как в этом замешан ваш отец и что с ним теперь, но будьте осторожны.

Семен Сергеич вытолкал нас в коридор, огляделся по сторонам и быстро закрыл за собой дверь. Мы молча двинулись к выходу. Я хотела выйти из библиотеки на улицу, то Денис остановил меня и потянул за один из длинных столов, которые стояли в зале.

– Давай сразу посмотрим список и начнем работать. Если что-то поймем, можно будет взять книгу и сразу посмотреть описание героев и места, где они могут быть.

Юлька посматривала на меня с мольбой в глазах, я вздохнула и села за стол.

– Я не верю, что отец предатель! – повторил Денис. – Не мог он за деньги продаться врагам. И нас бросить просто так не мог. Значит, что-то случилось.

– Ты не знаешь ничего. Тебе только что предложили две версии, и ты схватился за ту, которую тебе приятнее слышать.

– Ребята! Давайте об этом чуть попозже. Нам дали задание, давайте хоть посмотрим, что там, – Юлька пыталась не дать нам поссориться окончательно.

Я отвела взгляд. Действительно, не место и не время, чтобы ссориться. Если уж ввязались в «геройские» разборки, нужно отрабатывать. Мне было противно думать, что меня устроят по блату, хотелось самой добиться престижного места работы. Но даже не работа была моим стимулом. Я знала, что, если Денис узнает про отца, оттащить его от этого дела будет невозможно, а оставлять младшего брата наедине с этими сектантами, я не собиралась. Поэтому я взяла лист и углубилась в чтение.

– Родион Раскольников, Анна Федотова, Майор Ковалев, Акакий Акакиевич, – прочитала я вслух.

– Кто такой Раскольников – понятно, – Денис придвинул к себе список и еще раз пробежался глазами. – А вот кто все стальные? Есть идеи?

– Майор Ковалев – тоже понятно. Нос майора Ковалева, помните? – Юлька ткнула пальчиком в строчку.

– Нос? Ну да, нос. Молодчина, – похвалил ее Денис.

– Вы серьезно? Хотите сказать, что сейчас по Питеру ходит Нос? – я посмотрела на брата как на идиота.

– Не уверен, но всякое может быть. Ты же говорил, что для нас они выглядят как обычные современные люди. Почему бы носу не быть носу с человеком? К тому же на фотографиях, которые мы смотрели, просто носов не было. Были только люди.

– Тогда я знаю, – я хлопнула себя по лбу. – Был там один такой мужик. Еще около метро стоял. На грузина очень похож, с таким шнобелем, что точно нос идет впереди него, а он сзади догоняет.

– Да, помню, – обрадовалась Юлька. – Два уже определили, давайте дальше.

– Акакий Акакиевич, - прочитала я, – это легче легкого, «Шинель». Акакий еще потом как призрак ходил. Кстати, по Питеру.

– Тогда можно с него и начать, – предложил Денис.

– А кто такая Анна Федотовна?

Мы посмотрели друг на друга, но ни у кого ответа не было.

– Вы тут гении, давайте, думайте, – шикнула я на брата и Юльку.

– Мы вообще то в седьмом классе учимся, Ангел. Конечно, мы намного эрудированее, но это не значит, что мы должны знать все на свете.