– Ай-я, какого лешего?! – О-хо-хо, глазки открыла, невидяще уставилась на меня.

– Глаза протри, не узнаёшь? – мысленно позвала я.

– Рири? Откуда звук? – Мариам начала оглядываться по разные стороны кровати.

– Ты главное успокойся, дыши глубоко. Вот так, вдо-о-ох, вы-ы-ыдох.

Она подорвалась с кровати, скинув меня вместе с одеялом, и упала. А вот нефиг после пробуждения так сразу вскакивать, организм и так в шоке. «А-ха-ха-ха» – огласила комнату своим смехом мой зверь.

Я бежала, муж не отставал ни на шаг. Я смеялась и протягивала к нему руки. Моё лёгкое газовое платье просвечивало от ослепительного солнца в зените. Идеальная причёска рассыпалась веером по спине и плечам. Сильный порыв ветра подхватил соломенную шляпку и зашвырнул её на поднявшийся гребень солёной тёмно-бирюзовой воды. Мы побежали за шляпкой, нас освежающе обрызгало каплями волны, разбившейся о валуны. Эмиль подхватил пропажу, догнал меня, крепко обнял за талию, я прижалась в ответ, притянула его голову для поцелуя и почувствовала со всего размаху удар под дых. В моих глазах заплясали разноцветные круги, затем он схватил моё ухо когтистой лапой и завизжал нечеловеческим голосом… я с силой зажмурила веки, а когда вновь открыла их, все плыло и кружилось. Какая-то лохматая фурия мельтешила перед глазами и издавала мерзкие, для недавно счастливо спавшей меня, – звуки.

Услышала голос Рири, сфокусировала взгляд, резко встала и попала под силу земного притяжения.

– Хи-хи-хи, ну зачем же так стремительно взбрыкивать. Конечно, ты плюхнешься на пол, твоё тело не привыкло к новой форме. По первой можешь даже путаться в ногах и не мочь совладать с силой рук, но не поддавайся панике: всё что происходит с тобой нормально. Давай, вставай, вот, обопрись на меня. – Голос говорил прямо у меня в голове.

Я обернулась, сзади сидело нечто огромное и грациозное. Оно подошло и подставило свой бок. С помощью чудо-зверя села обратно на кровать. Несложно было догадаться: передо мной сидела Рири. Она ничего не говорила, давая прийти в себя и рассмотреть её вторую ипостась. Длинные тонкие тёмно-коричневые лапы, огромные чёрные уши и такого же цвета вытянутая морда. Яркие жёлтые глаза. Чёрная спина, светло-коричневое брюхо, гладкошёрстный, короткий бурый хвост со светло-коричневым кончиком. Я бы сказала, что передо мной гривистый волк.

– Ну как? – раздался всё тот же голос в черепной коробке.

– Как ты это делаешь? – лиса наклонила голову набок. – Как говоришь со мной? Твой рот э-эм пасть закрыта.

– Твой разум открыт сейчас. Так могут все оборотни, но только если сам хозяин позволит и впустит чужие мысли.

– Значит правда, что вы можете читать мысли себе подобных?

– Нет. Чтение мыслей – детская сказка. Нам подвластна лишь передача реплик друг другу. Это работает как м-м-м рация.

– Почему тогда ты говоришь со мной так? – она опять наклонила голову набок. – Разве я как-то дала тебе разрешение?

– А мне оно и не нужно. Разум твоего волка пока не окреп, кинуть тебе мысли – плёвое дело. К тому же я теперь твоя мамочка.

– Объясняй сразу, а не бросай предложения на полпути. – Устало вздохнула я.

– У оборотней есть традиция: пробуждать зверей потомства должны не родители, а любые другие родственники, друзья или хорошие знакомые. Тот, кто обратил ребёнка, становится его духовным родителем. Теперь я для твоей волчицы мамочка. Сейчас буду учить тебя ею управлять и, если она будет шалить или вредничать, то меня будет слушаться беспрекословно. Но это лишь на первых порах, потом волчица будет всецело твоя, и никто кроме тебя не сможет на неё повлиять. Если бы зверя пробудил твой партнёр, то в его руках остался бы тоненький ментальный поводок, за который он смог бы тебя дёргать, и даже твоя крутость и сила не спасение.

– Почему так выходит?

