Оборонительные стены имеют валгант и бруствер для ведения навесного огня. В их систему включаются выступающие башни овальной, прямоугольной и ступенчатой конструкций. Наряду с ними применена система обводных коридоров с одноярусным и двухъярусным боем с бойницами непосредственно в стене.

Основные материалы для истории дают археологические исследования городов, в первую очередь Канки, Мингурюка, Ханабада, Кульаты, на которых отмечены два крупных этапа перестроек, характерных для V–VI и VII–VIII вв. Выделяется несколько типов цитаделей, связанных с особенностями их функций. В большинстве раннефеодальных городов Чача цитадели сочетали оборонительные, жилые и административные функции. Примером может служить цитадель Канки, представлявшая собой четырехбашенный за́мок с под квадратными выступающими башнями-пилонами по углам, конически расширяющимися вниз с уклоном до 75°. Вход-пандус коленчатой формы с приспособлением для очищения входящих огнем (табл. 38, 1, 4).

Внутри цитадели находились жилые и хозяйственные помещения. В северном углу раскрыт двухэтажный культовый комплекс с суфами вдоль стен и подковообразным алтарем в центре. На главной суфе — «эстраде» найдены обломки керамической переносной курильницы. Нижний этаж перекрыт ложным куполом с деревянным каркасом шатровой формы, верхний — с плоским перекрытием. Зал выполнял функции домашнего храма огня типа известного и в Чаче, и в Согде (Буряков, 1982, с. 127–128). Как отмечает В.Л. Воронина, распространение купольных залов, «вероятно, отвечало требованиям зороастризма, видевшего в куполах наиболее идеальную форму выражения небесной сферы» (Воронина, 1977, с. 122). В целом цитадель Канки представляет собой типичный за́мок правителя.

Такие же функции выполняла цитадель Мингурюка, в которой раскрыты остатки дворца VII–VIII вв. (табл. 41, 13, б), где находился аналогичный культовый зал (Зильпер, 1978).

Монументальная цитадель Тункета площадью 5 га возведена на цоколе с умелым использованием рельефа. Часть ее стен представляет собой обкладку пахсой естественных холмов, что обусловило ее неправильную в плане форму. Размеры и обособленное положение в системе обороны (цитадель имеет лишь одну общую с городом стену) характеризуют ее как самостоятельное фортификационно-административное ядро. Она функционировала и как цитадель города, и как за́мок правителя, который в источниках назван «сильным дехканом Илака».

Наряду с указанным типом комплексных функций цитаделей известны другие — специализированного оборонительного характера. Примером может служить цитадель Ханабада-Нуджкета. Она возведена на цоколе и имеет прямоугольную форму. Пахсовые стены толщиной до 11 м, с внутристенным боевым коридором — стрелковой галереей. По периметру цитадель обведена узкими прямоугольными сводчатыми помещениями, обращенными к крепостной стене торцом. В узкой стороне цитадели по 12 помещений, в широкой по 15. Судя по интерьеру, это помещения казарменного типа. Все они выводят в общий прямоугольный двор (Древности Ташкента, 1976, с. 6–34). Появление таких укреплений заставляет вспомнить сообщения источников о городках типа «военного лагеря Чача».

Структура шахристанов выяснена недостаточно, но даже незначительные имеющиеся материалы позволяют считать их не только оборонительными, но в первую очередь ремесленными, торгово-экономическими центрами новой формации. Наряду с жилыми постройками в них открыты ремесленно-производственные комплексы, а в некоторых — крупные металлургические, металлообрабатывающие, гончарные мастерские с отвалами производств. В целом для шахристанов характерно густое обживание с уличной застройкой, однако определенные участки их были заняты феодальными усадьбами со свободной застройкой, как в шахристане Канки.

