- Эрилин? - её упоминание, казалось, удивило эльфа. - Уж точно не из-за меня?

- Не совсем, - сказал Данила, хотя выражение на лице Элайта заставило его пожалеть, что он не может дать другого ответа. - Ты же знаешь, что в последнее время лунный клинок звал Эрилин, когда наступало время выполнять долг перед эльфами. Поскольку меч уже какое-то время молчит, она решила, что её обязанности перед Народом — здесь, в Глубоководье. Возможно, твои недавние злоключения имеют к этому какое-то отношение.

- В этом я сомневаюсь, - небрежно заметил Элайт. - Тебе не стоит беспокоиться. Можешь сопровождать свою сестру в Сюзейл. Зима в Глубоководье уж очень сурова. Тебе же лучше будет её избежать.

От Данилы не укрылась ирония в голосе эльфа — и предупреждение. Он ответил и на то, и на другое.

- Почему-то я сомневаюсь, что в этом году ничто не будет отвлекать нас от стужи.

Улыбка Элайта не касалась его глаз, золотистых и полных тайн, как у кошки.

- Осмелюсь предположить, что ты можешь оказаться прав.

По мере того, как продолжался вечер, росло уважение, которое Эрилин испытывала к Даниле. Она устало заполняла свою бальную книжицу, переходя от одного партнёра по танцам к другому и пытаясь узнать что-то ценное. Девушка продолжала твердить себе, что это занятие не слишком отличается от её учебы на мастера меча. Запутанные танцы освоить было проще, чем несколько дюжин стоек и движений, которые она отрабатывала в юности. Необходимость предугадывать движения партнёра или целого круга во многом напоминала сражение. Финты и выпады в легкомысленной болтовне знатных джентльменов и дам имели много общего с поединками, а жестокие удары в спину, наносимые с помощью сплетен, были такими же острыми, как клинок убийцы.

Но к полуночи Эрилин выдохлась. Челюсть болела от вымученной лживой улыбки — и от необходимости сдерживать едкие замечания.

Последнее было особенно сложно, когда речь заходила о Воссоединении Тетира. Эрилин до сих пор не пришла в себя, оказавшись замешана в бедах этой страны. Несколько месяцев она провела, притворяясь участницей гильдии убийц, собирая сведения о наделённых властью в этой стране и тех, кто способен её обрести, просеивая мусор их тайных действий и наихудших импульсов. Её последним заданием от арфистов было «спасение» Изабо Тион. Уход возможной наследницы из Тетира укрепил претензии Заранды, равно как и силу тетирской знати, которая поддерживала новую королеву. Ради помощи арфистам Эрилин была готова почти на всё, но она слишком много знала о людях, которых арфисты поддерживали. На её возражения арфисты ответили аргументами политической необходимости, безопасных торговых маршрутов и важных договоров. Вдобавок, никого не беспокоило, что Изабо быстро показала себя одной из худших представителей тетирской знати. Она пировала в Глубоководье, отчасти спонсируемая деньгами арфистов. В отвращении Эрилин покинула арфистов и полностью посвятила себя долгу перед эльфийским народом. Но всё-таки оказалась здесь, танцуя со следующим королём Тетира и поддерживая необременительную беседу с полным залом лордов, зная всё это время, что кто-то из присутствующих мог быть организатором покушения тренов.

Но на балу Галинды Рейвентри подобные мрачные раздумья казались абсолютно неуместными. Никто по-прежнему не говорил о смерти Оса Элторчула. Единственное объяснение, которое смогла придумать Эрилин, заключалось в том, что Эрия Элторчул решила как можно дольше держать эту новость в тайне, надеясь продавать созданные учениками заклинания и зелья под видом работы своего брата. Сомнений не было лишь в одном: как только новости станут известны, финансовое состояние Элторчулов пошатнётся. Эрилин нравился старший лорд Элторчул, и она сомневалась, что тот опустится до обмана, но охваченный горем мужчина мог просто дать волю своей испорченной дочери.