– Ну-у-у, во-первых, управление тобой мне на фиг не сдалось: я физически порву наш поводок после обучения, во-вторых, управление происходит за счёт феромонов подавления, редкий мужчина в Коткару упустит такую возможность, как приручение пары. Даже если головой он поймёт: поступает как говнюк, инстинктами зверя будет думать, что прав и таким образом, защищает тебя от других самцов. Говорила же, что они примитивны. Остальные вопросы задашь по пути. Мы отправляемся в лес. Надо закончить начатое – дать волю волку. Сейчас ты в полуформе. – Лиса встала и прошмыгнула за дверь.

Надела толстовку, спортивные штаны, которые почему-то не хотели натягиваться, пошла в ванную освежиться перед дорогой. Ничего не замечая вокруг, уставив глаза в раковину, умылась. Промокнула лицо полотенцем, выпрямилась и обомлела. Это была я, и в то же время не совсем. Серая радужка глаз стала неотличима от зрачков, из спутанных волос торчали большие волчьи уши цвета воронового крыла. Клыки удлинились и выглядывали из-под приоткрытых губ. Теперь понятно, почему Рири через каждые пару слов вставляла волчица.

В коридоре меня ждал найдёныш уже в человеческой ипостаси, одетая всё в те же растянутые спортивки.

– Ничего не мешает? – сказала та с искрами смеха. – Я про хвост, ты бедненького обделила вниманием, вижу, как он расплющился в штанах. Дай помогу. – Рири подошла и бесцеремонно засунула мне руку в штаны, пошарила там, потрогав мои ягодицы, вытащила чёрный хвост. – В рассчитанных на одноликих штанах, конечно, неудобно, но тебе ведь и не надо в полуформе по офису щеголять. Хотя если надумаешь, то купить штаны с ширинкой на заднице недолго. Ключи бери, дверь закрывай. – Её команды, признаться, были нужны, потому что мыслями я была далеко и чувствовала себя не собранно. – Лес, жди нас! Короли звериных троп идут покорять тебя! А-ха-ха-ха…

Мы стояли в лесу недалеко от нашего судьбоносного моста. Листья берёз уже зазолотились, трава под ногами промочила насквозь штаны, беспокойные птицы что-то щебетали на своём – курином. Плотный туман давал разглядеть обстановку лишь в радиусе трёх метров. На одном из холмов я вводила Мари в курс дела:

– А теперь прими супервыпендрёжную позу, вот так, повторяй за мной. – Я вскинула левую руку вверх, а второй изобразила развевание плаща.

– Хватит издеваться, переходи к главному. Сегодня дел много.

– А я предвидела, что ты это скажешь, поэтому и подорвалась тебя будить в шесть, мать их, утра! Не ссы: всё успеем! Ладно, а теперь серьёзно – раздевайся. Ну что ты так смотришь?! Одежду нахер порвёшь, потом с голым задом домой пойдёшь, да? Все зрелые двуликие умеют перекидываться без этапа раздевания, но это как трюк фокусника: сноровка и никакого волшебства. Давай мне одежду. Всё-всё снимай и лифчик тоже! Ой, да что я там не видела? Ох, мама, и правда грудь великолепна, мне такой размер только в мечтах светит. Кхм-кхм-кхм, зависть в горло попала, продолжим. Сядь попой на траву, да блять, я вижу, что она мокрая, хер с ней, тебе сейчас вообще не до жопы будет! Вот так, молодец. Сконцентрируйся на себе, на ощущениях. Можешь глаза закрыть. Ну, как?

– Я чувствую что хочу кое-кого отмудохать…

– Потом о работе своей думать будешь!

– Хм-м-м-м… внутри… в животе… нет, в руках… ах, теперь повсюду чешется!

– Нормально, это волк лес почуял. Вот на этом и концентрируйся, дыши и выгони все лишние мысли из головы. Представь как хрень, которая тебя щекочет, вылезает через поры и обволакивает твоё тело.

– Жуть…

– Мы всё делаем молча, – подошла, положила горячие ладони ей на плечи. Толкнула на землю несопротивляющееся тело. – Вставай. – Дала команду строгим голосом.

Дым насыщенного медового запаха застелил глаза плотным покрывалом. Примерно через тридцать секунд он развеялся, обнажая огромную волчицу с маслянисто-угольной шерстью. Зверь лежал на спине, задрав лапки к пузу, потявкивая и ёрзая, смотрел на меня.

– Вставай. Слушай. Даю тебе тридцать минут побегать и обратно, как штык, без опозданий! – сейчас сознание Марриам померкло, поэтому рассусоливать болтовню перед «щенком» – только время терять. – Пошла! – я свистнула. Зверь рванул наверх по холму.