Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– Мы их совсем того, это, повесить хотели-то, – признался он, – но требовается это, по закону, чтобы, так как-то. Они в леднике сидят, ждут, это, казни-то вашей. Люди хотят, показательно чтобы, и это, по справедливости.

Так Иво вместе с Нэшем очутился во второй раз в своей жизни в Копьево, которое, как понял в тот же миг, как увидел знакомую харчевню «Толстый кот», все с тем же толстенным кошаком, занятым все тем же важным делом, ненавидит. Эта предвзятость с первых же мгновений заставила его посматривать на местных, среди которых был и знакомый ему трактирщик, который тогда так категорично заявил, что ему «этой дряни здесь не надо!», с недоверием и даже с враждебностью. Трактирщик, разумеется, в роскошном сквайре с гербами Хлорингов того парнишку не признал, но насчет полукровок мнения своего в целом не поменял, так как требовал, наряду со всеми, казнить проклятых чельфяков.

– Где они? – Спросил Нэш, спешиваясь. Иво остался в седле, невольно оглядываясь. Вон там они с Алисой вошли в поселок, уверенные, что это огромный город. Смешные! Вон там они с женщиной поговорили, она и сейчас стоит у своей калитки, смотрит на них. Каким все тогда казалось необычным, огромным, значительным! И какое же на самом деле маленькое, простецкое… Местные стражники вытащили к ним Волкодава, Клыка и Ветра, замерзших, покрытых синяками, обреченных. Клык и Волкодав от дайкинов ничего хорошего уже не ждали, если даже те, кого они, как-никак, спасли, их так предали; а вот Ветер глянул на Нэша, ужаснувшись его размерам и лицу, на Иво, и вдруг выпрямился:

– Эй, я тебя знаю! Ты Эрот! Ты тот, который с Гором сбежал! Ты это, скажи, что мы того, не Псы! Не знаем мы никаких Псов!

– Они не Псы. – Иво проглотил и Эрота, и Гора. Просто потому, что его бесили и эта деревня, и эти люди – кое-кого Иво узнал, это они тогда собирались изнасиловать Алису, обвиняя в воровстве. – Они с Красной Скалы.

– Еще того лучше. – Хмыкнул Нэш. – Лазутчики Драйвера?

– Мы сбежали от него, скажи им, Клык! – Ветер с силой толкнул своего повесившего голову приятеля в бок. – Там так хреново теперь, что крысы, и те деру дали, житья от них в округе не стало… Мы того, сбежали от него, в Гремячем поселились…

– И разбойничали! – Визгливо воскликнула бабка, которую они привезли сюда на одном из своих коней. – Грабили, крали и это, огороды шмонали!

– А что нам было делать? – Огрызнулся Ветер. – Жрать-то охота! Мы ж не трогали никого!

«Спасенные» тут же подняли невыносимый хай, перебивая друг друга и перечисляя, кого, когда и как трогали наемники с Красной Скалы. Поименно перечисляли изнасилованных мальчиков и девочек, женщин, реальных и созданных молвой, убитых крестьян и торговцев.

– Это не мы!!! – Возопил Ветер в отчаянии. Иво так явственно услышал самого себя, здесь же, перед этими же людьми, пытавшегося отрицать то же самое! А Ветер крикнул:

– Вы бы лучше, дураки такие, это, вспомнили бы, от кого мы вас спасли, да рассказали бы об этом, тупицы дайкинские!

– Он не лжет. – Вдруг сказал Белка. – Он, возможно, и вор, но не убийца. И не насильник.

– Я согласен. – Решительно сказал Иво. – Нэш, мы должны забрать их в Гранствилл, и хорошенько расспросить. Они многое знают про Драйвера, Красную Скалу и про то, что там происходит.

– О чем он говорит? – Обратился к священнику, стоявшему тут же, Нэш, в сомнении потирая подбородок. Он тоже прекрасно помнил произошедшее тогда в Копьево, и Иво понимал. Но понимал он и то, что впечатление на людей произведет негативное, если заберет полукровок просто так.

– Не знаю, – осторожно сказал тот, – уместно ли тут говорить о спасении… Но в нашей многострадальной деревне под названием Дичь, близ Найнпорта, и в самом деле вещи произошли чудовищные. Напали на нас страшные твари бесовские, рвали и терзали они тела людей и скота бессловесного, аки демоны из Преисподней… Нам неведомо, куда делись сии демоны, мы в церкви спасались, взывая к Господу и моля его о спасении. Эти полукровки уверяют, что убили такую тварь и спасли нас этим. Мы того не видели.

