С этими словами судья Юй ударила молотком, поднялась и удалилась к себе в кабинет.

— Ну, по-другому и быть не могло, — сказал Пол, пока мы смотрели вслед судье Юй. — Ты все сделала правильно.

Вэнди проплыла мимо, коснулась кончиками пальцев нашего стола, а затем наклонилась к Полу. Ее глаза горели огнем. Пол проделал впечатляющую работу, оставаясь совершенно спокойным. Он даже не моргнул.

— Пошел. Ты. Пол.

— И я рад тебя видеть, Вэнди.

Она развернулась на своих тонких шпильках и поцокала вдоль прохода прочь из зала заседаний.

— Она спит с этим помощником прокурора Льюисом уже несколько месяцев, — сообщил Пол. Мускулы челюсти напряглись. — Еще тот мудила. А еще он лет так на двадцать пять моложе и обо всем ей докладывает. Уверен, они лежали в постели, когда ей поступил звонок с сообщением, что наклевывается интересное дельце, которое заинтересует прессу. Она велела Льюису метнуться туда и посмотреть, не стоит ли ей засветиться. Вэнди всегда была такой: она стратегически мыслит, даже если речь о том, с кем трахаться. — Наконец он поднялся из-за стола. — В любом случае она знает, что я рассказал тебе про ее бойфренда.

— И что теперь? — спросила я, засовывая бумаги в сумку. Это был риторический вопрос.

— Вот что я тебе скажу. Вэнди умеет сочинять истории. Это ее фирменный стиль. У нее будет не хватать доказательств, зато история будет сочной, будет свободно течь, а жюри и уши развесит. Тебе нужна собственная история, причем чертовски хорошая.

Я кивнула:

— Ты добился того, что хотел от сегодняшнего визита в суд?

Пол нахмурился.

— Она наверняка в итоге позвонит мне, — сказал он. — Куда более важный вопрос, отвечу ли я на звонок.

— Ответишь? — поинтересовалась я.

Пол хмыкнул:

— А сама как думаешь?

Я прошла несколько кварталов от здания Бруклинского уголовного суда, где стоял шум и хаос, и оказалась в тихом усаженном деревьями районе куда более царственного Верховного суда округа Кинг. Я села на скамейку рядом со зданием, подальше от суетливых людских потоков во время обеденного перерыва. Несмотря на жаркое июльское солнце, в тени было на удивление прохладно.

Надо готовиться к суду. Очевидный следующий шаг. Как бы меня ни раздражал Пол, но он был прав: если у нас и есть шанс выиграть процесс, то нужно представить суду куда более неотразимую историю. Версия обвинения: охлаждение между супругами, властный муж, секс-вечеринка, которая закончилась преступлением. В такое повествование жюри вполне может вонзить зубы. Мне нужно что-то не менее привлекательное, чтобы снова завладеть их вниманием. А еще лучше сразу предложить альтернативного подозреваемого, которого присяжные могли бы наказать. Преследователь Аманды — лучший кандидат, если я смогу выяснить, кто это был. А для этого мне нужно дочитать до конца последний дневник Аманды и молиться, чтобы она назвала там его имя.

У меня зазвонил телефон. Я ожидала звонок от Сэма, но надеялась, что это Милли, хотя для получения каких-то результатов из лаборатории было еще слишком рано. Но на экране высветилось имя «Вик». Я собиралась уже было сбросить звонок, перенаправив в голосовую почту, когда мне пришло в голову, что, возможно, мне действительно сейчас нужен друг.

— Привет! — сказала я.

— Привет! — воскликнула Виктория. — Не могу поверить, что я тебя поймала! Как дела в крупной фирме?

— Все странно, — сказала я без колебаний. Это самое честное, что я произносила за последние несколько недель.

— Странно? — Вик шесть лет была партнером в одной из крупнейших юридических фирм, специализирующихся на сфере развлечений в Лос-Анджелесе, найдя сложный баланс между стабильностью крупной фирмы и интересной работой. — Думаю, получше некоторых других вариантов типа всяких там мучений.

Несколько месяцев назад я сообщила Вик, что собираюсь уйти из прокуратуры, потому что мне нужды деньги на ЭКО или на усыновление. Я не могла заставить себя открыть ей правду. Хотя мы с Вик и были близкими подругами, но пьянство Сэма — мой грязный секрет.

