Я вздрогнула. Закусила губу, чтобы не показать, насколько все это звучало волнительно. Мне было страшно поверить, что это правда, потому что очень приятными оказались слова.

— Если ты получаешь удовольствие, то не надо этого стесняться. Все зависит от нашей раскрепощенности. Я могу заняться с тобой сексом даже в многолюдной таверне. Нет, никто не увидит, потому что показывать твои прелести я не собираюсь, но удовлетворить, хотя бы пальцами под столом, чтобы ты раскраснелась, стонала тихо. Чтобы пыталась сдерживаться, бросала в меня испепеляющие взгляды, но противостоять не могла… м-м-м, — промычал он и зарылся носом в мои волосы. — Вот степень моей раскрепощенности, ведьмочка. И приласкать тебя языком тоже могу, даже хочу. Когда это делал Лиар, выглядело просто невероятно.

Он уже целовал мою шею, скользил руками по спине. Я сама не поняла, когда оказалась у него на коленях. Чувствовала бедром силу его желания. Пыталась не мешать, чтобы продолжал, говорил и говорил, потому что мне очень нравилось. А крылья снова вырастали. Новые, крепкие. И уже казалось, что именно с Дрэйком я смогу летать, ни за что не разобьюсь, потому как обязательно словит.

— А когда ты брала в свой ротик мой член, — вдруг оторвался он от своего занятия и прошелся пальцем по моей губе.

Засунул его между зубов, гулко сглотнул.

— Пососи.

Я словно очнулась, собралась запротестовать, но мужчина кивнул, порочно улыбнулся. Все это неправильно! Ну кто облизывает чужие пальцы? Вот только я решила послушаться, даже лизнула, вобрала в рот и задрожала от понимания, что Дрэйку это нравилось. Он шумно выдохнул. Повел головой.

— Это будет интересно, моя маленькая, — подался он ко мне и впился в мои губы. — Я тебя совращу, согласна? И больше не смей плакать. Со слезами я не умею бороться.

Его руки уже стягивали с меня верх платья. Я не сопротивлялась, теперь по-другому воспринимала действия Дрэйка. Своим длинным монологом он открыл мне глаза. А еще этот палец, который пришлось пососать… Глупо ведь! Зачем? Но его почему-то взбудоражило. Значит, и все остальное тоже? Это просто я неправильно воспринимала, занималась самокопанием, когда на самом деле…

— Вивиан, — застонал он, сумев оголить мою грудь.

И ведь хотелось прикрыться, спрятаться. Мы в каком-то покинутом доме, с трудом пережили ведунов. Я вообще ощущала слабость в теле, до конца не поверила в правдивость его слов.

Но эта реакция, как улыбался, как смотрел. Ненасытно, дерзко, с восхищением и предвкушением. Да у меня только от этого внизу все сводило сладким спазмом.

Дрэйк завладел моим соском. Прикусил вмиг затвердевшую горошину. Подняв на меня шальной взгляд, опустил руку и дотронулся до ноги. Не отрываясь от прежнего занятия, начал медленно поднимать подол платья, скользить по плотным чулкам, томить легкой лаской.

Я молчала. Позволяла. Смотрела.

Вот он добрался до сокровенного. Пробрался сразу под панталоны. Задержался немного, разрешая мне запротестовать, а потом все же коснулся складочек.

— Мокрая, — восхищенно протянул он и снова гулко сглотнул. — Вивиан, я хочу тебя прямо сейчас. Здесь! Не важно, займемся мы этим на столе или на стуле. Если нужно, я буду говорить тебе это каждый раз. Или, если хочешь, могу сразу приступать к действиям.

Дрэйк ждал моего ответа. Я же боялась слово сказать, потому как выдам себя с головой. Одной фразой, даже звучанием голоса покажу, что мне тоже хочется. А ведь здесь не самое подходящее место и время. Стыдно все это и неправильно. Но он был настолько открытым, настоящим, а я слишком устала страдать, что попросту подалась навстречу и сама его поцеловала.

Правда, сказала почти сразу:

— Не надо… Я очень грязная. Это все будет негигиенично.

Мужчина усмехнулся, прикусил мою нижнюю губу, оттянул. Не стал напирать. Придвинул ко мне остатки еды, а сам куда-то направился.

— Дрэйк?

— Ешь, я скоро вернусь.

Я не стала спорить. Взяла кусочек мяса, задумчиво пожевала, нетерпеливо оборачиваясь на дверь.

— Все готово, — спустя томительные двадцать минут пришел мужчина и потянул меня за руки вверх.

