Тот момент четко отложился в памяти. Ведьмочка подо мной, такая маленькая, хрупкая. Ее волосы разметались по полу, в них застряли сухие травы, окружившие нас одуряющими запахами. В глазах настоящая буря. А потом взгляд стал темнее, губы маняще приоткрылись, приглашая их поцеловать. Наверное, я именно так и сделал бы, если бы не вмешался Лиар.

Сейчас же они поднялись на второй этаж. Вскоре затихли звуки шагов, громко хлопнула дверь.

Пусть очаровывает, утешает. У него все равно не выйдет сблизиться с кошечкой, потому что сам…

Интересно, у меня получилась задумка, и она уже беременна? Пусть было бы так, тогда Вивиан станет неприкосновенной. К ней не посмеют притронуться даже самые могущественные ведьмы, потому что ребенок — это святое.

Тогда у нас появится время, она сможет стать сильнее, обучиться магии. Защитит себя и нас.

— Господин? — отвлек меня от раздумий Ларэн, единственный человек, готовый служить мне верой и правдой.

— Следи за ведьмой. Рассказывай о каждом шаге. Важна любая деталь.

— Понял, — поклонился невысокий паренек, которого я подобрал на улице еще мальчуганом, и поспешил выполнить мое поручение.

Я задержался взглядом на лестнице, нутром стремясь туда, к своему ласковому свету с чарующим голосом, которую по-хорошему следовало бы залюбить, зацеловать, сделать ее мягкой и податливой. Выбить из головы дурные мысли, чтобы снова смотрела на меня яростно или настороженно, а лучше ненасытно, голодно. Но переборол себя и вернулся в библиотеку к начатому виски. Долго пребывал в состоянии ожидания. Понимал, что не придет, потому что оборвалась нить, однако эгоистично надеялся.

— Господин, — ближе к вечеру пришел ко мне Ларэн.

— Что там?

— Мисс Грэйчерс отказалась располагаться в хозяйских покоях и в смежных с ними. Она попросила что-нибудь самое отдаленное от вас. В итоге поселилась на третьем этаже.

— Со слугами? — поморщился я.

— Да.

Настолько возненавидела меня?

— Хорошо, что-то еще?

— Они с мистером Ройсом беседовали о свадьбе. Выбирали удобную дату и говорили, какие необходимы приготовления. Господин, простите меня за любопытство, но разве можно ведьме выбрать только одного избранного?

Нет, нельзя… Нельзя, мать твою! Так было бы все проще, так бы я давно избавился от кузена и присвоил кошечку себе. Остался бы с ней в том богами позабытом доме. Но связь двойная, ее нужно завершить, вот только ни я, ни Лиар к этому не готовы.

Ларэн напоролся на мой взгляд, вжал голову в плечи. Извинился еще раз за неуместный вопрос и скрылся за дверью.

Свадьба, значит… Согласилась, дурочка маленькая.

Я осушил виски, отставил бокал. Решил отвлечься и направился в кабинет, чтобы погрузиться в дела имения Грэйчерс, ибо без железной руки все разваливалось. Но мысли были бессвязными. Я не мог сосредоточиться. Вскоре плюнул на пустую затею и пошел на второй этаж, третий…

Спросил у пробегающей мимо служанки, где остановилась Вивиан. Подошел к двери, приложил ладонь к ней, понимая, что лучше нам не видеться, не разговаривать. Она не поймет намеков, я не смогу объяснить. Только если на грани чувств, на отголосках доверия, интуиции, к которым моя маленькая ведьмочка точно не прислушается.

Уперся в деревянную поверхность лбом. Взялся за ручку, начал поворачивать ее.

— Господин? — опасливо позвала Лора.

Я отстранился, грозно покачал головой, чтобы не шумела, и направился в свои покои. Долго не мог уснуть. Ворочался. Порывался вернуться, ворваться в ту комнату, схватить кошечку и отнести туда, где ей место — в мою постель. Потом подмять под себя и целовать, пока не оттает. Может, поймет, примет? Вдруг почувствует?!

Но пришлось гасить свои порывы. Утром завтракать в одиночестве, хотя Вивиан пришла в столовую. Она застыла на пороге, посмотрела на меня без особого интереса, развернулась и покинула помещение, оставив после себя угасающие искорки света. Заниматься делами, порой отвлекаясь на шум в доме. Понимать, что моя ведьмочка совсем рядом, даже искать с ней встречи, но каждый раз нарываться на безразличие в ответ на мою провокацию, грубость и те же прикосновения, которые раньше отзывались пожаром в ее глазах, а затем убеждать себя, что все поправимо.

