Наконец, третьим из названных Алексеем понятий стало вот такое:
«Стыд – чувство, уведомляющее о том же, что и совесть, но уже после свершения индивидом дурных поступков, то есть после того, как он проигнорировал предостережение совести, либо после того, как добился того, чтобы “совесть спала” и не мешала ему “жить”.
Совесть и стыд – это два средства, которые позволяют индивиду стать человеком. Если их подавить – получается человекообразная нелюдь, не способная стать человеком до тех пор, пока стыд и совесть не пробудятся вновь».
Стыд, равно как и два предыдущих чувства, тоже отнюдь не врожден. Ребенка обучают тому, что стыдно, а что – нет. Если же этого не сделать, как в случае с детьми-маугли, то понятие стыда такому представителю вида Homo Sapiens Sapiens будет неведомо. То есть, как и совесть, стыд плотно завязан на общественное влияние.
Мы, в отличие от Алексея, предпочли бы вести речь о чувстве меры, совести и стыде не как об «инструментах, позволяющих человеку прогрессировать», а как о внутренних опорах личности. Причина заключается в том, что все названные чувства увязаны с этикой, следуя нормам которой действующий в границах человек получает два важных следствия.
Во-первых, такой человек защищен от негативных событий, поскольку как нормы общественного поведения, так и силы коллективного психического Поля встают на его сторону. И, во-вторых, личность такого человека действительно имеет гораздо больший потенциал развития, нежели личность того, кто ведет себя неэтично, игнорируя и меру, и совесть, и стыд.
Обо всем этом мы еще не раз поговорим на страницах нашей книги.
Интуиция и случайности
Человечество много веков подряд дискутирует о том, что представляет собой интуиция. И до сих пор так и не пришло к единому мнению по данному вопросу, если достижение такого мнения вообще возможно, в чем лично мы сомневаемся. Между тем, интуиция, даже будучи столь неоднозначно трактуемым явлением, вполне применима в прогрессорской деятельности.
На наш взгляд, интуиции в нашей жизни отведено важное место, поскольку она напрямую связана с другими прогрессорскими качествами. Во-первых – с чувством личных границ. И, во-вторых, с уже упомянутым чувством меры.
Мы не станем приводить тут многочисленные определения интуиции, которые вы сами можете легко отыскать в открытых источниках. Вместо этого пройдите по ссылке и посмотрите картинку, которую опубликовал в своем Telegram-канале наш друг и коллега Иван Данилов.
https://t.me/crimsondigest/1226
Если не обращать внимания на то, что она посвящена троллингу либеральных макроэкономистов, то нетрудно увидеть: первое изображение во втором ряду, подписанное «Инсайт», показывает именно интуицию.
Если знание помогает нам выстроить логичную картину мира, то интуиция мгновенно показывает неочевидную связь между двумя фрагментами этой картины, на первый взгляд далекими друг от друга. Карлос Кастанеда в своих книгах называл такую разновидность знания «безмолвным», потому что она приходит без формирования цепи рассуждений. Или же эта цепь формируется настолько стремительно, что проходит мимо сознания, оставаясь в области бессознательного.
Ехидный писатель Виктор Пелевин наделил героя одного из своих романов – Вавилена Татарского[26] – способностью определять по рукам человека, чего этот человек тайно хочет. А появилась у него такая способность после длительной работы продавцом в ночном ларьке, куда покупатели приходили за сигаретами, спиртным и прочими товарами, необходимыми людям, пытающимся найти свое место в жизни в эпоху звериного капитализма 1990-х.
Несмотря на насмешливость формы, в которую Пелевин облек описание упомянутой способности, сам путь формирования интуиции российский литератор подметил верно.
Интуиция – это «шепот нагваля», голос души, пребывающей в постоянной связи со всем сущим. Главная проблема любого человека в том, чтобы услышать этот шепот, который постоянно забивается идущим у нас в голове внутренним диалогом.
Для того чтобы интуиция вновь стала слышна, человеку нужно, во-первых, прекратить выносить скоропалительные суждения обо всем подряд, ограничившись непредвзятым наблюдением. Во-вторых, действовать в границах, развивая эмпатию. И, в-третьих, усиливать спонтанность, производя действия, целью которых не выступает получение корысти.
Тот же Кастанеда называл такие действия «вкладом в человеческий Дух»:
«Хотя действия воинов и преследуют скрытую цель, но она не имеет ничего общего с личной выгодой. Обычный человек действует только тогда, когда есть возможность извлечь для себя какую-то пользу. Воины говорят, что они действуют не ради выгоды, но ради духа.
Дух прислушивается только тогда, когда тот, кто к нему обращается, говорит жестами. Эти жесты не означают знаки или телодвижения – это действия истинной непринужденности, действия величественности, юмора. В качестве жестов духа маги проявляют все лучшее в себе и молча предлагают это абстрактному». [27]
Вот с помощью таких жестов сперва становится слышна, а затем усиливается интуиция.
Действовать без ожидания награды; делать то, за что вас даже не похвалят, потому что вы сами никому об этом не скажете, – путь к укреплению интуиции, к получению информации от реальности, говорящей с нами на языке жизненных обстоятельств.
Такой подход может быть применен к чему угодно. Ходить в спортзал – и не выкладывать селфи в соцсеть. Бегать по утрам – и не хвастаться этим перед друзьями. Начать зарабатывать больше – но не показывать это путем демонстративного потребления. Делать женщинам искренние комплименты – но не даже рассчитывать получить от них номер телефона, не говоря уж о сексе. Помогать старушкам, донести пакеты до лифта – и не считать, что ваши действия дают право считать себя выше других.
Данный метод усиления интуиции годится чуть ли не для любой человеческой деятельности. И, применяя его, практикующий через некоторое время обнаружит, что начал лучше понимать других людей, потому что не носится с собственным «эго». А понимание других людей, эмпатия – чисто прогрессорское качество. Которое может быть применено, в том числе, и в решении сложных профессиональных вопросов.
То есть, интуиция – это еще одно оружие в арсенале прогрессора. И мы бы даже сказали: неотъемлемая часть прогрессорского образа жизни. Потому что люди, у которых с интуицией худо, обычно не способны и к созидательной деятельности.
«Молчание – золото», – говорили древние, и мы иногда повторяем за ними. А еще они говорили: «Знающий – не говорит, говорящий – не знает» и что: «Слово изреченное есть ложь».
Мы применяем все это и к себе. И потому, когда старались вместе с единомышленниками по «Клубу экспериментальной истории» сформулировать базовые положения Пути Прогрессора, то осознавали, что тем, кто уже идет по нему, никакие формулировки, по большому счету, не нужны. А вот тем, кто лишь задумывается над таким переходом, слова могут и пригодиться. Ведь люди привыкли к словам, ибо они дают человеку возможность почувствовать себя осведомленным и вообразить, что он контролирует ход вещей. Тогда как реальный контроль заключается в отказе от контроля, а интуиция – в отказе от нескончаемого умничанья ради преподнесения себя в выгодном свете.
Человек, достигший мудрости через интуицию, предпочитает словам действия, держит локус контроля у себя, а фокус внимания – на окружающем мире.