Привел в небольшую комнатку, поставил перед небольшой кадкой. Попросил погрузить ладонь в воду и магией ее нагреть. А стоило с пятой попытки выполнить его просьбу, начал расшнуровывать мое платье.

— Отмоем тебя, моя грязная ведьмочка? — с волнующими вибрациями в голосе произнес мне на ухо Дрэйк.

— Полагаю, я справлюсь сама…

— Нет, кошечка моя. Ты к себе даже не прикоснешься. Можешь трогать меня, но не себя. Поняла?

По телу побежала дрожь, когда платье скользнуло вниз и грязным облаком упало к моим ногам. Мужчина избавил меня от остатков одежды, периодически обжигая своими поцелуями то в плечо, то в поясницу. Я с его помощью забралась в кадку.

— Мне сесть? — спросила, с трудом сдерживаясь, чтобы не прикрыться.

Дрэйк провел пальцами по моему позвоночнику, приблизился, остановился у самых губ, теперь уже сминая мою ягодицу. Второй рукой он потянулся за ковшом, набрал воды и полил мне на плечо. Недобро улыбнулся.

— Что мне делать? — нетерпеливо потопталась я под очередной струей и массирующие поглаживания.

Я потянулась к ковшу, но получила легкий шлепок по ладони. Хотела вытереть въевшуюся в кожу грязь, но мужчина снова мне не позволил.

— К себе прикасаться нельзя! — напомнил. — Зато ко мне можешь. Я тоже грязный, ведьмочка, отмоешь потом меня?

Во рту пересохло. Я судорожно выдохнула, облизала губы. Хотела ответить, но заметила, как Мальро болезненно поморщился. Он зашипел что-то, обошел меня, начал усердно отмывать спину, плечи.

— Дрэйк, я что-то сделала не так?

— Все хорошо, кошечка.

— Но я же вижу!

— Что ты видишь? — приблизился он ко мне со спины. — Что звенит у меня все от желания? Сдерживаться не могу, красивая такая, — сказал хрипло и вдруг положил мою ладонь на свой пах.

Я охнула, настолько там все было твердо. Одернула руку, но потом решила, что пора избавляться от своей скованности, чтобы больше не воспринимать болезненно то, что для других… для Дрэйка нормально. Развернулась, шагнула к нему, прижалась, вмиг вымочив одежду. Глядя прямо в глаза, начала раздевать его. Сначала расправилась с верхом, потом занялась штанами. Делала все быстро. Тяжело дышала. Видела, как напряжен мой… муж.

Потянула его к себе в кадку. Да, места мало, но ведь нам много и не нужно. Выдернула ковш, зачерпнула воды и, прильнув к нему, вылила все нам на голову.

— Замерзнем, — прохрипел он.

— Ты умеешь согревать, — произнесла с улыбкой и начала намыливать его грудь.

Скользила по плечам, рельефным рукам, получала наслаждение от одних этих прикосновений. Позволяла Мальро делать то же самое, отмывать, убирать грязь. Казалось, будто стояла на раскаленных углях, которые пробрались в меня и заставляли топтаться на одном месте от нетерпения. Внутри все стягивалось, звенело. Я исследовала мужчину, не особо уделяла внимание чистоте, а просто проводила ладонями везде, где только вздумается. Щупала, млела, вздрагивала порой, когда Дрэйк задевал мой ставшие невероятно чувствительными соски.

— Не все отмыла, — с пошлым намеком произнес он.

— Мне неловко, — подняла я на мужа глаза, а он снова вылил нам на голову теплую воду.

— Когда-то ведь надо начинать.

Я снова облизала губы, набралась смелости и все-таки положила ладонь на его невероятно твердое достоинство. Удивилась, насколько бархатной оказалась кожа. Не позволила себе трусливо одернуть руку. Все хорошо, так правильно.

— Что дальше делать? Мне нужно его… — сглотнула, — поцеловать?

— М-м, — с болезненным стоном выдал Дрэйк и, резко притянув меня к себе за шею, впился в губы.

Я потерялась, растворилась в страстном поцелуе. Колени задрожали от невероятной слабости. Я ухватилась за плечи мужчины, прильнула к нему. Не поняла, почему вдруг стала такой беспомощной.

Было жарко. Кожа пылала. Мне почему-то не хватало Дрэйка, его прикосновений, самого дыхания. Я терялась в нем. Безропотно следовала, когда вывел из кадки, а затем и из комнаты. Вот так, голышом. Позволила наклонить себя и уперлась ладонями в зеркальную поверхность. Всмотрелась в отражение.