— Слушай, помнишь Зака Грейсона? — спросила я.

— Эээ… — Она издала такой звук, словно бы пытается припомнить. — Нет. А должна?

— Мы дружили на первом курсе.

— Погоди, ты про того с бегающими глазками? Странный тип.

— Да, это он. У него убили жену, полиция считает, что это он забил ее до смерти клюшкой для гольфа.

— Божечки-кошечки! — После этого Вик замолчала, но лишь на минуту. — Мне кажется, это его рук дело. А ты как думаешь?

Я слишком громко рассмеялась. Не смогла сдержаться. Она об этом сказала как о чем-то само собой разумеющемся.

— Я представляю его интересы, — сообщила я, когда собралась с духом.

— Что?! — в голосе Вик звучало неподдельное беспокойство. — На черта?

— Долгая история. Меня типа загнали в угол, а все благодаря тебе и твоему навязчивому желанию отправлять обновления в наш университетский журнал. Он пронюхал, что я перешла работать в «Янг & Крейн».

— Ой, не-не-не, — запротестовала Вик. — Я отказываюсь взваливать на себя ответственность. Я перестала посылать туда обновления два года назад после первого выкидыша у Эми. Она сама разрешила мне написать про ее беременность. Но все равно.

— Ну, значит, кто-то запостил туда информацию, поскольку он позвонил мне в офисе.

Наверняка кто-то счастлив, что я свернула с дорожки высоких идеалов. В те дни я была настоящей ханжой, распинавшейся насчет общественных интересов, хотя многие адекватные люди не считали работников прокуратуры юристами, отстаивающими общественные интересы.

— А мне неудобно было отказаться.

— Неудобно? — переспросила Вик. — А что, если это он ее убил? Это потому что ты его отшила? Господи, это было сто лет…

— Отшила? О чем ты?

— Да ладно тебе, — растягивая слова, произнесла Вик. — Ты отлично знаешь, о чем я. Ты все отрицала, пока я не спросила, каково это, заниматься сексом с Заком, и ты тогда взбеленилась. Я, кстати, совершенно искренне спросила. Я думала, что вы спите.

И тут я вспомнила. Мы с Вик готовились к экзаменам в универе много лет назад. Вик совершенно будничным тоном спросила меня про секс с Заком, и я совершенно по-детски пришла в ужас. Секс с Заком?! Мы же друзья, и ничего более.

Когда я в тот же вечер отправилась на ужин с Заком — а мы ужинали вместе несколько раз в неделю, — я уже приняла вопрос Вик как предостережение, которое я проигнорировала на свой страх и риск. Я пришла в ресторан и увидела Зака, который лучезарно улыбался, сидя за столиком в углу. Нельзя было и дальше отрицать. Зак считал, что мы встречаемся или вот-вот начнем. Господи, какой же я была дурой. Мне правда нравился Зак. Мне нравилось проводить с ним время. Но я совершенно не хотела ощущать его дыхание на своей шее, не хотела прижиматься к нему голышом. Я никогда не представляла — даже на долю секунды, — как наши тела переплетаются.

В тот же вечер в ресторане я пошла по пути наименьшего сопротивления, предложенному Викторией, — я выдумала себе парня. Ричард — вот как я его назвала. Я думала, что все пройдет как по маслу: я просто заикнусь о том, что у меня есть парень, и Зак тут же ретируется. Но вместо этого Зак уперся. Он предложил — просто, но очень серьезно, — чтобы я бросила своего нового друга. В итоге у меня не осталось выбора, кроме как перейти к сути. К реальной сути:

— Я не испытываю к тебе романтических чувств.

— Какое это имеет значение? — Зак рассмеялся, словно это была шутка, вот только слишком громко и резко. И когда я оторвала взгляд от меню, он натянуто улыбался. — Лиззи, расслабься. Я же шучу. Я рад за тебя!

Но он не был рад. Я это тогда еще знала. Но предпочла поверить Заку, поскольку мне так хотелось.

Я вздрогнула, когда кто-то тронул меня за плечо.

— Простите. — Мод Лагё ахнула, когда я резко развернулась. Она стояла за мной, прижимая руку к губам. — Я не видела, что вы говорите по телефону.