По мере их движения вверх по склону, растительность по обе стороны дороги становилась все гуще. И вот они выехали к развилке на самом краю кратера. Силли свернул на запад. Через несколько миль они уже были у лагеря «Дерево», составлявшего часть комплекса «Нгоронгоро-Кратер-Лодж». Пятизвездочная гостиница состояла из главного здания и шести небольших домиков. Все они были построены из местной древесины и покрыты тростником, напоминая огромные лохматые грибы. Едва Силли припарковал машину рядом с четырьмя другими «Лендроверами», Сэл ушел искать туалет. Скарлетт вышла из машины и сделала несколько упражнений йоги, чтобы размять мышцы. Двое мужчин, вышедших из главного здания, застали ее в тот момент, когда она стояла в позе воина. Они поприветствовали ее и представились, назвавшись Уилсоном и Онесмо. Уилсон был постарше, молочно-белый, с тонкими усиками, а Онесмо — высокий и чернокожий. В руках он держал филигранной работы серебряный поднос с двумя длинноногими бокалами шампанского и двумя теплыми ароматизированными полотенцами.

Скарлетт взяла с подноса бокал и проследовала за хозяевами в главное здание. Ее поразил интерьер — своеобразная смесь западной роскоши и африканских мотивов. Ей подумалось, что, пожалуй, так бы выглядел Версаль, если бы его строили масаи. Она сразу же направилась к огромному окну с панорамным видом на кратер. Каменистая гряда осыпавшихся стенок тянулась в обе стороны от гостиницы, замыкаясь в гигантское кольцо, а в сотнях метров внизу, в огромной впадине, на многие мили тянулись поросшие травой равнины. В лучах полуденного солнца поблескивало ртутью обширное щелочное озеро.

Сэл говорил ей, что кратер Нгоронгоро иногда называют африканским раем, и теперь ей стало понятно почему. Это был уголок нетронутой природы.

«Может быть, он все же был прав, — подумала она. — Может, именно это нам и нужно».

Скарлетт подошла к стойке и зарегистрировалась. Уилсон попросил ее дополнительно подписать документ, освобождавший гостиницу от ответственности в случае, если она или Сэл получат травму или погибнут на территории гостиницы. Сухая юридическая формулировка выглядела довольно зловеще, и она спросила Уилсона, что все это означает. Тот пояснил:

— По территории свободно передвигаются зебры, буйволы и слоны. Если быть недостаточно осторожными и не соблюдать дистанцию, они могут напасть. Поэтому мы принимаем строгие меры предосторожности. Если вы после семи вечера захотите выйти из дома, нужно будет сначала позвонить в главное здание по телефону, который есть в вашем номере. Один из наших сотрудников придет и сопроводит вас, куда требуется.

— Ладно, — сказала она и подписала.

Уилсон проводил ее к домику, объяснив по пути, что всего в гостинице тридцать «номеров». Двенадцать в Южном лагере, двенадцать в Северном и шесть здесь, в более уединенном лагере «Дерево». Домик возвышался на трехметровых сваях. Оставалось только гадать: не то, чтобы гости могли насладиться лучшим видом, не то, чтобы в него не забралась местная живность.

Уилсон придержал для нее дверь, и она вошла в комнату с тиковыми стенами, деревянным полом и сводчатым потолком из банановых листьев. Скарлетт осмотрела большую кровать с массивным резным изголовьем, застеленную пурпурным покрывалом, и решила, что та подойдет в самый раз. В самолете по пути из Лос-Анджелеса в Танзанию Сэл сказал ей, что номеров с раздельными кроватями не было и он готов спать на диванчике или кушетке. Скарлетт ответила, что не против спать и в одной кровати, если он будет оставаться на своей половине. Она не знала, как долго будет сохранять эту невидимую черту между ними, но была уверена: в романтичном уединении на вершине мира делать это будет непросто.

— А сетка от москитов? — спросила она.

Уилсон покачал головой:

— Эти мелкие назойливые твари на такой высоте не выживают. Одно из преимуществ расположения на вершине вулкана. Так… В целях экономии электроэнергии генератор выключается два раза в сутки — с трех до пяти днем и с двенадцати до трех ночью. Постарайтесь, чтобы в это время камеры и прочие приборы не были подключены к сети, потому что при включении генератора возможен скачок напряжения. А… и еще, мисс Кокс, — добавил он, и на его щеках возникли красные пятнышки размером с помидор-черри, — не будет ли с моей стороны наглостью попросить у вас автограф? У меня сын-подросток. Он был бы очень рад.

