— Хочу попробовать тебя. Снова. — хрипло сообщил Рейн.

Это было единственным предупреждением для Эльвиры, прежде чем мир вокруг завертелся. Она пришла в себя, упираясь руками в туалетный столик и глядя на рассыпанные флакончики. Подняв взгляд чуть выше, уперлась во встрепанную рыжую бесстыдную девицу с дикими глазами. Грудь, развратно подпираемая полустянутым лифом корсета, дополнялась яркими, покрасневшими сосками. Широко расставленные бедра покоились на мужских плечах, и впившиеся в податливую плоть жёсткие пальцы показались ей самым эротичным зрелищем на свете.

Эльвира не сразу осознала, что порочная девица в зеркале — она сама.

Рейн отодвинул в сторону тонкую ткань трусиков и потянув носом, хищно заурчал.

— Я скучал. — облизнулся он, глядя на мелкие рыжеватые завитки, после чего склонил голову и припал губами к источнику манящего аромата. Горячий язык уверенно скользнул между скользкими складками, безошибочно нашел самый чувствительный бутон и принялся теребить его, то сильнее, то едва ощутимо. Эльвира ахнула и подалась вперед бедрами, прижимаясь теснее к терзающему ее рту. Рейн заурчал, как довольный кот, его палец прокрался по кромке ткани и проник в тугое лоно, сначала один, а после к нему присоединился и второй. Девушка постанывала, насаживалась сама, стремясь принять их — и то, что куда больше, но Рейн не торопился.

Он хотел, чтобы первый раз запомнился Эльвире не его жаждой и поспешностью, а сумасшедшим блаженством.

А потому он мучил ее неспешно и с чувством, несмотря на то что его собственные штаны уже практически рвались под напором набухшего члена, которому не терпелось проникнуть в тесный плен влагалища. Рейн нащупал точку на передней стенке, от прикосновения к которой Эльвиру бесконтрольно выгибало, и принялся ритмично, в такт с напористыми движениями языка, давить на нее.

Бедра, сжимавшие его шею, конвульсивно стиснулись, из горла девушки вырвался полувсхлип, полувскрик. Кажется, со столика что-то упало и все же разбилось, но Рейну было плевать. Подхватив долгожданную пленницу под попку, он в два шага перенес ее на постель и уронил на нее, наслаждаясь зрелищем, как вздрогнули полные груди, и бесстыдно расставились бедра, ожидая его вторжения.

Вспомнив кое-что, император закинул руки девушки наверх, к изголовью.

— Держись. И ни в коем случае не отпускай! — приказал он. Эльвира, не особо осознающая происходящее, повиновалась. Все ее естество замерло в предвкушении продолжения. Ей не верилось до конца, что они все-таки это сделают, но по-хозяйски оглаживающие ее ноги мужские пальцы умели убеждать в реальности происходящего. Рейн устроился между ее приглашающе распахнутых бедер и обхватив свой член рукой, провел им по сочащимся соком складкам.

— Посмотри наверх. — приказал он с понимающей усмешкой, видя, как напряглась девушка в предчувствии боли.

Эльвира послушно подняла взгляд и не смогла его отвести. Слишком уж притягательным было зрелище.

Да, над кроватью тоже висело зеркало. Оно отражало ее саму, распластанную по темному шелку простыней, светлую макушку ее мужчины, его твердый, перевитый венами орган и ее собственную, беззащитно раскрытую перед ним ярко-розовую промежность. Там все блестело и явно было очень влажно. Эльвира застеснялась и попыталась сдвинуть ноги, но Рейн не позволил.

— Смотри! — снова приказал он, и повел бедрами, входя в нее самой головкой. Тут же вышел и с силой провел членом по всей набухшей скользкой расщелине, собирая соки и задевая ту самую, чувствительную точку, отчего Эльвира потеряла все желание сопротивляться и сама подалась вперед. — И не торопись…

Он снова вдвинулся внутрь, на этот раз чуть глубже. Девушка почувствовала, как внутри что-то растягивается, остро, на грани боли, но Рейн втискивался так медленно, плавно, а лоно было настолько распалено и готово, что ожидаемых страданий и рези не было и в помине. Зато с каждым поступательным движением в лоне Эльвиры сворачивалось тугой пружиной предвкушение, ожидание неминуемого падения в бездну.