Так же прошел следующий день. И еще один.

— Господин, — ворвался в кабинет Ларэн, когда я распаковывал важную посылку, — они с мистером Ройсом поехали на собрание ковена.

— Что?! Коня мне, живо!

Я поспешил в холл, оделся на ходу. Вскочил на ездовое животное, пустил его во весь опор, хотя по улицам столицы запрещалось ездить быстро. Вскоре добрался до трехэтажного здания на площади, где обычно проводили собрания сильнейшие представительницы своих родов. Побежал внутрь. Напоролся на охрану, которая не хотела меня пропускать, невзирая на то, что я избранный будущей Верховной.

Подсуетились?

Внезапно подул сильный ветер. Завыл. Ударился в окна.

Не к добру это!

Я обезвредил правого охранника двумя ударами трости. Достал из нее нож, приложил острие к горлу второго. Все-таки уличные бои, в которых частенько принимал участие по молодости, дали свои плоды.

— А сейчас пропустишь?

Тот побледнел, отступил. Кто таких охранников ставит? Сила есть, а смелости, как шерсти на хвосте у мыши.

— Правильное решение, — оскалился я и побежал к лестнице.

Слышал шум беснующейся стихии. Понимал, что тому виной Вивиан. Но что она одна против опытных ведьм?

— Думаешь, своим ветерком напугаешь нас? — раздался грудной смех, когда я распахнул дверь в круглый зал. — Ты мелкая недоучка, которая даже магию подчинить не в силах. Сестры, покажем ей настоящую мощь?

Потоки воздуха пришли в движение. По белым стенам побежали, разветвились черно-зеленые линии. Пол покрылся почками, явно собираясь выпустить какие-нибудь цветы с особо неприятными парами.

Я заметил, как Вивиан вцепилась в руку Лиара. Тот дернулся, как от удара. Пришлось поспешить к ним, положить ладонь сверху и не позволить кузену разорвать телесный контакт. Быстро прошептал своей ведьмочке:

— Бери у меня, не уступай им. Дави чистой стихией!

Ветер распахнул все окна. Закружил снежинками, заморозил только начавшие распускаться цветы, разметал чужую силу, придавил ее, ударил в стулья женщин, расположившихся за круглым столом. Их прижало к торцу.

— Еще, — шептал я, чувствуя, как быстро меня покидали силы. — Еще, ведьмочка, ты можешь.

Уперся в спинку стула девушки, покачнулся. Ноги плохо не держали, перед глазами немного плыло. Я глянул на бледного Лиара, сидевшего возле нее, едва сдержал ухмылку, ведь он сам виноват, что ему сейчас настолько плохо. А вокруг что-то происходило, стихия бесновала. В какой-то момент успокоилась. Я оторвал ладонь от руки Вивиан, понимая, что теперь нужно не показать окружающим своего состояния. Тело будто побывало под колесами груженой телеги. Ни сдвинуться с места, ни толком вздохнуть.

В зале переговоров царила тишина. Женщины, а их вместе с Вивиан было двенадцать, тяжело дышали, гневно смотрели на молодую кровь, однако теперь молчали. Уверен, до моего прихода они делали все возможное, чтобы принизить мою кошечку, как-то задеть, затоптать. Таковы ведьмы. Своенравные, свободолюбивые, признающие лишь равного или сильнейшего. Они не любили подчиняться, но благоразумно не ввязывались в заведомо проигрышный поединок. Скорее всего, предлагали выбрать другую Верховную, а не необученную малолетку, взявшуюся невесть откуда.

— Девочка, это даже смешно, — произнесла женщина с пепельными волосами. — Считаешь, что с двумя незавершенным связями ты сможешь противостоять нам?

— Олифрия, конечно, была великой, однако передавать место Верховной по наследству — это неуважение ко всем нам, — сказала другая, усыпанная темными веснушками.

— Да-да! То есть Олифрия Грэйчерс считала, что ты заведомо сильнее нас? Сначала нужно заслужить место, которое ты сейчас занимаешь, получить расположение каждой присутствующей, а потом уже метить куда-то еще, — сказала третья, одетая во все черное.