– А сюда как вы попали?! – Запальчиво воскликнул Ветер. – Напомнить, суки неблагодарные?! Мы вас сюда привели, и охраняли по дороге! И кормили, кстати, тоже! Или как, как вы сюда попали, как?!

Бабы опять расшумелись. Иво выхватывал отдельные фразы из их визгливых воплей, в том числе частое упоминание о «бесстыжей девке», на «похабство» которой «смотрели детки!».

– О какой девке они говорят?! – Воскликнул, перебив всех.

– О нашей. – Хмуро ответил Ветер. – С нами девчонка была, мы ее с собой забрали, из Девичника. И ничего она не бесстыжая, обычная девка… – Тут же опять поднялся страшный ор, и даже священник был возмущен.

– Эта Иезавель, – задохнулся он, – эта блудница Вавилонская, эта… срамница непотребная, на глазах у нас такое похабство совершала…

– Где она?! – Воскликнул Иво, ему стало аж жарко. – Что вы с нею сделали?!

– Спалить ее надо! – Завопила одна из женщин. – Ибо тварь нечистая, бесстыдная, тьфу, грязь чище, чем рот ее поганый! – И ее поддержали все женщины хором.

– А прежде они ею хорошо попользовались! – Огрызнулся Ветер. – Ничего, не побрезговали ею мужики ваши, всю ночь не унимались, нам хорошо все слышно было!

– Да как не стыдно?! – Аж побагровел стражник, и Иво ожег его гневным взглядом. – Никто и пальцем ее не коснулся, дряни эдакой…

– Где она?! – Иво почувствовал, как гнев туманит голову. Еще немного, и он бы бросился на них, но Нэш, заметив, как переменился в лице сквайр графа Валенского, чертыхнувшись про себя, потребовал немедленно привести девушку.

– Напомню, – зычно произнес он, мигом заставив замолчать всех крикунов, – вам закон нашего герцога: все полукровки являются королевскими животными. По закону о королевских животных, никто, кроме ее величества и принцев крови, не имеет права на них охотиться, ими пользоваться, причинять им вред или торговать, либо как-то владеть ими. Те, кто сей закон нарушает, объявляются браконьерами и караются за браконьерство соответственно. Я забираю это зверье, вместе с девчонкой, в Гранствилл, где их милостивое высочество, принц Гарольд Элодисский, самолично решит, как с этими зверюшками поступить следовает.

Толпа примолкла. Закон, карающий за королевских зверей, был суров. За зубра, королевского оленя или медведя ломали на дыбе до смерти. Двое, отправившиеся в ледник за девушкой, переглянулись, и Иво перехватил эти взгляды. Спешился, и бросился следом, за ним, по знаку Нэша, пара кнехтов.

И этим Иво спас Клэр жизнь: испугавшись, что она покажет на своих насильников, которых, не дай Бог, за это казнят или хоть как-то накажут, они решили быстренько ее удавить и сказать, что сама умерла. Выглядела девушка ужасно. Из одежды на ней остались обрывки рубашки, губы были разбиты, тело, особенно в паху и на груди, в синяках. Местные и в самом деле, наслушавшись от крестьян о ее «похабстве», насиловали Клэр всю ночь, поэтому теперь она не только встать на ноги, но даже голову поднять не могла, и Иво поднял ее на руки и вынес наружу, обернув в свой камзол. Он и ее узнал мгновенно. Это была та девочка, которая нравилась ему больше всех, и потому больше всех от него натерпелась. Несправедливость, чудовищная, циничная несправедливость происходящего обожгла его сердце каленым железом. За что?! Сначала ее ломали, били, запугивали, делали из нее послушную безмолвную рабыню, а теперь обвиняют в этом – ее же?!

– Стадо! – Крикнул он, выйдя на свет. – Тупое, долбаное стадо! Это вы – животные, а не мы! Никто ее не трогал?! Нет?! Она сама себя до этого довела?! Сама с собою это сделала?!

– Успокойся, парень, хватит! – нахмурился Нэш. Эх, и горячий же этот Фанна, и… театральный какой-то. Ну, к чему так-то? Черт, и как вот такое получается: его граф, Гэйб Хлоринг, тоже был бы в ярости, и даже, скорее всего, зарубал бы пару-другую насильников, не сходя с места, но у него бы это вышло естественно и правильно, никто бы и не пикнул. А этот из всего представление сделает, и все только хуже станет – хотя так-то прав парень, у Нэша у самого кулаки сжались при виде запрокинутого личика и глаз, обведенных темными кругами. Девочка совсем, тоненькая, как прутик, в чем душа держится. Нэш таких не то, что тронуть, он их и за женщин-то не считал, приравнивая к детям и относясь соответственно.

120
{"b":"830570","o":1}