Наличие за́мка в шахристане раскрывает сложную структуру раннефеодального города. Ее дополняют элементы формирующегося торгово-ремесленного предместья — рабада. Примером может служить рабад Канки, развивавшийся интенсивно с юга вдоль торгового пути из Согда. Здесь в 100 м от южных ворот шахристана располагался большой квартал керамистов (Абдуллаев К., 1974а, с. 84–92), близ него раскрыта мастерская, связанная с обработкой кож. Это специализированный двухкамерный комплекс с системой вымочки кож в гидрофобных растворах в специально оформленном помещении и отсек для окончательной индивидуальной обработки кож. Кожевенное ремесло в этот период превращается в самостоятельную отрасль, несомненно имеющую тенденцию к активному развитию, особенно в контактных со степью районах. Интересно соседство с гончарными мастерскими, зола которых использовалась при обработке кож. В западном рабаде города в VIII в. формируется квартал керамистов (Тихонин, 1986, с. 123).

Основное занятие оседлого населения — земледелие и садоводство. На поселениях и городищах VII–VIII вв. найдены образцы зерновых культур и семена садово-бахчевых. Источники сообщают, что в Чаче выращивали пшеницу, просо, горох, виноград и садовые культуры. Расширение посевных площадей и ирригационной базы земледелия сопровождается интенсификацией хозяйства. Вводится полив с помощью чигирей. Вместо зернотерок появляются жернова.

В ремесленном производстве важную роль начинают играть горное дело и металлургия. Основные рудные центры сосредоточены в Южном Чаткале и Кураминском хребте. Ведущей отраслью горного дела Илака стала добыча свинцово-серебряных руд. Добыча золота в VII в. занимала по объему второе место.

Большие изменения происходят в металлургии. Если в IV–V вв. многие плавильные мастерские были привязаны к выработкам, то в VI–VIII вв. происходит их концентрация в специальных металлургических пунктах и в ремесленных кварталах городов. Специальные мастерские раскрыты и в столице Илака Тункете, на городищах Кульата, Севильтепе, Безымянном, на поселениях Кокрель, Ташбулак, Куйлюктепе, в Кендырсае и Ирматсае.

Кузнечные печи, связанные с окончательной обработкой металлов, раскрыты в Кендыктепе, Шаматепе, Севильтепе, Кургантепе, в Тункете. Они прямоугольные, с искусственным поддувом. Около них найдены железные крицы, шлаки.

Растущая потребность в орудиях труда для сельского хозяйства, тесная связь с кочевыми племенами, требовавшая производства конской упряжи, оружия, украшений, торговля, для которой необходима была монета, — все это определило основной круг ремесел чачских металлургов. При раскопках городищ найдены серпы со слегка скошенным рабочим краем, кетмень, наконечники сохи. В жилых домах и погребениях встречены железные однолезвийные ножи с изогнутой спинкой. Разнообразны металлические детали конской упряжи. Поясные наборы представлены прямоугольными и округлыми пряжками с подвижным язычком и рамкой без язычка.

Наконечники стрел железные, черешковые. По формам выделяются пять типов: четырехгранные квадратные; четырехгранные прямоугольные; четырехгранные с пулевидным жалом; трехлопастные малого формата; трехгранные.

Украшения представлены бронзовыми и серебряными колечками и ложными печатями на перстнях. Интересна золотая бляшка с портретным изображением мужского лица монголоидного типа. Аналогичные изображения есть в тюркских комплексах Семиречья.

Анализ керамического материала V–VI вв. подтверждает этнокультурную преемственность с предшествующим этапом. В долине среднего течения Сырдарьи и в Чаче продолжается дальнейшее развитие керамического производства на базе джетыасарско-каунчинской культуры.

Печи, раскрытые в Кендыктепе, цилиндрические, одно- и двухъярусные, диаметром до 2 м (Буряков, 1982, с. 77–80). Шире используется гончарный круг, распространяется краснокрашенная и слегка залощенная серая задымленная керамика. Основные керамические формы — хумы и хумча яйцевидной формы. Горловина невысокая, диаметр устья почти равен донцу. Венчик прямопоставленный или слегка изогнутый, уплощенный сверху, валикообразный или клювовидный в разрезе. Горшки одноручные и двуручные, крупные с широким устьем и мелкие кружечковидной формы, некоторые с носиком-рожком, иногда на ручке имеется стилизованное изображение животного (табл. 46, 32, 33, 38, 39).