Рейн наконец погрузился в нее полностью и замер. Тяжело дышащая Эльвира, почти кончившая за то время, что он неспешно прокладывал себе дорогу в глубины ее тела, перебрала пальцами по резным украшениям на изголовье и отвела глаза от потолка, заглянув в лицо нависшему над ней мужчине.

Это было ее ошибкой.

Сияющий взгляд Рейна затянул ее сознание, подчиняя и присваивая. Девушка забыла сделать вдох, и смотрела, смотрела не отрываясь в сужающиеся веретеном зрачки.

Он вглядывался в самую ее душу. Казалось, даже разорвись неподалеку бомба, это не оборвало бы стремительно образующееся притяжение между ними.

Массивный член выскользнул из тугого плена лона и единым движением вколотился обратно.

Эльвира протяжно застонала, ощущая двойное удовольствие — и свое, тягучее как патока, нарастающее с каждым мощным толчком, и его, острое и пряное, от которого хотелось прикусить губу и биться, биться, не останавливаясь. Девушка приподняла бедра, силясь впустить Рейна глубже, принять полнее, слиться с ним в единое целое.

— Что за… Этого не может быть! — прошептал подрагивающими губами он.

Не прекращая ритмичных, размеренных движений, Рейн обхватил лицо Эльвиры ладонями, чтобы она наверняка не отвела взгляда. Та и не собиралась, подчиняясь и принимая своего мужчину.

Свою пару.

Оргазм нахлынул на обоих одновременно, сминая сознание и унося прочь все сомнения, оставляя лишь трепещущие от пережитого финала тела и два разума, вновь разделенные, но все еще связанные неразрывной нитью.

Рейн сдвинулся в сторону, чтобы не придавить девушку, но выходить не стал, утянув ее за собой на бок. Нога Эльвиры легла поверх его бедра удобно и привычно, словно ее специально вылепили подходящей формы и размера.

Или его вылепили?

Неважно. Они подходили друг другу, как кусочки давно разрозненной, но чудом сложившейся вместе вновь головоломки. И как он раньше не замечал очевидного? Их обоюдная тяга, его неспособность посетить ложе других женщин, желание присвоить, вечно обладать Эльвирой — несуразное и нелогичное, как ему казалось, ведь Рейн в слепоте своей искал внешние признаки парности, не обращая внимания на внутренние, эмоциональные и телесные. Слишком зациклившись на том, что его пара обязана выглядеть как эльфийка, он чуть не пропустил ее!

От мысли, что он на самом деле мог упустить Эльвиру, по спине Рейна пробежал озноб. Да что там — если бы не ее сообразительность, благодаря которой ей удалось избежать мужского внимания в борделе, ее бы никогда не пропустила арка!

И его пара никогда бы не нашлась!

— Ты останешься здесь. — выдохнул он, прижимая ее к себе бережно, но крепко. — Я тебя больше никуда не отпущу!

— Я догадываюсь, что произошло нечто особенное. — мягко предположила Эльвира, с трудом высвобождая голову из железной хватки и заглядывая в лицо Рейну. — Но в таком положении мне трудновато дышать.

Она утешающе огладила литые мышцы груди, видя, как он борется с собой. Инстинкты подсказывали Рейну приковать пару к постели, чтобы та наверняка никуда не делась, но разум намекал что в этом случае Эльвира скорее испугается, чем обрадуется.

Легкие, как прикосновения бабочки, поглаживания ее пальцев оказали благотворное воздействие на одуревшего от открытия императора.

Вот же она, пара, никуда не спешит и не сбегает. Можно расцепить сведенные судорогой объятия и позволить ей немного отстраниться, чтобы встретиться взглядами.

— Ты моя истинная. — сообщил Рейн с пьяной от счастья улыбкой.

— Ты же говорил, что я ею совершенно точно не являюсь? — с нескрываемым скептицизмом переспросила Эльвира.

— Я ошибался. — легко признал Рейн. С высоты эйфории от долгожданного обретения пары все его прежние заблуждения казались глупыми и незначительными. — Ты — это она, никаких сомнений.

Он перекатился на спину и устроил девушку на себе, чтобы удобнее было любоваться залипающим ее щеки удовлетворённым румянцем и сияющими глазами.