Скарлетт с готовностью согласилась и нацарапала свое имя на обороте почтовой открытки с изображением домика, которую протянул ей Уилсон. После его ухода она занялась багажом, поставленным возле кровати. Видимо, Силли принес его, пока Скарлетт подписывала бумаги в главном здании. Она как раз распаковывала вещи, когда вернулся Сэл.

— Как ты? — спросила она, задумавшись, можно ли здесь купить средства от изжоги.

— Неважно… — он рухнул в одно из двух мягких кресел с высокой спинкой, стоявших лицом к камину.

Он задумчиво посмотрел на графин с хересом — комплемент от гостиницы, — стоявший перед ним на низеньком столике, потом налил себе бокал.

Скарлетт села в кресло напротив:

— Что происходит, Сэл?

Он вопросительно посмотрел на нее.

— Еще только полдень, — она кивнула на графин.

Сэл пил редко. Мог позволить себе бокал вина или стаканчик односолодового виски по особому случаю, но и только. Алкоголь затуманивал рассудок, а Сэл терпеть не мог хоть немного терять контроль над ситуацией. Это была одна из его причуд.

Однако прежде, чем он ответил, зазвенел его мобильник. Вынув телефон из кармана, Сэл ответил на звонок. Скарлетт внимательно наблюдала за ним. Его челюсть напряглась, взгляд помрачнел. Через пару минут он сказал в трубку:

— Давай.

Если не считать короткого приветствия, это было единственное слово, которое он произнес, прежде чем снова убрать телефон.

— Кто это был? — спросила она.

— Дэнни.

Это имя заставило Скарлетт невольно вздрогнуть. Дэнни Замир. Ей никогда не нравился начальник службы безопасности Сэла. Отчасти причина была в обычной ревности. В любое время и в любом месте Дэнни всегда мог рассчитывать на полное внимание со стороны Сэла. Когда Скарлетт с Сэлом только начинали встречаться, Сэл никому не отвечал на звонки, если был с ней. Никому, кроме Дэнни. В такие моменты он мог оторваться от любого совместного занятия и отойти минут на пять… или на сорок — для него это, похоже, не имело значения. Скарлетт познакомилась с Дэнни, когда он заехал к ним домой в Бель-Эр по каким-то делам. Он оказался загадочного вида красавцем примерно ее возраста. И она навсегда запомнила его походку — мягкую и медлительную. Походку большого кота или очень уверенного в себе солдата.

Она могла почти ничего о нем не знать, но в одном была уверена наверняка — Дэнни Замир был очень опасным человеком.

— Чего он хотел? — спросила Скарлетт, стараясь изобразить праздное любопытство.

— Просто держит меня в курсе дела по поводу гостиницы.

— Все в порядке?

— Конечно, — он отпил вина.

— Только честно, Сэл.

Он спокойно посмотрел ей в глаза, но было видно, что он не может решить, рассказывать правду или нет, и, наконец, произнес:

— Пару недель назад в «Принце» был пожар.

Скарлетт заморгала. Она ожидала услышать что угодно, но только не это.

— Что за пожар? — спросила она.

— Выгорели два верхних этажа, и теперь мы отстаем от графика.

— Почему ты мне раньше об этом не рассказал? Он пожал плечами:

— Поначалу мы не придали этому значения.

— В каком смысле — «поначалу»?

— Мы думали, что все дело в неисправной проводке.

— А что теперь?

Сэл замялся.

— Скажи мне, — настаивала она.

— Судя по всему, это мог быть поджог.

— Что? — растерялась Скарлетт. — Зачем кому-то понадобилось сжигать твою гостиницу?

— Дело не в гостинице.

Сэл снова отхлебнул вина, будто тема разговора ему наскучила, но Скарлетт понимала, что на самом деле он очень обеспокоен. В конце концов он неохотно рассказал ей, что в тот момент был единственным постояльцем, что пожар возник прямо под его номером и что, если бы не Дэнни Замир, он легко мог погибнуть.