Это странно. И страшно. И что с этим делать пока не понятно.

- Конечно, нет, моя нежная Соаль. – урчащий хрипловатый голос Архарона, незримой лаской растёкся по коже. И я заставила себя встряхнуться, чтобы не упустить детали. – Но такие вопросы решаются только поединком.

- Какие вопросы? – упёрла я руки в бока, нахмурив брови, изо всех сил сосредотачиваясь на диалоге, а не на абсурдности ситуации в целом. Или не дай боги на своём неумном влечении в Императору даоров.

- Я хочу тебя себе. – он сказал это так просто. А на моих глазах закипели слёзы.

То ли потому что чувствовала себя оскорбленной, от того, что меня делят не спросив моего мнения, то ли потому что сама прекрасно понимала – быть с Императором даоров не потеряв себя, я не смогу.

Наверное всё таки от несправедливости. Решила я ощущая как слёзы скатываются по щекам.

- Как Вы себе это представляете? – резким движением отёрла щеки, смахивая влагу. – И прекратите уже наконец, этот абсурд. Вы же семья, близкие друг другу лю…даоры.

- У нас всего два варианта, счастье моё. Либо ты становишься вдовой. Либо разведённой женщиной. – продолжая удерживать напряжённого архара, также спокойно проговорил Архарон.

- Если я с ней разведусь, её убьют. Рано или поздно. На место твоей цяоси метят слишком многие, чтобы потерпеть твою связь с человечкой. – глухо процедил архар не пытаясь вырваться из захвата.

- Она и есть моя цяоси. – как ни в чём не бывало проговорил Архарон.

Цяоси это та, что может подарить наследников? Что-то я путаю наверное. Разве там не должна быть девственница даорка в обязательном критерии? Я ни то ни другое. К сожалению. Или к счастью. Как знать? Дара целительства даоры лишены. Будь я даоркой…

Впрочем, это бессмысленные рассуждения, в которые я скатываюсь очевидно от нервов. Не иначе. Эх, доведут же до нервного срыва, чёртовы даоры, как пить дать. Доведут.

- Но как ты..? – прохрипел глухо архар. – Ведь тебе не позволят быть с…

Архарон глухо зарычал и снова саданул архара лицом об пол.

Я непроизвольно поморщилась и метнулась к пострадавшему. Но потом одёрнула себя. Это же архар АЕ? Сама же недавно мечтала ударить как следует. В конце концов сломанный нос это не смертельно.

- Сакдаор вас разведёт. Ты подтвердишь, что женился на моей цяоси для отвода глаз и охраны. После того, как я казню всех участников заговора, надобность в прикрытии отпадёт окончательно. И тогда за жизнь милой Соаль можно будет не опасаться. – я лишь глаза округлила от этих пояснений.

Архарон хочет оставить меня подле себя? Что за бред?

- Как удачно подвернулись эти заговорщики, да? – усмешка в глухом голосе архара и Архарон легко вскочив на ноги, протягивает руку своему избитому побратиму.

На их лицах идентичные усмешки и одна я ничего не понимаю.

- Легенда уже пошла в массы? – новый уточняющий вопрос и я изо всех сил тру лоб и виски, пытаясь уловить суть происходящего. Вроде слова все понятные. Вроде даже смысл угадывается. Но вот всё в единую картину собрать почему-то не получается.

- Пока на уровне неуверенных шепотков. – довольно проурчал Архарон подступая ко мне.

- Если бы ты убил меня, этим слухам было бы сложнее поверить. – с совершенно не ясной мне иронией протянул Зан, как-то очень по мальчишески вытирая кровящий нос тыльной стороной ладони.

И я не сдержав порыва шагнула к нему, намереваясь вправить и залечить травму.

Но к моему удивлению, Архарон перехватил меня поперек талии, пресекая движение, и прижал к себе.

- Зато моя сладкая цяоси гораздо быстрее стала бы моей. – досадливо поморщившись протянул Архарон.

И я не выдержала:

- А моего мнения никто спросить не хочет? – тихим голосом начала я, сжав кулаки. – Один хочет забрать себе, другой не хочет отдавать. А о том, что я хочу вернуться к людям и продолжить врачевать никто не задумывается? Почему я хочу именно этого никого не интересует? – я физически ощущала потяжелевший взгляд Архарона, но предел за которым скрывается страх, я похоже прошла. – Что я совершенно не хочу участвовать ни в каких интригах, и всю жизнь искренне стараюсь держаться от сильных мира сего, потому что единственное чего я всегда хотела, это лечить разумных. Облегчать боль и страдания. – усилием воли подавила трепыхнувшуюся мысль-предательницу, что вот одного из присутствующих тех самых «сильных» я таки вполне хочу.