С другой стороны, второй самой популярной темой вечера была история об ограблении каравана — превосходя даже безвкусных подражателей эльфам, которые слонялись вокруг, одетые практически только в зелёную и коричневую краски.

Эрилин внимательно прислушивалась к тому, что говорят ей, и к тому, что говорят поблизости. Из разрозненных и зачастую противоречивых обрывков она составила две истории. Одна школа мысли считала, будто ограбление организовал эльфийский лорд. Другие слухи, произносимые тихими голосами, зато обладавшие ароматом заговора и измены, предполагали, что предательство совершила одна из семей-участников профинансировавшего караван консорциума.

Лорд Гандвинд находился в самом низу списка возможных виновников — по крайней мере, того списка, который могли составить представители купеческой знати. Он предоставил летающих животных и эльфийскую охрану, и его потери были огромными. С другой стороны, эльфийские менестрели с горечью отмечали, что Гандвинд использовал своих эльфийских наёмников почти тем же манером, каким орки использовали в битве солдат-гоблинов; чтобы отвлечь на них вражеский огонь и заставить противника обнажить свои позиции, выиграв время для «более ценных» воинов. Эльфы не утверждали, что Гандвинд всё подстроил — не совсем — но были невысокого мнения об этом мужчине и его методах.

Семья Амкатра, поставщик первоклассного оружия, потеряла некоторую часть ценных мечей и кинжалов, выкованных их ремесленниками в Серебристой Луне, но незапятнанная и выдающаяся репутация этой династии была слишком блестящей, чтобы происшествие могло её запятнать.

С другой стороны репутация семьи Ильзиммер уже и так страдала от дюжины мелких скандалов. Боральдан Ильзиммер, глава семьи и не особенно популярный человек, вместе с караваном ожидал получить небольшое состояние в хрустале и драгоценных камнях. Конечно, после распущенных Мирной сплетен никто не знал, какая часть из объявленных им потерь была настоящими камнями, а какая — дешёвыми кусками разноцветного стекла.

И наконец, оставалась семья Танн, приложившая руку практически ко всем коммерческим предприятиям в городе — по крайней мере в том, что касалось перевозки товаров. Если верить докладам, их потери были незначительны и ограничивались вложениями в этот новый способ путешествия. Если Танны действительно снабдили разбойников нужными сведениями и ресурсами, эти вложения могли быстро окупиться.

Подобные спекуляции заставили Эрилин не на шутку встревожиться. Насколько она знала историю, междоусобная война была для семей Глубоководья не в новинку, и девушку не прельщала перспектива увидеть возвращение старых времён.

Эрилин отыскала в толпе леди Кассандру. Дама была одета в мерцающее серебряно-синее платье, намекающее на чешую русалки, но не подражающее ей напрямую. Кассандра казалась как всегда спокойной и собранной, будто не слышала слухов вовсе и уж тем более не волновалась по их поводу.

С другой стороны, Эрилин заметила, что дама необычайно рано попрощалась с Галиндой Рейвентри. Эрилин последовала за Кассандрой к экипажу и скользнула внутрь, прежде чем испуганный конюх успел захлопнуть дверцу.

- Всё в порядке, Нельсон, - уверенным голосом сказала Кассандра. Бросив красноречивый взгляд на крылья, составляющие часть костюма Эрилин, она подвинулась, освобождая место.

- Скажи кучеру объехать квартал по кругу.

Кассандра молчала до тех пор, пока скрип и грохот экипажа не обеспечил прикрытие их словам. Она смахнула в сторону лениво парившее в воздухе перо.

- В Краю Фей что, какие-то проблемы? Обычно линька — признак тревоги.

- Ох. Простите, - почти обрадованная представившимся поводом, Эрилин оторвала надоедливые крылья и нетерпеливо выбросила их из окна.

- Надеюсь, это важно?

- Скажите мне сами, - полуэльфийка быстро посвятила собеседницу в текущее положение дел. Выражение Кассандры ни разу не выдало никаких признаков огорчения или беспокойства.

- Слухи не совсем безосновательны, - осторожно произнесла она. - Потери Таннов невелики, это правда, но предателем просто не мог быть один из участников консорциума.