И культивировала на её месте более разумную её товарку – настолько ли сильно я хочу его, чтобы взять и разом потерять себя? Потерять всё к чему стремилась все эти годы. Всё ради чего воевала с семьёй. Ради чего не завела семью и детей. И сейчас отказаться чтобы что? Быть с Архароном? Бред. Даже моё влюблённое, глупое сердце обжигает кислотой правдивая реальность – нам не быть вместе. Нет, попытаться мы можем. И судя, по невероятному диалогу, которому я была свидетельницей, даже жаждем. Но сильнейший даор, Архарон, правитель целой расы и магистр целебных наук, человеческая женщина, без нескольких поколений воинов в роду, не девственница, в конце концов. Это смешно.

Увязла ли я настолько, чтобы попробовать положить себя на этот алтарь? Пока нет. И чтобы вот это «пока, нет» не превратилось в «уже, да» мне надо бежать.

- Вон. – ледяной приказ где-то над моей головой, но я даже не попыталась дёрнуться в сторону. Точно зная, это не мне.

Архар метнув беспокойный взгляд с меня на Архарона всё же склонил голову и развернувшись порывистым движением не оглядываясь вышел за дверь.

Я же с удивлением констатировала, как за каких-то пол часа моё отношение и настроение изменилось. С мягкой тягуче-сладкой влюблённости, которую я с мечтательной обреченностью пестовала в своей душе, до отчаянной иглы, которую и из сердца не выдрать и лелеять бы на расстоянии. Очень далёком расстоянии.

Когда мы остались одни, Архарон развернул меня к себе лицом и нежно обхватив длинными пальцами мой подбородок заставил поднять голову.

Я непроизвольно отвела глаза в сторону, не в силах смотреть на него сейчас. Мне казалось, что при взгляде на него моё сердце болит от каждого толчка, и вот вот разорвётся, не выдержав этих метаний.

- Смотри на меня, Соаль. – я подняла взгляд до линии подбородка, и упрямо сжав губы настроилась бороться за себя.

В первую очередь с самой собой.

Что бы он не сказал мне, я должна держать в уме, чем я рискую.

Он пытаясь вступить со мной в союз рискует нарваться на сопротивление своего народа, которое он поборет. Я даже на секунду не сомневаюсь, что он сможет сделать всё что задумает.

А я, оставшись с ним потеряю всё. Заниматься врачеванием – кого? Даоры практически не болеют. Преподавать? Что и кому? Семьи у меня и так нет.

- Я дам тебе всё, Соаль. – он пригнулся, так что его лицо оказалось на одном уровне с моим.

И я заворожённая мерцанием звёзд в его глазах оказалась в плену.

- Я смогу оградить тебя от любых интриг и опасностей. Ты пока не понимаешь, маленькая цяоси, кто я и что означает мой статус. Поэтому тебе простительны сомнения. – несмотря на слова, в его тоне звучала стальная жёсткость. – Я придумаю как дать тебе то, чего ты хочешь. Но о жизни среди людей тебе придётся забыть. Ты останешься здесь.

Мотнула головой отбрасывая его руку.

- Я не согласна.

- У тебя нет выбора. – широкие ладони сжались на моей талии, стискивая почти до боли.

Чёрные глаза без белков сосредоточенно метались по моему лицу, широкие ноздри чуть раздувались, будто он пытается уловить что-то в воздухе, из под верхней губы чуть выглядывали клыки, словно он сдерживает оскал.

Я распрямила спину до хруста позвонков и уставилась ему прямо в глаза, изо всех сил мотивируя себя бороться за себя. Ведь несмотря на риск потерять то, что составляет мою суть, я помнила также, что он предлагает мне обрести взамен.

Его.

И это отдавалось в моей душе фантастическим звоном. Несбыточная места, которая внезапно стала реальностью. Это как желание летать без подручных средств и заклинаний, которое обуревает многих с детства и вот ложишься спать с привычной мыслью «эх, вот бы полетать», а на следующий день у тебя отрастают крылья и летай сколько хочешь.